А в лице его конкретно Что-то счастья не заметно. Гуманоид на пастушку Смотрит жутко — межпланетно! Гуманоид на пастушку Смотрит, как большой ученый На безмозглую соплюшку Инфузории толченой! Он решает — взять ли Хлою (На иголку с хлороформом) Или греческую хвою — Как праматерь хлойным формам. Гуманоид хлорным глазом Вычисляет что-то злое… Не промажь, стерильный разум, — Ветка хвои легче Хлои! С теплой веткой в тарахтелке Убывает странник жуткий На летающей тарелке, Ужас сеющей посудке: Она Землю отпустила Межпланетными когтями, Она воздух ухватила Межпланетными соплями И сквозь небо просочилась, Проскользнула слизнем в залежь. — Хлоя, Хлоя, что случилось? — Ляг со мною, все узнаешь! 1976
Источник: Прислал читатель
Я — птица черного пера У черной ветки на запястье. Ко мне работа так добра, Когда случается несчастье! Будь проклят! Уезжай! Лети! Мне одиночество не в новость. Меня утешит снег в горсти И память чистая, как совесть. В том душном городе морском, Где вихрь мой выглядел опиской, Все птицы с тонким голоском, А у меня — грудной да низкий. Пусть пальмы изумрудный крест Тебя в том городе возвысит, Как окрик мой, как мой приезд, Как рев дождя в ночном Тбилиси Светает! Я — в своем уме. И с деревянного балкона Я вижу город на холме, Он спит с улыбкой фараона. 1962
Источник: Прислал читатель
«Ты — прекрасна, Сакартвело…»
Ты — прекрасна, Сакартвело, Я — полна ревнивой крови: Ревность тысячи Отелло Есть в моей к тебе дюбови!
