вылетаю на «Тунце». — Клинч нервно забарабанил пальцами по столешнице, но тут же перестал. — Беру с собой Борланда и Консула. И, вероятно, Драма тоже.
Кунченко на миг взглянул на парня со шрамом. Драм даже не моргнул.
— Мармадок, как и решено, едет на грузовике с группой учёных и высаживается незаметно, после чего добирается до Тёмной долины самостоятельно, — продолжал Клинч.
Молодой парень скромно улыбнулся. Без сомнения, он был одним из немногих здесь, кто мог в одиночку ходить по Зоне ночью, и отлично это понимал.
— С оставшимися тремя — как распланировали, — закончил майор. — Бондарь уходит в самоволку, Хищник и Чужой отправляются за ним в погоню. Приказ о ликвидации Бондаря уже подписан завтрашним числом, так что вы трое ничего не бойтесь и не забудьте спалить бумагу, когда придёте к «Долгу».
Он передал одному из парней сложенный вчетверо лист. Бондарь, Чужой и Хищник с ухмылками принялись его рассматривать.
— После перегруппировки у «долговцев» мы сразу же выступаем, — сказал Клинч. — Вероятно, клан нам поможет дойти до Милитари. Но исходить нужно из того, что не поможет. В этом случае идём все вместе. Ведущие — Мармадок и Вентиль. На вертолёт можно будет не рассчитывать. Нас двенадцать человек плюс снаряжение, и нет смысла доставлять всех партиями, к тому же нам лучше привлекать как можно меньше внимания остальных ребят.
Борланд понял, что майор имеет в виду других военных Коалиции. По лицу Клинча было видно, насколько тяжело ему даётся такое противостояние.
Тем временем Драм молча открыл дверь и снова вышел. Клинч, не переставая говорить, проводил его взглядом и продолжал:
— В Баре нам окажут короткий приём, на котором можно будет пополнить боезапас. Хотя я полагаю, что стрелять не придётся. Вряд ли кто-то отважится на нас напасть. По меркам сталкеров мы слишком многочисленный и мощный отряд.
«И слишком вкусный — по меркам мародёров», — подумал Борланд. На военных мародёры не посмели бы напасть точно, но, поскольку Клинч собирался всех вести под прикрытием сталкеров, их неосязаемая защита теряла актуальность.
— Теперь о приоритетах личности, — сказал Клинч. — Главное в нашей экспедиции — помочь Борланду добраться до ЧАЭС любой ценой. На втором месте — выживание Консула как основного организатора плана.
Борланд всеми силами постарался сохранять невозмутимое выражение. Сталкер чувствовал, что, задай ещё хоть один вопрос, и вся вера сэров в план рухнет как карточный домик. Клинч умело скрывал все недостатки организации своего заговора, и Борланд решил в этом ему не мешать — слишком явно было видно, в каком жутком напряжении майор пребывал последние месяцы. Было непостижимо, как Клинчу удалось сохранять до последнего момента взаимную анонимность некоторых сэров, которые, похоже, годами служили бок о бок и верили в одни и те же идеалы, не подозревая о том, что участвуют в общей операции.
Драм вернулся, подошёл к майору и что-то шепнул ему на ухо.
— Как раз вовремя, — сказал Клинч с облегчением. — Прибыл Консул. Сейчас от него вы узнаете подробности последней стадии путешествия.
«Ну наконец-то», — подумал Борланд.
— Есть вопросы? — спросил Клинч.
— Да, — кивнул Вентиль. — Мелочь одна…
Началось обсуждение технических моментов. Борланд почувствовал более ощутимые толчки — выброс продолжал набирать силу. Очередная разрядка Зоны обещала стать достаточно мощной. Интересно, как это скажется на росте мутантов?
