по меньшей мере на пятьсот фунтов, а ведь были еще огромные бивни, которые он использовал вместо подставки для ног. Впрочем, цена наследства Леона не интересовала; куда важнее был сам факт дара, выраженные им признательность и благодарность.
Спешить было некуда, и Леон посидел еще немного, изучая документ. Потом взял сундучок, вышел с ним на веранду, где было светлее, и уселся в любимое кресло Перси.
— Погрею для тебя, старина, — пробормотал он в свое оправдание и принялся за дело.
С документацией у Перси был полный порядок. Леон открыл кассовую книгу и чуть не присвистнул от удивления, увидев, какие суммы хранились на счетах его партнера в местном отделении «Барклайз банк». Общая их сумма превышала пять тысяч фунтов стерлингов. Благодаря Перси он стал состоятельным человеком.
И это еще не все. В той же стопке Леон обнаружил документы на владение земельными участками и недвижимостью не только в Найроби и Момбасе, но и в родном городе Перси, Бристоле, в Англии. Как оценить их стоимость, он не знал.
А вот разобраться с консолями, пятипроцентными государственными облигациями, выпускаемыми правительством Великобритании, самыми надежными инвестиционными бумагами из всех существующих в природе, оказалось гораздо легче. Их номинальная стоимость равнялась двенадцати с половиной тысячам фунтов. Один лишь ежегодный доход составлял более шестисот фунтов. Весьма и весьма приличная сумма.
— Ну, Перси! Кто бы мог подумать! И откуда только, черт возьми, это все взялось?
Стемнело. Леон вернулся в переднюю комнату, зажег лампы и взялся за работу — сортировать документы, просматривать счета. За полночь, позевывая от усталости, он прошел в спальню, вытянулся на кровати и расправил москитную сетку. Жесткий матрас раскрыл объятия усталому телу.
— Хорошо, — пробормотал Леон, впервые за время странствий чувствуя себя почти как дома.
На рассвете его разбудили дрозды. Спустившись вниз, к подножию холма, Леон нашел в столовой Макса Розенталя и Хенни Дюрана. Оба заметно нервничали. Ишмаэль уже приготовил завтрак, но ни тот ни другой ни к чему не прикоснулись. Леон сел во главе стола.
— Можете расслабиться и не дергаться. Да берите яичницу с беконом, пока не остыла, а то Ишмаэль устроит скандал. «Сафари Кортни и Филипса» остается в бизнесе. Все по-прежнему, никаких перемен. Ваша работа остается за вами. Обязанности те же, что и прежде.
Позавтракав, Леон забрался в «воксхолл». Маниоро покрутил ручку, потом они с Лойкотом заняли места сзади, и все трое покатили в город. Первую остановку сделали у небольшого, крытого тростником здания позади официальной резиденции губернатора, служившего нотариальной конторой. Нотариус заверил свидетельство о смерти Перси Филипса и его завещание, после чего Леон расписался в толстенной книге.
— Как у душеприказчика мистера Филипса у вас есть тридцать дней для подачи документов на оценку наследства, — сообщил нотариус. — Потом нужно будет заплатить налог, и лишь затем наследники смогут вступить в свои права.
Леон даже открыл рот от изумления.
— Уж не хотите ли вы сказать, что мертвые обязаны платить налог?
— Именно так, мистер Кортни. Это налог на наследство. Два с половиной процента.
— Сущий грабеж и наглое вымогательство, — проворчал Леон. — А если я откажусь платить?
— Тогда мы наложим арест на имущество да еще и упрячем вас за решетку.
Кипя от возмущения, Леон проехал через ворота своего бывшего полка. Оставив машину перед штабом, взбежал по ступенькам, кивнул откозырявшим ему часовым и направился в комнату дежурного. За столом сидел новый адъютант, в котором Леон с удивлением узнал Бобби Сэмпсона.
— Такое впечатление, что все вокруг растет, — заметил он, имея в виду капитанские звездочки на эполетах приятеля. — Даже низшие формы жизни.
