Рядом с широким столом замер огромный гном неопределенного возраста. В замешательстве почесывая взлохмаченную бороду, хозяин с удивлением разглядывал незваного гостя. Шириной плеч обитатель подземного жилища превосходил даже могучего Гэйлина. В остальном незнакомец был полной противоположностью главе клана Утэссот: мускулистое тело, еле прикрытое драной рубахой, плоский живот и крепкие стройные босые ноги. Казалось, что подземные боги решили подшутить над гномьей породой, собрав всю мощь и стать целого народа и подарив это лишь одному жителю подземелья.
— Да одарит Йюллар своего родственника из тайных кладовых без меры и зависти, — поздоровался Хейдер.
— И тебе надежного крепежа в забое и пива вволю, — отозвался густым басом гном.
Помолчав, он жестом пригласил гостя за стол, продолжая разглядывать его черными глазами.
Медленно убрав клинок в ножны, бастард сел на лавку у стены, положив руки на столешницу. Пока хозяин гремел посудой у обжигающе горячей печи, мужчина разглядывал убогое жилище. Низкая кровать, застеленная вытертой шкурой. Полки с горшками, выстроенными вперемешку с корзинами и плетеными коробками. Гора сундуков в углу, покрытая пылью. И куча высохшего мусора рядом с дверью, увенчанная пожелтевшим от времени человеческим черепом.
Закончив возиться с угощением, гном поставил перед гостем плоскую миску с кашей, щедро заправленной крупными кусками мяса. Вывалив на середину стола груду разнокалиберных ложек, хозяин устроился напротив со своею тарелкою и начал есть, не прекращая рассматривать бастарда. Хейдер тем временем выбрал себе столовый прибор и помешал горячее варево.
— Теперь понимаю, куда крысы подевались, — улыбнулся Хейдер, аккуратно зачерпывая первую порцию каши.
— Брезгуешь? — равнодушно спросил гном, уже успев ополовинить свою тарелку.
— Почему? — удивился бастард. — У Салки Форфадена радовались, если какая сдуру поближе подойдет. Кормили у него намного хуже, чем у братьев Утэссот.
— А, так ты бродяга с болот. Беглый каторжник… Слышал…
— Вот и познакомились. — Бастард внимательно посмотрел в глаза хозяину. — А ты у нас здесь кем?..
— Сторож я, — неохотно буркнул в ответ гном, выскребая остатки еды.
— Сторож… Тут сторож и на выходе сторож… Вас послушать, так все подземелье охраной заполнено, и все ради горсти монет… И ведь не боится никто ни тьмы, ни теней во мраке…
— Себя бояться надо, все зло внутри нас самих, — вздохнул хозяин, поглядывая на прикрытый крышкой котел.
После недолгих колебаний мускулистые руки аккуратно отставили пустую тарелку в сторону, и здоровяк снова упер тяжелый взгляд в мужчину, который заканчивал трапезу.
Вернув ложку обратно в кучу, Хейдер поблагодарил за угощение и медленно поднялся. Одинокий житель хижины, затерянной в глубинах Огаттеслутас, ковырял грязным ногтем в зубах и молча провожал взглядом человека. Так и не дождавшись, когда хозяин скажет хоть что-нибудь, бастард начал прощаться:
— Ладно, пойду я. Путь обратный неблизкий. Пока дошагаю, уже и рассвет…
— Угу…
— Так понимаю, что тебе до монет дела нет? Можно взять пару-другую?
— Бери, — равнодушно отозвался гном, достав из бездонного кармана широкий гребень и начиная расчесывать космы.
— Удачи тебе, страж, — улыбнулся кончиками губ Хейдер, обходя хозяина по широкой дуге. Уже взявшись за ручку двери, человек обернулся и произнес: — Сдается мне, что мы многое друг о друге знаем. Ты что-то слышал, я о чем-то догадываюсь. И прежде чем я покину твой гостеприимный дом, хочу лишь сказать… Между нами нет вражды. И каждый делает то, что должен. Будет обидно, если боги столкнут нас где-то на узкой тропинке. Потому как нет хуже битвы, чем битвы по принуждению. Без бешенства и ненависти, без веры в свою правоту. За пригоршню паршивых монет, на потеху спятившим старикам…
Открыв дверь, бастард добавил:
— Вздумаешь убивать, разреши хоть обернуться. Что за доблесть ударить в спину…
Прошлепав по воде, человек подошел к каменной чаше и остановился рядом с нею. Зеленоватый сумрак продолжал свои игры с оттенками изумрудного света. Ручеек рассказывал бесконечную сказку, пробуя на вкус грубые сапоги чужака. Вздохнув, Хейдер пошарил рукою в чаще и достал оттуда горсть монет. Отсчитав три штуки, ссыпал остальное обратно и сунул монеты в карман. Замер на секунду, впитал голой шеей жар чужого дыхания за спиной и посмотрел на россыпь брызг, рожденных миниатюрным водопадом.
