платочкам. Так что в том инциденте вы преследовали исключительно собственные цели.
Он понял, что она поддразнивает его, и был очень доволен этим обстоятельством.
Никто, даже в его собственной семье, а может быть, особенно в его собственной семье, никогда не заглядывал так глубоко в его душу. Это немного сбивало с толку.
— Именно так, мэм. Вы очень проницательны, — сказал он с напускной серьезностью.
Вскоре экипаж резко замедлил ход возле низкой изгороди, отделяющей островок зелени в центре Беркли-сквер, и остановился под высокими кленами. Он заметил и другие наемные экипажи, стоявшие поблизости: открытые двухколесные ландо, двухместные коляски и фаэтоны.
Он искоса взглянул на леди Лидию. Она указала на дородного лысеющего мужчину в фартуке и испачканном жилете, который, лавируя между движущимися экипажами, пробирался к ним.
— Ах, леди Лидия! — воскликнул запыхавшийся официант, подбегая к их экипажу. — Как я рад видеть вас, миледи! Вы не были здесь слишком долго. Целую неделю, если я не ошибаюсь.
— Спасибо, Сэм, — сказала она в ответ. — Я привезла вам нового почитателя.
Мужчина, вытянув шею, заглянул внутрь экипажа.
— Добрый день, сэр. Добро пожаловать в кафе-кондитерскую Гюнтера.
— Кондитерская? — удивился Нед. — Но мы остановились прямо на дороге.
Леди Лидия рассмеялась.
— Кондитерская там, — указала она на входную дверь, сквозь которую лился бесконечный поток людей в фартуках, выходивших с подносами и возвращавшихся без них.
— У Гюнтера принято, чтобы официанты обслуживали клиентов прямо в экипажах. Я предлагаю заказать мороженое. Оно здесь великолепное.
— Именно так, — с гордостью подтвердил Сэм. — Что вы предпочтете попробовать сегодня, миледи?
Она высунулась из экипажа. Лицо ее приобрело серьезное выражение.
— А ты что предлагаешь, Сэм?
Эта сценка была явно давно отрепетирована. Официант скорчил такую же серьезную мину и задумчиво выпятил нижнюю губу, а леди Лидия ждала ответа с глубочайшим интересом. Они могли сойти за гурманов, обсуждающих достоинства коллекционного вина урожая определенного года.
— Ну что ж, у нас есть пармезановый крем — это нечто уникальное. Но на мой взгляд, сейчас еще слишком рано для чего-то столь острого. Очень уместно было бы миндальное мороженое. Есть у нас также «фисташковый снежок», который популярен в любое время. Есть также различные виды сырного мороженого.
На нее этот выбор не произвел должного впечатления, и официант почувствовал, что разочаровал ее.
— Но нет! — театрально воскликнул он. — Вам нужно что-нибудь более впечатляющее: сладкое, но изысканное, простое, но неожиданное. Для вас, миледи, я предлагаю мороженое на жженом сахаре.
Лицо леди Лидии сразу же прояснилось.
— Кажется, это то, что нужно, Сэм.
— А вы, сэр, — он взглянул на Неда, — должны попробовать мороженое на плодах лаврового дерева.
— Должен — значит, должен, — согласился он.
— Дайте мне пять минут! — воскликнул официант и бросился назад через запруженную транспортом улицу, с трудом увернувшись от пароконного экипажа.
Как только он ушел, Лидия рассмеялась.
— Боюсь, что я заманила вас сюда обманным путем, капитан. Как только я оказываюсь в четверти мили от Беркли-сквер, то уже не могу не остановиться здесь, чтобы отведать одно из творений Гюнтера. Хорошо еще, что я уезжаю из Лондона в конце сезона, иначе я бы растолстела как пулярка. Я обожаю сладкое.
— Может быть, ваш повар мог бы готовить некоторые виды мороженого? — спросил он.
— У меня нет повара. Только кухарка. Одинокая женщина вроде меня не имеет возможности часто принимать гостей.
Он не стал напоминать ей, что именно сегодня она пригласила друзей отужинать, потому что сомневался, что у нее были такие планы. Она забыла о своей хитрости. То, что она задумала хитрость ради него, польстило его самолюбию.
— А кроме того, — продолжила она, — для пищи нет лучшей приправы, чем приятная компания.
Хотя она сказала это беспечным тоном, Неда это очень заинтересовало.
Леди Лидия была известна своей независимостью, однако явно чувствовала себя кое в чем уязвимой. Конечно, нельзя было делать выводы на основании одной простой фразы. Но он так не думал.
— Извините мое невежество в таких вопросах, но, будучи капитаном корабля, вы часто обедали в одиночестве? — спросила она.
— Нет, — ответил он, — мои офицеры всегда обедали вместе со мной.
— Это, наверное, было весело.
Он пожал плечами.
— Во время дальних морских походов и в хорошую погоду. В другое время мы слишком уставали, чтобы поддерживать приятную беседу, и просто ели нашу простую флотскую пищу, чтобы насытить тело.
— Во время сражения? — тихо спросила она.
— Да, — сказал он. — Но часто затишье между боями было самым изнурительным временем.
Она искоса взглянула на него.
— Я, кажется, понимаю, почему затишье изматывает человека не меньше, чем сами бои. Воображение может оказаться опасным врагом.
— Совершенно справедливо, леди Лидия, — сказал он, еще сильнее заинтригованный ее проницательностью.
Он почел бы за честь ее интерес к нему, но интуиция подсказывала, что дело здесь не в нем, а в том, что ей свойственно умение понять суть вещи или человека. Они встретились всего несколько недель назад, и она уже понимала его лучше, чем люди, которые долгие годы служили с ним на одном корабле.
— Извините, приготовление потребовало некоторого времени, — сказал официант, появляясь возле экипажа. В руках у него был небольшой поднос, на котором стояли две покрытые инеем оловянные чаши, до краев наполненные мороженым. — Потребовалось время, чтобы отыскать вашу ложку, леди Лидия.
Нед повернулся к ней.
— В этом заведений имеется ваша собственная ложка?
Она покраснела и откашлялась, но не успела ответить, потому что ее опередил Сэм.
— Ну конечно. И ее собственная чаша тоже. Леди Лидия настоящая сладкоежка, — с гордостью заявил он.
Нед, последовав примеру других джентльменов в парке, вышел из экипажа, прихватив с собой мороженое, которое подал ему Сэм, щедро заплатил ему и, обойдя экипаж, остановился у ограды. Так им было удобнее разговаривать, потому что ему не приходилось поворачиваться, чтобы посмотреть на нее.
Он взглянул на леди Лидию в тот самый момент, когда она поднесла ко рту полную ложку мороженого. Глаза ее закрылись от наслаждения.
— Силы небесные! — промурлыкала она в полном восторге.
Его восхищение совершенно неожиданно перешло из области умственной в область физическую. У него пересохло в горле от острого желания. Он не мог оторвать взгляд от ее губ. Наблюдение за тем, как леди Лидия Истлейк ест мороженое, так будоражило чувственность, что он готов был заниматься этим месяцами. Он не мог отвести взгляд от ее губ, которые плотно обхватывали каждую ложку шедевра из мороженого, прежде чем с мучительно-томной неспешностью снова вынуть ее.
Он не был святым, но и никогда не шел на поводу физического желания. Ему казалось, что он хорошо себя знает, но она заставила его усомниться в этом. Он отличался великолепным самообладанием, а его способность подчинять разбушевавшиеся страсти разуму делала его превосходным капитаном. В бою
