В Белом доме по-прежнему всерьез рассчитывают на конкретные армейские части (командиры этих частей вроде бы дали белодомовскому руководству соответствующие тайные обещания). Считается, что в случае штурма продержаться будет нужно лишь около часа.
Однако ни в 2-30, ни в 3 часа ночи штурма не последовало. В 3-2 °Cъезд возобновил свою работу. Присутствовало… около 70 человек.
Утром в Белом доме воцарилась эйфория. В 6-45 депутаты вышли к своим «защитникам», ночевавшим возле здания (таковых было около двух сотен), и поздравили их с победой.
Несколько позже Юрий Воронин, выступая на съезде, выразил благодарность сотрудникам МБ и МВД, которые, дескать, «своевременно предупредили о готовившемся прошедшей ночью захвате Дома Советов». Как сказал Воронин, акцию по захвату удалось предотвратить только благодаря «экстренным упреждающим мерам», в том числе обращению Руцкого и Хасбулатова к гражданам России, а также тому, что на рассвете был созван Съезд. Кстати, по словам Воронина, в его работе участвовали не 70, а 170 человек, еще 300 депутатов находились на «постах охраны» Дома Советов (в те дни каждая из противоборствующих сторон старалась приводить наиболее выгодные для себя цифры).
Непонятно, каким образом съезд, созванный на рассвете, мог повлиять на решение о штурме, если он был намечен на три часа ночи.
Действительно ли у осаждавших Белый дом были такие намерения? Если и были, никто их, разумеется, не подтвердил. До самого последнего момента представители Кремля упорно отрицали, что собираются штурмовать здание, где засели депутаты. Так, 28 сентября в заявлении, распространенном от имени президента, Вячеслав Костиков опроверг возможность штурма Белого дома, заметив, что «единственный разумный выход для депутатов, еще остающихся в бывшем ВС, — добровольно покинуть здание».
Сам Ельцин неоднократно говорил то же самое.
Почему именно 26 сентября возник особенный шум? «Независимая газета» поместила разъяснение на этот счет, полученное ею вроде бы «из достоверных источников». Впрочем, разъяснение было довольно путаное. По сведениям газеты, вечером 26 сентября сообщение о готовящемся штурме Белого дома получил по спецсвязи оперативный дежурный по МВД РФ (надо полагать, еринскому). Некто, назвавшийся министром внутренних дел России Андреем Дунаевым, сказал, что, по его данным, 27 сентября в три-четыре часа ночи милиция и внутренние войска попытаются захватить Дом Советов. Звонивший предупредил, что при этом неизбежным будет кровопролитие, поскольку защитники Верховного Совета будут вынуждены открыть ответный огонь. В 2-30 ночи тот же человек повторил звонок и вновь предупредил о неизбежном кровопролитии, заявив, что защитникам Белого дома розданы пулеметы. Штурма, как известно, не последовало, и звонок можно было бы считать очередной шуткой телефонного террориста, если бы не одна деталь: номер телефона, по которому звонил «Андрей Дунаев», не значился ни в одном справочнике и был известен лишь очень узкому кругу лиц из руководства МВД.
Странное какое-то разъяснение. Почему о штурме, который будто бы готовит МВД, надо звонить… в само же МВД, а не в Белый дом? И откуда такая уверенность, что, получив такое анонимное предупреждение, дежурный по МВД тут же передаст его Хасбулатову, Руцкому и Ачалову?
Возможно, какое-то телефонное предупреждение защитникам Белого дома в самом деле поступило, но вряд ли таким кружным и замысловатым путем.
Комментируя ажиотаж, который возник в стане оппозиции ночью с 26-го на 27-е, замглавы Администрации президента Вячеслав Волков заявил, что в Белом доме в эту ночь раздали еще около 600 автоматов, а в окнах здания появились пулеметы.
Волков также сказал, что в Доме Советов, где отключены электричество и водоснабжение, «находиться уже невозможно, там страшная антисанитария», поэтому в ближайшее время целесообразно ограничить доступ людей в здание — «выпускать, но не впускать».
