От царскосельских лип: Поэзия и проза

ареста сына, сожгла вместе со всем архивом.

Анна Ахматова.

«Коротко о себе»

С самолета

1

На сотни верст, на сотни миль,
На сотни километров
Лежала соль, шумел ковыль,
Чернели рощи кедров.
Как в первый раз я на нее,
На Родину, глядела,
И знала: это все мое —
Душа моя и тело.

2

Белым камнем тот день отмечу,
Когда я о победе пела,
Когда я, победе навстречу,
Обгоняя солнце, летела.

3

И весеннего аэродрома
Шелестит под ногой трава.
Дома, дома – ужели дома!
И такая в сердце истома,
Сладко кружится голова…
В свежем грохоте майского грома
Победительница Москва!

Май 1944

ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

А. Ахматова на писательском собрании. Ленинград. Начало 1946 г.

Еще на всем печать лежала…

Еще на всем печать лежала
Великих бед, недавних гроз,
И я свой город увидала
Сквозь радугу последних слез.

1946

Городу Пушкина

И царскосельские хранительные сени…

Пушкин

* * *

О, горе мне! Они тебя сожгли…
О, встреча, что разлуки тяжелее!..
Здесь был фонтан, высокие аллеи,
Громада парка древнего вдали,
Заря была себя самой алее,
В апреле запах прели и земли,
И первый поцелуй…

Июнь 1944

г. Пушкин

8 ноября 1945

Фонтанный Дом

* * *

Лучше б я по самые плечи
Вбила в землю проклятое тело,
Если б знала, чему навстречу
Обгоняя солнце, летела.

Июнь 1944

Ленинград

Перед самым отъездом из Ташкента Анна Андреевна получила от давнего своего друга Владимира Георгиевича Гаршина, профессора медицины и племянника известного писателя, телеграмму с предложением руки и сердца, и даже с вопросом: согласна ли она, при официальном оформлении брака, взять его фамилию. Про себя Анна Андреевна иронически усмехнулась: какие, мол, нежности при нашей бедности и нашем, увы, отнюдь не нежном возрасте (Гаршин был ее ровесником). Однако ответила согласием, снизойдя к вполне понятным амбициям и опасениям «жениха». Но пока невеста добиралась до Ленинграда, в жизни Гаршина, овдовевшего в блокаду, произошло чрезвычайное происшествие: ему приснился вещий сон; в том сне ученому патологоанатому явилась покойница-жена и взяла с него слово не жениться на Ахматовой, не вводить эту ведьму с Лысой горы в их почтенный профессорский дом. Гаршин встретил Анну Андреевну на вокзале, и даже, кажется, с цветами, и тут же поведал о случившемся. Анна Андреевна вновь обосновалась в Фонтанном Доме. Вскоре вернулись из эвакуации и Пунины, но не в прежнем составе: дочь Ирина овдовела (ее мужа, отца Анны-маленькой, убили на войне). Пунин опять женился, вышла во второй раз замуж и Ирина Николаевна. Жизнь Анны Андреевны снова замерла и превратилась в мучительное ожидание возвращения сына с войны. Вообще-то она знала: Гумилевых вражьи пули не берут, иные смерти на роду им написаны, но кто-то при ней ляпнул, что Лев Николаевич воюет в составе смертников, то есть «штрафных». Вопреки суеверному опасению матери, сын вернулся. Живой и невредимый. И даже восстановился на истфаке. Жили они теперь вместе, вдвоем, и даже кое-как сводили концы с концами.

Отстояли нас наши мальчишки…

Отстояли нас наши мальчишки,
Кто в болоте лежит. Кто в лесу.
А у нас есть лимитные книжки.
Черно-бурую носим лису.

До конца мая 1944

Причитание

Ленинградскую беду
Руками не разведу,
Слезами не смою,
В землю не зарою.
За версту я обойду
Ленинградскую беду.
Я не взглядом, не намеком,
Я не словом, не попреком,
Я земным поклоном
В поле зеленом

Помяну.

После 1 июня 1944

Ленинград

Последнее возвращение

У меня одна дорога:

От окна и до порога.

Лагерная песня

День шел за днем – и то и сё
Как будто бы происходило
Обыкновенно – но чрез все
Уж одиночество сквозило.
Припахивало табаком,
Мышами, сундуком открытым
И обступало ядовитым
Туманцем…

25 июля 1944

Ленинград

Наше священное ремесло…

Наше священное ремесло
Существует тысячи лет…
С ним и без света миру светло.
Но еще ни один не сказал поэт,
Что мудрости нет, и старости нет,
А может, и смерти нет.

25 июня 1944

Ленинград

Явление луны

А. Козловскому

Из перламутра и агата.
Из задымленного стекла
Так неожиданно покато
И так торжественно плыла.
Как будто «Лунная соната»
Нам сразу путь пересекла.

25 сентября 1944

Ленинград

И, как всегда бывает в дни разрыва…

И, как всегда бывает в дни разрыва,
К нам постучался призрак первых дней,
И ворвалась серебряная ива
Седым великолепием ветвей.
Нам, исступленным, горьким и надменным,
Не смеющим глаза поднять с земли,
Запела птица голосом блаженным
О том, как мы друг друга берегли.

25 сентября 1944

В. Г. Гаршин. 1936 г.

А человек, который для меня…

В. Гаршину

…А человек, который для меня
Теперь никто, а был моей заботой
И утешеньем столько горьких лет,
Уже бредет как призрак по окрайнам,
По закоулкам и задворкам жизни,
Тяжелый, одурманенный безумьем,
С оскалом волчьим…
Боже, Боже, Боже!
Как пред тобой я тяжко согрешила!
Оставь мне жалость хоть…

13 января 1945

На стеклах нарастает лед…

На стеклах нарастает лед.
Часы твердят: «Не трусь!»
Услышать, что ко мне идет,
И мертвой я боюсь.

Как идола, молю я