Моймира II, чехи и стали под руку Арнульфа. Тогда разбилось единство и настала пора смятения. Дрогнула Великоморавская держава, ибо всякие шептуны и служители разброда побудили одного из сыновей Святополка взбунтоваться против Моймира II, умножив хаос. А тогда ударили по Моймиру и бавары; пришлось князю защищаться и на чешских рубежах, и на границах Моравии. Тогда отпала от Моймира Чехия, а с нею и сербские области.
В то же время венгры вторглись в Германию, и король, устрашенный их силой, заключил с Моймиром II мир в Регенсбурге. Договор этот гласил, что франки и князь, в дружеском союзе, будут стоять заодно против вторжения диких венгерских племен.
В период недолгого мира, сменившего войны, вспомнил князь Моймир о Христовом учении и отправил в Рим посольство с просьбой восстановить в Великой Моравии самостоятельнее управление церковными делами. Папа дал свое согласие, но архиепископ Зальцбургский и другие епископы поднялись против мудрости Иоанна VIII и возроптали. Ненависть, которую ничто не могло преодолеть, побудила их писать бесконечные жалобы. Одна из них заканчивалась даже угрозой: хочет того папа или нет, а Моравия будет подчинена нашей власти!
Возобновившиеся раздоры среди церковников опять приблизили войну с громом сражений. Наступали сумерки памяти и смерть. Наступил 902 год, когда в последний раз дарована была оружию Моймира решающая победа. С тех пор все глубже проникали венгры в земли Великой Моравии. С тех пор теряется след Моймира II, и лишь 904 год еще напомнит нам о его победоносном мече. Далее уж одни только ангелы вели счет поражениям, бедам и годам Великой Моравии.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ ЧЕШСКОГО ГОСУДАРСТВА
РАССВЕТ
Во времена Святополка в стране, ограниченной Шумавой, лесами Крушных гор и Судетским горным массивом, жили славянские племена. По нижнему и среднему течению реки Огры селились лучане, к западу от них было место седличан, в крае, позднее названном Хебским, сидело хбанское племя; далее на север жили дечане, лемузы и литомеричи; а еще дальше, в краю Болеславском — пшоване. Северо-восточные пространства были уделом хорватского племени, юг принадлежал дулебам, а меж ними жили люди, называвшие себя зличанами. Но ядро, но середина той страны отдана была чехам, которые впоследствии сумели поставить братские племена в зависимость от себя и объединить их.
В древности племена редко вступали в добровольные союзы. Властвовали над ними князья, и эти князья стремились расширить свою власть войной и коварством; они нападали друг на друга и боролись между собой. Раздоры разъединяли их, и только победа пробивала дорогу из края в край. В жажде сражений ходили племена в походы по дремучим лесам или вдоль рек, которым тесно было в их руслах; ходили и походами к границам селений, спускались к равнинам с гор, с низин поднимались на холмы, и вели их пути от края леса к его середине или из темных чащоб к лугам, где широко разлились озера. Так каждое племя ходило из своих владений к владеньям другого, чтоб насладиться победой и возвысить могущество своего рода.
В те военные времена шум битв разносился по лесам, В те безжалостные времена победителям навечно отдавалась свобода тех, кто попадал в плен, и всадники перегоняли с места на место стада рабов. Тут можно было видеть мужчин, женщин и жалких стариков, падавших под тяжестью зерна и добра, когда- то принадлежавших им самим; так, падая, шли они к городищам своих господ. Там их уделом становились горе, лишения и боль, и ни одной утехи не насчитывалось во все их дни. Засыпали в тревоге, а едва намечался рассвет, их гнали рыть колодцы, и возделывать пустоши, и корчевать лес. Иной раз, когда вновь племя поднималось на племя, невольников понуждали идти в бой и биться за своих господ. Так рабским трудом и грабительством возрастало в одной стороне могущество чешских князей, в другой же усиливалась власть рода Славника, повелевающего зличанами. Оба рода держались дедовских обычаев. Страсти кипели в их сердцах, хотя ведомо было им учение о любви, которое князь чехов Боривой принял от архиепископа Мефодия. Некоторые высшие люди чешские уже тогда крестились, да и знатные семьи прочих родов легко уживались по крайней мере с наружным принятием веры Христовой. Они признали единого Бога, но оставались язычниками, если говорить об образе мыслей и действий. Так без пользы слушали они слова Евангелия, но жили по-прежнему как варвары: племя воевало с племенем, род с родом, князья и сыновья одного отца соперничали друг с другом. Сила была им судиею, и меч был их правом.
Отблеск подобных страстей озарял и чело князя Братислава, сына Боривоя. Он властвовал в середине земли, там, где жило племя чехов. Войною увеличивал Вратислав свои владения; умножал свое могущество и хитростью, и дружеским обиходом, и семейными связями. Когда он умер, княжескую власть захватила супруга его Драгомира. Правила она за малолетнего сына по имени Вацлав.
Вацлав был мальчик сильнее и красивее прочих. В латинских религиозных легендах сохранилось, что дух Вацлава, как бы предвещая будущее, с ранних лет устремлялся к смирению, к любви и прощению. В других же книгах записано, что жил он в простоте, был похож на своих братьев и, как человек, живо радовался человеческим радостям и не чужд был проступков. Как водится, и ему, видно, дьявол ставил на пути соблазны и, как водится, и ему наносили раны грехи, и он вынужден был следовать обычаям своего времени и своей страны. Однако повествования, в достоверность которых верили очень многие, изображают Вацлава неуклонно, с отрочества до самой его мученической кончины, поднимавшимся к вратам святости. Златые волны легенд сопровождали его шаги. Стремление к миру, жажда Божьего мира витают над его головой, и никакими словами не выразить сияния, коего он удостоен.
Когда Вацлав был малым ребенком и княжеством Чешским правила Драгомира, в Немецкой земле сел на трон Генрих, первый этого имени. Король тот слыл человеком твердой воли и самоуверенности. Он славился отвагой, признавал только силу и желал расширить владения свои за счет правого берега Лабы.
Но в те поры на Немецкую землю совершали наезды венгры, и королю приходилось стоять с войсками на границах между востоком и югом, чтобы защитить свою страну. Венгерские набеги мешали Генриху исполнить задуманное и приуменьшали его славу. Однако желание завоевать восточные пределы было у него сильнее гордости, — и король купил перемирие с венграми за ежегодную дань. И со всеми своими силами двинулся к Лабе.
В тех краях, от моря до Лабы и далее к реке Заале и к пограничным горам будущей Чехии, жили многие славянские племена. Наиболее воинственными, наиболее одаренными храбрыми сердцами были лютичи, особенно самая крупная ветвь их — стодоране. Они никогда не отступали в бою и строго блюли свои обычаи.
Случилось так, что женщина этого племени соединилась браком с Вратиславом, чешским князем, и родился у нее от этого брака Вацлав, удостоенный святой памяти. Женщиной этой и была Драгомира, Княгиня войны, владычица битв и отпора, она дышала местью.
