В серебряном столбе
Рождественского снега
Отправимся к себе
На поиски ночлега,
Носком одной ноги
Толкнем другую в пятку
И снимем сапоги,
Не повредив заплатку.
В кофейнике шурша,
Гадательный напиток
Напомнит, что душа -
Не мера, а избыток
И что талант — не смесь
Всего, что любят люди,
А худшее, что есть,
И лучшее, что будет.
1970
Советская поэзия. В 2-х томах.
Библиотека всемирной литературы. Серия третья.
Редакторы А.Краковская, Ю.Розенблюм.
Москва: Художественная литература, 1977.
Зима! С морозом, с белым снегом, Уже во множестве — снега! Так борщ приходит с белым хлебом В страну, разбившую врага. У леденеющих березок Вдали душа звонком звенит. И мира собственный набросок В рисунке детском знаменит. А в нем — ни скуки, ни унынья, Прогулки утренний кусок, В нем по заснеженной равнине Летит с мороженым возок, Дымится остренькая крыша, Мелькает остренький забор, И кто-то, ведрами колыша, Идет на остренький бугор. Ему носатая колонка, Должно быть, светит на бугре, И по велению ребенка Ему — дорога в серебре. 1962
Юнна Мориц. Лоза.
Книга стихов 1962–1969.
Москва: Советский писатель, 1970.
Ни свет, ни темень. Пять утра. Тумана вешняя сгущенка. И воздух нежен, как печенка Оленя, снятого с костра. Волнисты окуни в пруду, Откуда пение всплывает… И кто-то звездышко свивает — Жилье, подобное гнезду. Наверно, ласточка. Кому Еще понравится такое — Тащить в предутреннем покое Звезду, чтоб жить в своем дому? От неба — к древу на земле Она в огромной бьется клетке И то о небо, то о ветки Плашмя толкается во мгле.