«Если увидишь моих братьев, — говорил Сенатор, — поступай с ними, как всегда. Для них это благо…»
Продолжая стоять, прислонившись к железному шкафу, Борланд молча изучал присутствующих. Вот она, надежда человечества на освобождение от Зоны. Сталкер был полностью согласен с Мармадоком — он тоже представлял себе всё иначе. Как именно, он не знал, но даже после нескольких лет сталкерства и общения с Технарём он всё ещё в глубине души воображал Коалицию непоколебимой и матёрой силой, вселяющей трепет. Находящиеся в комнате сэры такого впечатления не производили, хотя Борланд в первое впечатление не верил. И всё же, глядя на команду, он понимал, что трудно было подобрать более удачный состав.
Белобрысый парень, на лице которого словно застыла извиняющаяся улыбка, — Вентиль. Проводник Коалиции по Зоне или, как было принято говорить, военный сталкер. Борланд не знал, кто придумал такое определение, поскольку оно не говорило ровным счётом ни о чём. Сталкер не может быть военным так же, как военный не может быть сталкером — как по сочетанию официальных статусов, так и по мировоззрению.
Громила у двери по кличке Драм. Жесткий взгляд тем не менее располагающих к себе глаз, поджатые губы, фигура, не уступающая по неподвижности статуе. Было видно, что этот человек ждал своего часа очень долго и готов при надобности прождать столько же. Из-под закатанного рукава на загорелом мускулистом предплечье выглядывала часть татуировки… А это уже серьёзно! Изображение Монолита с шестигранным болтом по центру. Такие наколки делали на Большой Земле в тюрьме, куда по случаю отправляли всех пойманных сталкеров, кому посчастливилось не схлопотать пулю в лоб. Заключённый, мотающий срок за сталкерство, получал заслуженную метку и однозначно поднимался в глазах других сталкеров.
Уверенный в себе Штатив, без особых внешних примет, судя по говору — украинец. Болтающий ногами и энергично кивающий Ларс, столь непохожий на крутого парня. Борланд мог поклясться, что видел его как-то в Баре ещё два года назад. Точно — именно Ларс в своё время искал в Баре изоленту, чтобы обмотать отваливающийся глушитель автомата, вызвав ураган хохота среди сидящих за столом «свободовцев». Идеальный разведчик.
Уже знакомый сталкер Мармадок, вероятно, самый младший в группе. Он напоминал Борланду Уотсона, однако явно имел в жизни больше побед.
Неторопливо жестикулирующий Рубин со стрижкой под ноль, обращающийся к майору так, что было видно — он явно старше по званию. Хотя в поведении чувствовалась плавность и особая одухотворённость, присущая медикам. Этого нельзя было сказать о паре похожих друг на друга силовиков, сидящих чуть в стороне ото всех. Хищник и Чужой. Эти явно больше разбирались в том, как лишить жизни человека, нежели в том, как её спасти. Непонятно, как в их компанию затесался добродушный Бондарь, который был моложе лет на десять и значительно тоньше.
Борланд не сомневался, что ещё никогда не был в компании столь разносторонних людей. Они вселяли уверенность, которая чувствовалась только в Технаре, сочетая её с энергией форсированного двигателя, урчащего пока что на холостых оборотах. Сам он чувствовал себя клоуном в своём жёлтом костюме и был уверен, что все сэры в момент просчитали его самого и степень опасности, которая могла от него исходить, — со вполне закономерным кажущимся безразличием.
Клинч перестал шептаться с Рубином и Драмом.
— Минутку, — сказал он. — Сейчас приведу Консула. Терпите, ребята, скоро всё кончится.
Он вышел в коридор, прикрыл за собой дверь и тут же остановился.
Перед ним стоял Консул с двумя людьми. Все трое были при полном боевом оснащении и держали короткоствольные «кипарисы» наготове.
Майор почувствовал, как его на мгновение бросило в дрожь, которой он не испытывал с юных лет. Наличие на брифинге посторонних людей выходило за все рамки.
— Кто это? — спросил Клинч жёстко. — Что всё это…
— Майор Кунченко, — сказал Консул, постепенно расплываясь в злорадной улыбке. — Клинч. Приказом Глока ты и твои люди арестованы за саботаж.
— Что? — спросил майор, решив, что ослышался.
Звуки в комнате прекратились.
Борланд нахмурил брови, почувствовав неладное. Вентиль подскочил к двери и попытался её открыть.