— Значит, не показалось… Хотя оборотня я и с закрытыми глазами узнаю. Не зря меня лучший лесничий Ланграссена обучал. Давай взглянем, с кем меня Гудары свели.
Медленно обернувшись, бастард посмотрел на кошмарного зверя, застывшего перед ним.
Чудовище напоминало огромного горбатого медведя с мордою то ли волка, то ли песчаного крокодила. Густая черная шерсть лоснилась на бугрящихся мышцами лапах. Приоткрытая пасть, полная острых зубов. И изогнутые когти, размером каждый с кинжал. Милое порождение ночных кошмаров, от которых просыпаются с криками в холодном поту. Застывшее в трех шагах от бастарда, молчаливое и беспощадное, как сама смерть. Но в отличие от дурных снов, оборотень не исчез, не растаял мутной дымкой в неверном мерцающем зеленом свете. Дождавшись, когда человек развернется, тварь зарычала и прыгнула на противника. Настал миг платить за три монетки. Платить за возможность вернуться из бездны…
По коридорам бесконечного лабиринта разнесся разочарованный рев. Чудовище упустило на миг добычу, проскочив нужный поворот, и теперь рыскало по узким штольням, разыскивая след.
Хейдер не мог сказать, каким чудом ему удалось увернуться от первого удара. Может, зверь хотел поиграть с глупым человеком. Или посчитал, что в его сумрачном мире никто не способен состязаться в скорости с оборотнем. Как бы то ни было, бастард не только сумел кувырком проскочить под широкий замах лапы, но и успел встретить вторую атаку обнаженным мечом. Но здесь уже молниеносная реакция противника стала для мужчины неприятным сюрпризом. Острая сталь позволяла держать врага на расстоянии, но после каждой стремительной атаки на кольчуге появлялись все новые полосы от когтей. И не спасали ни сотни проведенных боев с дружинниками, ни хорошо сбалансированное оружие. До кровавой развязки оставались считаные мгновения.
Обозначив правой лапой удар в лицо человеку, оборотень коротко хлестнул левой сбоку, и меч закувыркался в зеленое марево, звеня на камнях. Не дожидаясь, когда зверь закончит атаку, Хейдер зацепил ногой песок с пола пещеры и швырнул колючее облако в глаза твари. Взвыв от бешенства, монстр отбросил от себя врага и наклонился к ближайшей заводи, окуная морду. Прежде чем лапы перестали тереть покрасневшие глаза, Хейдер успел скрыться в одном из коридоров, запутанном паутиною, разбегавшеюся от пещеры. Утробно хрюкнув, черная тень метнулась следом, начав погоню за человеком…
Сипло хрипя, бастард с трудом перевел дыхание и, спотыкаясь, побежал дальше. Безумная гонка продолжалась. Он уже утратил представление, где находится пещера и в какую сторону нужно двигаться к выходу из лабиринта. От неминуемой смерти спасало лишь то, что, провалившись в самом начале коридора на уровень ниже, Хейдер попал в сплетение старых выработок, где на стенах все так же устроились многочисленные грибные колонии. Их слабый неверный свет позволял хотя бы не разбивать себе голову о полуобвалившийся деревянный крепеж и не ломать ноги в завалах. Один раз оборотень почти настиг добычу, но бастард успел нырнуть в узкий лаз, сбив боком гнилое бревно. Не рискнув сунуться под посыпавшиеся камни, зверь вынужден был искать другой проход. При второй встрече человек поднялся на уровень выше и уронил на замешкавшегося противника ржавую вагонетку. Выкарабкавшись из-под остатков рудничного транспорта, чудовище в ярости кромсало ни в чем не повинное железо, пока Хейдер удирал во тьму, пытаясь путать следы.
Но везению пришел конец, когда один из коридоров начал смыкать стены, превращаясь в узкую
