фирма «Блэкхилл» проводила под лозунгом Тимоти Лири «Включайся, настраивайся, выпадай», настолько вошли в моду, что маленький церковный зал не мог вместить всех желающих. 3 декабря ФЛОЙД дали второй концерт-бенефис в «Раундхаузе», в поддержку мажоритарных выборов в Южной Родезии. Тусовка проходила под девизом: «Психоделия против Яна Смита» (Ян Смит, как известно, был премьер-министром Родезии). На плакате также было указано: «Захватите ваши собственные принадлежности для хепенинга и выхода в астрал. Торможение — по собственному усмотрению»). Девять дней спустя ансамбль выступил в более вместительном (и престижном) Ройял Альберт-холле. Затем плотный график группы заставил их вернуться в «Раундхауз», чтобы как следует подготовиться к встрече нового 1967 года в программе «The Giant Freak-Out Ail-Night Rave», где на одной площадке с ними выступили не только THE MOVE (расколотившие, согласно принятому ритуалу, три телевизора и автомобиль), но и THE WHO (которые, в свою очередь, тоже попытали счастья в тотальном отключении электроэнергии). Одним словом, ФЛОЙД очень быстро набирали темп и вес, а их менеджеры только успевали поворачиваться.
Тем временем «IT» стремительно несся к банкротству. Для привлечения внимания компаний звукозаписи журнал постоянно печатал интервью с популярными исполнителями, в частности с THE BEATLES, которые, в свою очередь, на всю катушку старались использовать возможность распространяться сколько душе угодно о наркотиках, политике и Боге . И произносить слово «fuck» столько раз, сколько им хотелось. Ни фэнзины, ни солидные музыкальные издания таких штучек не позволяли. Майлз особенно подружился с Полом Маккартни, который запросто заглядывал к журналисту Домой, чтобы помочь смакетировать журнал. «Но мы уже не могли существовать за счет только одних объявлений, — говорит Майлз, — Потому что деньги поступали к нам весьма нерегулярно, с большимизадержками. Да и распространителя у нас не было: все продавалось на улицах, а те немногие магазины, которые соглашались нас распространять, получали издание по почте. Наличные исчезали с катастрофической быстротой».
Джон Хопкинс вспоминает, что именно Джо Бойд — «делец еще тот» — вбил себе в голову идею найти не только источник «постоянного притока наличных» для «IT», но и помочь всем желающим попасть в Церковь Всех Святых. Все, что, по его разумению, нужно было сделать, — так это раздвинуть рамки Мастерских света и звука для охвата большей аудитории, предпочтительно из деловой части города. Таким образом, Хопкинс и Бойд обшаривали Вест-Энд в поисках подходящего места, пока не натолкнулись на заброшенный танцзал Blarney Club в подвале дома номер 31 по Тоттенхэмкорт-роуд. Хозяин-ирландец с радостью согласился сдавать им помещение по пятницам по 15 фунтов стерлингов за вечер.
«Мы решили устроить концерты две пятницы подряд, — говорит Хопкинс, — один перед рождеством, а другой — после. Посчитали: если это сработает — отлично, не сработает — это всего лишь два представления. Мы нашли людей, согласившихся сделать психоделические постеры, выписали ФЛОЙД. На представление пришла куча народу. В следующий раз публики было еще больше».
Джо Бойд, впавший в немилость у начальства на Электра Рекордз, нашел себе новое местечко — он стал музыкальным директором набирающего силу клуба. В тот вечер, когда клуб открылся — 23 декабря 1966 года, — название заведения рекламировалось на постерах Майкла Инглиша (Michael English) как «Night Tripper» («Ночной путешественник»).
Подложкой для написанных тонким шрифтом букв служила фотография Карен, симпатичной невесты Пита Тауншенда. Неделю спустя клуб превратился в UFO («НЛО») (произносится «you — foe»; «ты — враг», «ю-феу»).
«Мы сделали его таким, каким, по нашему мнению, должен был выглядеть психоделический ночной клуб в Сан-Франциско, — говорит Майлз, — хотя никто из нас никогда в таковом не бывал и не имел о нем ни малейшего представления. Мы показывали фильмы с участием Мэрилин Монро (Marilyn Monroe), фильмы Кеннета Энгера (Kenneth Anger) и «Нарезки» («Cut-Ups») Уильяма Берроуза — все, что считалось тогда очень интересным и дико новаторским. В клубе можно было отведать фруктовый сок и сэндвичи, но никаких алкогольных напитков не было, что, с позиций сегодняшнего дня, выглядит весьма и весьма странным. Было там и специальноепомещение, где Кэролайн Кун (Caroline Coon) задушевным разговором пыталась помочь людям, пережившим неприятное «путешествие». Там же размещались отделы небольших магазинчиков, один был от «Granny Takes A Trip», где можно было заказать себе новый психоделический наряд. В клубе имелся киоск с андеграундной прессой, которую раздавали бесплатно. И складывалось впечатление, что ФЛОЙД играли там целую вечность, а клуб функционировал долгие годы, хотя на самом деле просуществовал он всего ничего». Когда UFO, наконец, закрылся, Майлз опубликовал эпитафию в «IT»: «Это был клуб в полном смысле этого слова: большинство людей были знакомы друг с другом, встречались там, чтобы обсудить свои дела, договориться о встречах, ланчах и обедах на будущей неделе, обсудить содержание следующего выпуска «IT», планы Лаборатории искусств, SOMA (парламентское лобби за легализацию марихуаны) и разные проекты типа, как сделать так, чтобы Темза стала желтой, или — как убрать заборы в Ноттинг-хилл. Деятельность и энергия, излучаемая клубом, были гораздо весомее табачного дыма, стоявшего там столбом».