Пару секунд Бобби тупо таращился на него, потом выскочил из-за стола и радостно протянул руку.
— Леон, ах ты, чертяка! Творение красоты — радость на века. Даже не знаю, что сказать.
— Ты уже все сказал, Бобби.
— Ладно, рассказывай. Чем занимался последнее время? Мы ведь сто лет не виделись.
Несколько минут они оживленно обменивались новостями, потом Леон вздохнул:
— Бобби, мне бы повидать генерала.
— Не сомневаюсь, что он с радостью пойдет навстречу твоим желаниям. Подожди здесь, а я быстренько с ним переговорю.
Через несколько минут капитан Сэмпсон вернулся и проводил Леона в кабинет командира полка.
Пенрод поднялся навстречу племяннику и, пожав ему руку, указал на стул.
— Твой визит для меня в некотором роде сюрприз. Не ждал тебя в Найроби до следующего месяца. Что случилось?
— Перси умер, сэр, — ответил Леон и не смог продолжить — голос отказался повиноваться.
Пенрод тоже заговорил не сразу. Некоторое время он молча смотрел перед собой, потом вышел из-за стола, шагнул к окну и, сцепив руки за спиной, уставился на пустой плац. Постояв так пару минут и не произнеся ни слова, генерал вернулся на место.
— Рассказывай, — коротко бросил он.
Леон рассказал, а когда закончил, Пенрод задумчиво кивнул:
— Перси чувствовал что-то. Перед тем как уехать из города, попросил меня об одолжении — засвидетельствовать завещание. Ты знал об этом?
— Да, дядя. Перси сам сказал мне, где его найти. Я уже сходил к регистратору.
Генерал поднялся и надел фуражку.
— Рановато еще, но Перси заслужил, чтобы его помянули. Идем.
В столовой, если не считать бармена, никого не было. Пенрод заказал выпивку. Сели за столик в углу, по традиции резервируемый для старших офицеров и их гостей. Поговорили о Перси, об обстоятельствах его смерти.
— Что намерен делать дальше? — спросил наконец генерал.
— Перси оставил все мне, так что собираюсь продолжать его бизнес. Не хотелось бы, чтобы такое дело заглохло.
— Что ж, я рад, хотя у меня, как ты понимаешь, есть на то свои причины, — одобрительно кивнул Пенрод. — Название компании ты, полагаю, изменишь.
— Уже изменил, дядя, и зарегистрировал сегодня утром у нотариуса.
— «Сафари Кортни»?
— Нет, сэр. «Сафари Филипса и Кортни».
— Значит, его имя сохранил. И поставил на первое место, перед своим.
— Прошлый раз порядок определила монета, но Перси всегда хотел, чтобы было так, как есть сейчас. Он много для меня сделал, и это самое малое, чем я могу отблагодарить его.
— Молодец. Ты поступил правильно. Что ж, у меня для тебя хорошие новости. Похоже, без дела ты не останешься. Принцесса Изабелла сделала твоей фирме прекрасную рекламу. После возвращения из Африки у нее был разговор с другом семьи, графом Отто фон Мирбахом, и она порекомендовала ему обратиться к тебе. Граф согласился с расценками, которые я выслал ему от имени Перси, и перевел требуемую сумму на ваш банковский счет. Он также подтвердил, что прибудет в Британскую Восточную Африку со всей своей свитой в начале следующего года. Продолжительность сафари — шесть месяцев.
Помешивая лед в стакане, Леон пожал плечами:
— Теперь, когда Перси нет, это не так уж и важно.
— Выше голову, мой мальчик. Фон Мирбах привезет с собой пару опытных образцов своих летательных машин. Наверное, хочет испытать в условиях тропиков. Утверждает, что собирается использовать аэропланы для перевозки почты, а во время сафари намерен выслеживать с них добычу. По крайней мере так говорится вслух, однако, принимая во внимание его связи с армией, позволю подозревать нечто большее. Думаю, граф планирует произвести воздушную разведку нашей приграничной территории с
