Психосоматические аспекты тревоги
Большой интерес для нас представляют различные психосоматические нарушения, при которых организм, переживающий тревогу, продолжает бороться за свое существование, изменяя при этом некоторые соматические функции[165]. На протяжении всей истории человечества люди — как простые, так и мыслители, изучавшие природу человека, — понимали, что такие эмоции, как страх и тревога, тесно связаны с болезнями и здоровьем человека. В последние годы, когда появились исследования психосоматических взаимоотношений, к этому вопросу обратились ученые. Данные подобных исследований проливают новый свет на проблемы страха и тревоги, помогают лучше понять их динамику и смысл. Можно рассматривать психосоматические симптомы как «один из путей выражения эмоциональной жизни, особенно бессознательной, или один из ее языков, наряду со сновидениями, оговорками или невротическими формами поведения»[166].
Кроме того, возникновение психосоматических нарушений связывают с подавлением общения, поскольку «за вводом информации в организм должен следовать вывод данных. Когда вербальный или моторный компоненты эмоциональных состояний частично или полностью подавляются, организм обычно ищет им какую-то
Есть много данных, свидетельствующих о повышении содержания сахара в крови (что может привести к развитию сахарного диабета) при состояниях тревоги и страха [168]. Не удивительно, что тревогу часто сопровождают сердечные болезни, поскольку сердце особенно чувствительно к эмоциональным стрессам. Освальд Бумке придерживается мнения, что большинство так называемых сердечных неврозов есть не что иное, как соматическое проявление тревоги[169].
Многие случаи патологического аппетита (булимии) и связанного с этим ожирения сопровождаются хроническим состоянием тревоги. Сол описывает один такой случай, при котором желание поесть «выражало подавленную потребность в любви, перемещенную на еду…» Многие такие пациенты воспитывались сверхопекающей матерью — подобные переживания детства предрасполагают человека к тревоге. Противоположное состояние, патологическое отсутствие аппетита (нервная анорексия) встречается у пациентов, у которых потребность в любви и внимании со стороны матери была фрустрирована, что привело к враждебному отношению к матери и сопровождалось виной за агрессивные чувства[170]. Хорошо известно сочетание тревоги и поноса. Сол приводит один случай из своей практики: пациент, молодой врач, воспитывался в семье в условиях избыточной опеки. Когда он окончил медицинский институт и ему необходимо было принять на себя профессиональные обязанности врача, у него появились тревога и понос. Этот понос, замечает Сол, выражал злость на то, что его вынуждают быть самостоятельным человеком, который сам отвечает за свою жизнь. Таким образом, его злость была реакцией на тревогу[171].
Хотя происхождение гипертонической болезни (повышенное артериальное давление без признаков каких-либо еще заболеваний) в литературе по психосоматическим заболеваниям обычно приписывается подавленному гневу и злости, за агрессивными чувствами нередко скрывается тревога. Сол приводит описание случая, когда гнев и злость являлись реакцией на внутренний конфликт у человека, выросшего в сильной зависимости от родителей и одновременно злившегося на них и потому предрасположенного к тревоге[172]. Сол, изучив несколько случаев астмы, пишет: «Создается впечатление, что отличительной чертой астматиков является избыток тревоги, недостаточная вера в себя и глубоко укорененная зависимость от родителей, что часто становится реакцией на чрезмерную опеку со стороны последних». Астматический приступ «связан с тревогой и плачем (рыдания превращаются в одышку)».
Частые позывы к мочеиспусканию сопровождают тревогу, связанную с социальным соревнованием и успехом[173]. Хотя эпилепсия, в той мере, в которой она подлежит компетенции психосоматической медицины, представляет интенсивный выход вытесненной злости, в некоторых случаях можно установить связь между эпилепсией и приступами тревоги или чувствами, провоцирующими тревогу (особенно направленными на мать), которые скрываются за злостью[174].
Функционирование желудка, как и вообще деятельность желудочно-кишечного тракта, тесно связана с эмоциями, что известно уже давно. В народе существует множество выражений вроде «я этого не перевариваю» или «я этим уже сыт по горло». Нейрофизиологические аспекты работы желудка в связи с эмоциями изучали Павлов, Кэннон, Ингел и другие исследователи. С психосоматической точки зрения прослеживается тесная связь между функциями желудочно-кишечной системы и потребностью в любви, поддержке и зависимости от родителей. Все это объясняется тем, что младенца в детстве кормила мать. В конфликтной ситуации, когда человек испытывает тревогу, злость или негодование, эти потребности усиливаются. Но их необходимо подавлять, отчасти потому, что они чрезмерно сильны, а отчасти потому, что в нашей культуре их надо скрывать за фасадом, чтобы казаться «настоящим мужчиной», которому свойственно честолюбие и стремление к достижениям. У пациентов с язвой желудка, как и у Тома, эти потребности нашли соматическое выражение, что, как мы увидим ниже, привело к усилению желудочной активности и, как следствие, — к образованию язвы.
Психоаналитик Миттельманн, психиатр Вольф и врач Шарф проводили интервью у тринадцати испытуемых, страдавших язвенной болезнью желудка и двенадцатиперстной кишки. В процессе интервью они регистрировали физиологические изменения, происходящие в теле пациента. Обсуждая такие темы, как брак или карьера, то есть темы, которые, как было известно из истории болезни, пробуждали тревогу, исследователи обнаружили взаимосвязь тревоги и изменения гастродуоденальных функций. Было установлено, что, когда в беседе затрагивались темы конфликтов, вызывающих тревогу и связанные с ней эмоции, желудок начинал работать активнее. При этом отмечалось повышение кислотности желудочного сока, усиление перистальтики и гиперемия (усиленный приток крови) стенок желудка. Известно, что все это предрасполагает к развитию язвенной болезни. Но если в процессе интервью доктор мог успокоить испытуемого и его тревога снижалась, тогда и активность желудка возвращалась к норме и все эти явления исчезали. Так было установлено, что активность работы желудка, являющаяся причиной развития или обострения язвенной болезни,
Остается открытым вопрос, является ли подобная реакция специфичной только для людей определенного психофизического типа или она вообще свойственна всем людям в нашей культуре, а может быть, даже всему человечеству. Тринадцать контрольных испытуемых — все эти люди были признаны здоровыми и не испытывали избыточной тревоги — в целом также реагировали на эмоциональный стресс активизацией работы желудка, но их реакция была менее интенсивной и не такой продолжительной, как у пациентов с язвенной болезнью. В любой момент при перемене образа жизни — например, при разводе, при изменении профессиональной сферы ответственности — люди в большей или меньшей степени испытывают тревогу и стресс. При этом у людей, подобных испытуемым из упомянутого выше исследования, часто появляются желудочные симптомы, у других же людей эти переживания выражаются на другом «языке» симптомов.
Познакомимся с одним случаем, когда у пациента было удобно регистрировать активность работы желудка в моменты эмоционального стресса, поскольку у него был свищ в желудке. Пациента (его звали Том) в течение семи месяцев интенсивно исследовали С.Д. Вольф и Г.Д. Вольф[176]. В настоящее время Тому, пациенту ирландского происхождения, пятьдесят семь лет. Когда ему было девять лет, он выпил чрезмерно горячую похлебку и в результате ожога его пищевод резко сузился. Находчивый врач сделал мальчику отверстие в желудке, выходящее через кожу на животе. В