Что касается огромного количества оружия, будто бы находившегося в Белом доме, — об этом постоянно твердили представители президентской стороны, — эти данные, по-видимому, были сильно преувеличены.
26 сентября произошло еще одно любопытное и неожиданное событие: по сообщениям прессы, Виктор Черномырдин принял белодомовского «министра безопасности» Виктора Баранникова. Сообщалось также, что встреча состоялась ночью. Баранников будто бы заявил Черномырдину, что выполнять функции псевдоминистра он далее не намерен. Аналогичную позицию, по словам Баранникова, занимает и Андрей Дунаев — альтернативный «министр внутренних дел». Это походило на капитуляцию и вроде бы приближало общую бескровную развязку.
Увы, никаких серьезных последствий эта странная встреча не имела.
Как все было на самом деле, в интервью ОРТ рассказал Сергей Степашин, которого Ельцин незадолго перед тем назначил заместителем министра безопасности. По словам Степашина, именно он предложил Баранникову встретиться с премьером, поговорить о ситуации вокруг Белого дома и, самое главное, — «о его позиции как офицера». Такая встреча действительно произошла, правда не ночью — ночью «Черномырдин спал», — а днем. По словам Степашина, «Виктор Павлович сказал, что… никаким министром он не собирается быть, и вообще, эти творцы непонятно, чем там занимаются. Ну и при прощании он заверил, что он сторонник президента Ельцина, и это однозначно».
— К сожалению, — продолжал Степашин, — своего обещания он не сдержал. Я дважды вчера с ним еще созванивался. У меня была с ним связь. Я просил его проинформировать меня о принятом им решении. И он сегодня дал там уже пресс-конференцию о том, что он остается в Белом доме до конца. Правда, я не понимаю, о каком конце ведется речь. Ну что ж, он сделал свой выбор.
Так закончилась история с «капитуляцией» Баранникова. Возможно, он просто-напросто ходил в стан врага «на разведку»: как мы знаем, именно в ночь с 26-го на 27-е в Белом доме ожидали штурма.
26 сентября в Петербурге состоялось совещание представителей субъектов Федерации. В принятом на нем заявлении, в частности, говорилось: «Мы предлагаем всем субъектам РФ взять под контроль развитие ситуации и способствовать преодолению кризиса федеральной государственной власти путем одновременного проведения выборов органа законодательной власти и президента РФ до конца 1993 года».
В качестве первого шага предлагалось приостановить действия всех законодательных актов исполнительной и законодательной власти, принятых начиная с 20–00 21 сентября, то есть с момента выхода Указа № 1400.
Было также принято обращение к правительству РФ и мэру Москвы, в котором содержался призыв соблюдать «элементарные права человека для граждан России и других государств, работающих в здании ВС РФ», незамедлительно восстановить в этом здании функционирование систем связи и жизнеобеспечения.
Руководство ВС, естественно, восприняло это как весьма важное событие, как знак, что регионы поддерживают его. Собственно говоря, в организации этого совещания явно просматривалась инициатива самого Верховного Совета. Президентская же сторона, соответственно, не придала этому событию значения, сославшись на то, что в совещании участвовали лишь 39 (по другим данным — 40) председателей Советов и 9 (по другим данным — 8 или даже меньше) глав администраций субъектов Федерации.
Впрочем, некоторые в окружении президента посчитали, что сама по себе идея одновременных выборов все-таки несет в себе рациональное зерно. Так, Сергей Филатов, комментируя утром 27-го итоги совещания глав регионов в Санкт-Петербурге, заявил, что, по его мнению, президенту сейчас выгодны выборы, «поскольку он находится на подъеме». Согласиться на одновременные выборы главе государства советовали и некоторые другие его близкие сотрудники.
Однако уже в середине этого дня Ельцин дал интервью ИТА, в котором категорически выступил против одновременных выборов. Вечером в другом интервью (ОРТ, программа «Новости») он подтвердил свою позицию:
— Я категорически против такого решения… Очень опасно. Сегодня опасно двоевластие, но вдвойне опасно безвластие, когда и одна власть, и вторая власть занимаются выборами и им уже не до дел — ни парламенту, ни президенту. Это не годится.
