Сквозь яблоню зимнее солнце глядит, В засаде заоблачной солнце сидит, И глазом голубки за нами следит, И классику вьюги бормочет. А сердце сжимается, словно толпа, Которой слышна духовая труба, А дует в трубу духовую судьба И свежего мужества хочет О свежести мужества свищет метель, Сверля на свирель кислородную ель, И тема врывается в каждую щель, На миг задыхаясь до смертного храпа, — Уже умерла бы, насмешке служа, Когда не могла бы, как тело ужа, Извилиной мудрой достичь рубежа, Исполнив свой замысел храбро! В щипцах, леденящих, как светский успех, Сочельник трещит, словно грецкий орех, И встал на дыбы электрическим мех, Кремируя снега скорлупки. Тут самое время — язык проглотить, На землю спуститься и ель нарядить. Но трубная медь, но бумажные трубки Преследуют грудь, и грозят пригвоздить, И требуют мужеством свежим платить За место в летящей голубке! 1975
Источник: Прислал читатель
«Я с гениями водку не пила…»
Я с гениями водку не пила И близко их к себе не подпускала. Я молодым поэтом не была, Слух не лелеяла и взоры не ласкала. На цыпочках не стоя ни пред кем, Я не светилась, не дышала мглою И свежестью не веяла совсем На тех, кто промышляет похвалою. И более того! Угрюмый взгляд На многие пленительные вещи Выталкивал меня из всех плеяд, Из ряда — вон, чтоб не сказать похлеще. И никакие в мире кружева Не в силах были напустить тумана И мглой мои окутать жернова И замыслы бурлящего вулкана. Так бог помог мне в свиту не попасть Ни к одному из патриархов Музы, Не козырять его любовью всласть, Не заключать хвалебные союзы, Не стать добычей тьмы и пустоты В засиженном поклонниками зале… Живи на то, что скажешь только ты, А не на то, что о тебе сказали! 1979
Источник: Прислал читатель
«И колокол в дупле часовенки пустой…»
И колокол в дупле часовенки пустой, И ослик с бубенцом, подвязанным под грудь, Внушали мне любовь своею красотой, Виднелись на просвет, просматривались вглубь. Вокруг питался юг безумствами долин,
