— Вот попробуйте. Оно поднимет вам настроение.
Фитч пригубил бокал и скорчил гримасу.
— Как вы сказали — прелестная шипучка? По-моему, это скорее — позорная вонючка.
— Уймись, Альберт, — накинулась на него Элла. — Чего ты ещё ожидал за свои два фунта — 'Вдову Клико' что ли?
В это мгновение нас буквально затопил поток вновь нахлынувших туристов, целая орда которых, нестройно горланя, ворвалась в битком набитый зал. Возглавлял варварское нашествие знакомый мне курьер 'Мидас Турз' Кейт Бил, жилистый плюгавенький человечек с неожиданно могучим басом. Взгромоздясь на скамью, он зычно выкрикнул:
— Объявляю всеобщую попойку! Набрасывайтесь на шампанское, друзья! Все задарма! Пейте, сколько влезет, потом ещё принесут. И учтите: если вы не прикончите все бутылки, что красуются на этом столе, то я проиграю пари фирме 'Голд Хок Турз'. Я поспорил с их курьером, что мои ребята перепьют его банду. Что скажете — обставим их?
— Д-дааааа! — раздался выкрик восьмидесяти глоток.
И началось такое, что всем чертям стало жарко. Со всех сторон неслось шипение и бульканье, слышались громкие тосты. Бил еле успевал оттаскивать опустевшие бутылки, заменяя их непочатыми.
В довершение беды, в зал переместились трубадуры. 'Гранаду' они играли и выли так громко, будто им платили за количество децибел. Чтобы сосед вас услышал, приходилось орать ему прямо в ухо. По воздуху летала еда. Горячие картофелины падали на пол, а ноги сновавших взад-вперед курьеров и официантов тут же превращали их в пюре.
Кто-то из обслуги прохаживался вдоль рядов со здоровенной винной флягой, подстрекая подвыпивших гостей ловить ртом струю вина с довольно изрядной высоты. Как ни странно, на подначку клевали многие. Достаточно чуть-чуть завести группу — и даже самые благопристойные люди начинают вести себя, как отъявленные забулдыги с лужеными глотками.
То тут, то там гости пили шампанское, постепенно поднимая руку выше и выше и пытаясь ловить губами тонкую струйку. Некоторые кашляли, другие обливались; вино ручейками текло по головам, попадало на лицо, проникало за шиворот…
Я решил, что пора повидаться с Патриком, который сидел в соседнем зале.
— Я ненадолго отлучусь, ребята, — проорал я, выбираясь из-за стола. Если что понадобится, кричите.
Ха, в этом пандемониуме не услышали бы и иерихонскую трубу.
Выходя из зала, я носом к носу столкнулся с Диком Перри, одним из удачливых владельцев фермы. Дик — низкорослый человечек средних лет, внешностью и повадками напоминающий страхового агента, каковым вполне вероятно и был до совершения выгодной сделки. Он был в рубашке с короткими рукавами и в галстуке. Что бы ни случилось, Дик неизменно бывает при галстуке.
Узнав меня, он приветственно вскинул руку, пробормотал 'Здорово, Расс' и обвел зал наметанным хозяйским взглядом.
— Недурно, недурно, — пробубнил он, прекрасно зная, что без банки вазелина не смог бы втиснуть сюда даже кошку.
— Маловато сегодня народу, Дик, — пожаловался я. — Тебе нужно щедрее тратиться на рекламу.
Дик ухмыльнулся и подмигнул мне.
Я выбрался на безлюдный двор. В свежем вечернем воздухе витали таинственные ароматы средневековой Испании. Чистое небо было усыпано яркими звездами. Прелестная ночь, подумал я. Ночь, предназначенная для любви. Какая жалость, что нужно делить её с полумиллионом любителей заложить за ворот. Вот бы рядом оказалась Донна… или Джин… или Руби…
Я невольно улыбнулся, припоминая Руби — начинающую художницу из Лондона, прилетевшую сюда всего на одну неделю в самом начале мая. Боже, какое счастье, что всего на неделю. Месяц общения с Руби — и урну с моим прахом пришлось бы пересылать домой самолетом. В-ва!
