От царскосельских лип: Поэзия и проза

Болшево [52].

Комната № 7

Приморский сонет

Здесь все меня переживет,
Все, даже ветхие скворешни
И этот воздух, воздух вешний,
Морской свершивший перелет.

И голос вечности зовет
С неодолимостью нездешней,
И над цветущею черешней
Сиянье легкий месяц льет.

И кажется такой нетрудной,
Белея в чаще изумрудной,
Дорога не скажу куда…

Там средь стволов еще светлее,
И все похоже на аллею
У царскосельского пруда.

16 – 17 июня 1958

Комарово

При музыке

Не теряйте отчаянья.

Н. Пунин

Опять проходит полонез Шопена…
О Боже мой! – как много вееров
И глаз потупленных, и нежных ртов…
Но как близка, как шелестит измена.
Тень музыки мелькнула по стене,
Но прозелени лунной не задела.
О, сколько раз вот здесь я холодела
И кто-то страшный мне кивал в окне.
….
И как ужасен взор безносых статуй,
Но уходи и за меня не ратуй
И не молись так горько обо мне
…
И голос из тринадцатого года
Опять кричит: «Я здесь, я снова твой!..
Мне ни к чему ни слава, ни свобода,
Я слишком знаю», – но молчит природа
И сыростью пахнуло гробовой.

20 июля 1958

Комарово

Словно дальнему голосу внемлю…

Михаилу Зощенко

Словно дальнему голосу внемлю,
А вокруг ничего, никого.
В эту черную добрую землю
Вы положите тело его.
Ни гранит, ни плакучая ива
Прах легчайший не осенят,
Только ветры морские с залива,
Чтоб оплакать его, прилетят…

Июль 1958

Комарово

Герб рода Ахматовых.

Имя. (А.А.А.)

По существу это же страшный крик.

Младенческий, прискорбный и смертельный.

И. Бродский

Татарское, дремучее
Пришло из никуда,
К любой беде липучее,
Само оно – беда.

Лето 1958

Комарово

Моего предка хана Ахмата убил ночью в его шатре подкупленный русский убийца, и этим, как повествует Карамзин, кончилось на Руси монгольское иго. В этот день, как в память о счастливом событии, из Сретенского монастыря в Москве шел крестный ход. Этот Ахмат, как известно, был чингизидом.

Одна из княжон Ахматовых – Прасковья Егоровна – в XVIII веке вышла замуж за богатого и знатного симбирского помещика Мотовилова. Егор Мотовилов был моим прадедом. Его дочь Анна Егоровна – моя бабушка. Она умерла, когда моей маме было 9 лет, и в честь ее меня назвали Анной. Из ее фероньерки сделали несколько перстней с бриллиантами и одно с изумрудом, а ее наперсток я не могла надеть, хотя у меня были тонкие пальцы.

Анна Ахматова.

Из «Записных книжек»

Опять подошли «незабвенные даты»…

Опять подошли «незабвенные даты»,
И нет среди них ни одной не проклятой.

Но самой проклятой восходит заря…
Я знаю: колотится сердце не зря —

От звонкой минуты пред бурей морскою
Оно наливается мутной тоскою.

И даже сегодняшний ветреный день
Преступно хранит прошлогоднюю тень.

Как тихий, но явственный стук из подполья.
И сердце на стук отзывается болью.

Я все заплатила до капли, до дна.
Я буду свободна, я буду одна.

На прошлом я черный поставила крест,
Чего же ты хочешь, товарищ зюйд- вест,

Что ломятся в комнату липы и клены,
Гудит и бесчинствует табор зеленый

И к брюху мостов подкатила вода? —
И всё как тогда, и всё как тогда.

1944

Все ясно – кончается злая неволя…

Все ясно – кончается злая неволя,
Сейчас я пройду через Марсово поле.

А в Мраморном крайнее пусто окно.
Там пью я с тобой ледяное вино.

И там попрощаюсь с тобою навек,
Мудрец и безумец – дурной человек.

21 мая 1959

Ленинград

Не мешай мне жить – и так не сладко…

Не мешай мне жить – и так не сладко,
Что ты вздумал, что тебя томит?
Иль неразрешимая загадка
Ледяной звездой в ночи горит,

Или галереями бессонниц
Ты ко мне когда-то приходил,
Иль с давно погибших белых звонниц
Мой приезд торжественно следил?

В прежних жизнях мы с тобою счеты
Плохо подвели, о бедный друг!
Оттого не спорится работа,
Сухо в горле, кровь бормочет что-то
И плывет в глазах кровавый круг.

Иль увидел взор очей покорных
В тот для памяти запретный час,
Иль в каких-то подземельях черных
Мертвой оставлял меня не раз.

И при виде жертвы позабытой
Место не найти тебе теперь…
Что там – окровавленные плиты
Или замурованная дверь?

В самом деле – сотни километров
Как ты и сказал мне, – сущий вздор,
И знакомый с детства голос ветра
Продолжает наш старинный спор.

Июнь 1959

Комарово

Отрывок

…И мне показалось, что это огни
Со мною летят до рассвета,
И я не дозналась – какого они
Глаза эти странные, цвета.
И все трепетало и пело вокруг.
И я не узнала – ты враг или друг,
Зима это или лето.

21 июня 1959. Троица

Москва

Что нам разлука? – Лихая забава…

Что нам разлука? – Лихая забава.
Беды скучают без нас.
Спьяну ли ввалится в горницу слава,
Бьет ли тринадцатый час.
Или забыты, забиты, за…кто там
Так научился стучать?
Вот и идти мне обратно к воротам
Новое горе встречать.

7 июля 1959

Красная Конница [53]