Более того, подобно Нью-Йорку, «городу, открытому все 24 часа», клуб работал круглые сутки, что для сонной столицы Великобритании было делом неслыханным — здесь даже пассажирский транспорт прекращал работу к полуночи (в предрассветные часы дети-цветы, словно овощи на грядке, украшали своими вконец измотанными телами полированный пол танцзала).
«Клуб был нужным местом, появившимся в нужное время, — говорит Хопкинс. — А поскольку ничего подобного раньше не было, он стал очень популярным», особенно благодаря таким журналистам, как Крис Уэлч (Chris Welch) из «Мелоди Мейкер», которые несли свет истины в народные массы: «Теперь в Лондоне у людей-колокольчиков (Bell People) есть своя собственная штаб-квартира: UFO, что расшифровывается как «Неопознанный летающий объект» (Unidentified Flying Object) или «Подпольный выпендреж» (Underground Freak-Out), это заведение принято считать первым психоделическим клубом. Молодые люди со счастливым выражением лиц, размахивая зажженными ароматическими палочками, танцуют танцы, напоминающие греческие, — поднимая вверх руки и позвякивая колокольчиками, развеваются повязанные шарфы, повсюду мелькают шляпы весьма странных фасонов.
Были там красивые слайды, разбрасывавшие лучи света над веселящейся толпой, в порыве единения стоявшей или сидевшейна корточках. Люди наслаждались световым шоу или слушали группу LOVE, которая звучала не так громко, как это принято на дискотеках. То и дело звучали призывы вести себя мирно, так как в любой момент могла нагрянуть полиция. Два молодых констебля на самом деле зашли в клуб и остались вполне довольны тем, что там царил порядок. Действительно, все было здорово: светошоу были «ураганными», музыка — «диковинной», а в остальном и в общем все было очень прилично».
«Мы сделали то, что хотели, — говорит Хопкинс. — Мы не проигрывали пластинки очень громко, как это было принято в других клубах. Когда их меняли, были пятиминутные паузы, так что посетители могли поздороваться и поговорить друг с другом — это создавало просто чудесную атмосферу. Все было легко и не в напряг». Атмосфера действительно была столь непринужденной и свободной, что на одном представлении ФЛОЙД, как вспоминает Пит Браун, какой-то приколист «выскочил из своей одежки, пронесся по лестнице и почесал нагишом прямо по улице, в аккурат мимо полицейского участка. Вечер был теплый, и полицейские с удовольствием дышали свежим воздухом, как вдруг какой-то умник пробегает в чем мать родила — для 1966 года это событие было невероятным! Полицейские принялись гоняться за ним по всей улице».
«Клуб был ТАКИМ спокойным местом, — рассказывает Майлз, — что такие знаменитости, как THE BEATLES или THE WHO, или Джими Хендрикс, могли появляться в клубе совершенно запросто, бродить по нему и ходить, и никто не доставал их просьбами дать автограф. Несомненно, на самом деле это был самый хипповый клуб в городе, где звучала самая интересная музыка, а такие группы, как ФЛОЙД, могли исполнять длиннющие, усложненные версии своих песен». Как-то раз Питер Дженнер заметил в толпе Роя Орбисона (Roy Orbison).
Эта «площадка для рискованных игр», как ее называл Пол Маккартни, стала для ФЛОЙД (главной приманки первых четырех вечеров ) тем же, чем ливерпульский клуб Cavern был для THE BEATLES. «Именно в UFO, по словам Хопкинса, ФЛОЙД превратились в лучшую группу культуры андеграунда, за ними по пятам шли THE SOFT MACHINE. Они были, словно БИТЛЗ или СТОУНЗ альтернативной музыки».
Позже Джо Бойд отлично использовал в интересах дела таланты группы TOMORROW, (где играл Твинк (Twink) — будущий музыкант группы Барретта и Стив Хауи (Steve Howe) — гитарист YES и THE CRAZY WORLD OF ARTHUR BROWN. Именно в UFO первый раз в день выхода «A Whiter Shade Of Pale» «живьем»