Впустив в легкие свежий воздух, я вошел в соседний зал и поморщился шум и гвалт здесь стояли ещё покруче.
Патрика я заприметил в дальнем углу. Он стоял и откупоривал бутылки со всей скоростью, на которую был способен. Я подкатил к нему и гаркнул прямо в ухо:
— Молился ли ты на ночь, Холмс? Готовься к смерти, предатель!
Он подскочил, как ужаленный.
— Расс, малыш, как я рад тебя видеть! Точнее — как ты мне безразличен! Хватай бутылку и помоги мне — мои бедняжки умирают от жажды.
— Я тебе помогу, гад, — пообещал я. — Кирпичом по башке! На сей раз ты меня достал…
— Что ты, Рассик, я же просто пошутил. Не принимай близко к сердцу…
— Я не о том, — перебил я, извлекая пробку из бутылки, которую он мне ловко всучил. — Потом, после тебя мне ещё раз позвонили в дверь и я, будучи уверен, что это снова ты, окатил из сифона нашего викария.
У Патрика даже челюсть отвисла.
— Что ты с ним сделал!
— Бедняга шлепнулся на задницу, мокрый с ног до головы. Хуже того — я ещё выскочил за дверь в чем мать родила…
Перестав изумляться, Патрик сперва пришел в ужас, а потом, полностью осознав случившееся, разразился диким хохотом. Он вел себя совершенно непристойно, приседая, закатывая глаза и хлопая себя по ляжкам.
— В жизни так не смеялся, — простонал наконец он, утирая слезы. Господи, и что ты натворил…
— Я сам себя уволил, вот что.
— Поделом тебе, не будешь якшаться с этими святошами. Окажись на его месте отец Кинкейд из моего прихода, он бы попросил тебя плеснуть в него стаканчиком виски впридачу к содовой.
— Как бы то ни было, викарий отбыл в страшном гневе. Должно быть, прямиком отправился в Пальму, к Уолтеру Пейну. С минуты на минуту я жду его звонка с требованием выметаться отсюда.
— Пейн улетел в Лондон на три дня. Я сегодня днем заезжал в контору. Может, тебе стоит сгонять к викарию и объяснить…
— Непременно сгоняю.
— И — не волнуйся. Никто тебя в разгар сезона не уволит. Тем более, что такие замечательные курьеры на дороге не валяются.
— Не утешай меня…
— Послушай, — он придвинулся ко мне вплотную. — У меня есть замечательные новости! Сегодня днем прилетели четыре самых потрясающих телки, которых ты когда-либо видел за всю свою праздную и никчемную жизнь. Грандиозные девки! Они сейчас в 'Марбелье' — принимают душ и наводят марафет. Я договорился, что по окончании этой бодяги мы устроим у меня маленький междусобойчик. На тебя рассчитывать? Я пригласил ещё Кена Плейстоу и Дики Берджесса из Пальмы, чтобы нас было восемь. Девчонки пробудут здесь всего пару дней — они хотят объехать Мальорку, Менорку и Ивису, — и мы не должны ударить в грязь лицом.
— Грандиозные, говоришь?
— Рассел! — Патрик прикинулся обиженным. — Ты мне не веришь? Я хоть раз подводил тебя?
— Прости, — покаянно произнес я, потрепав его по руке. — Ляпнул сгоряча. Жаль, что они так ненадолго — в воскресенье прилетает Тони Дейн.
— Вот как? Что ж, погуляем на славу. Ничего, на его долю тоже хватит. Подберем ему подходящую кралю. — Патрик поставил на стол откупоренные бутылки и с ухмылкой повернулся ко мне. — Пожалуй, нам нужно будет до воскресенья отоспаться впрок.
— С кем отоспаться?
Он хохотнул и потянулся за очередной бутылкой.
— Или ты забыл, что на тебя рассчитывает Эсма? — мстительно напомнил я.
— Что ж, придется дать Эсме от ворот поворот, — вздохнул Патрик. — При всем к ней уважении. В
