все такое серое и…
Кейтлин:
Мне рассказывали.
Стив:
Не успел я очухаться, как меня приковали к станку, который вырезал подошвы для поддельных кроссовок «Найк», двести восемьдесят восемь за раз. У меня была крыша над головой и столько героина, сколько душа пожелает.
Кейтлин:
У тебя не было культурного шока?
Стив:
Я даже не осознавал, жив я или нет. Не рай, не ад — интересно.
Кейтлин:
Поработав в Китае, составил ли ты какое-то мнение о нарушениях прав человека и политике жестокой эксплуатации?
Стив:
Этот политкорректный вопрос ты поставила поздновато.
Кейтлин:
Знаю, но я должна его задать, а то меня исключат.
Стив:
Ты мыслишь совсем как менеджер!
Кейтлин:
Спасибо. И все-таки ответь на вопрос.
Стив:
Я не составил мнения о нарушениях прав человека, но позже узнал, как героин изменил мою личность. Вернувшись в Ванкувер, я понял, что уже не пленник той части мозга, которая заставляла меня выслуживаться перед начальством. Я понял: мне это не важно и я могу говорить все, что хочу и когда хочу. Отличное ощущение.
Кейтлин:
Ты не станешь опять таким, как был?
Стив:
Пока я каждый день получаю дозу, не стану.
Кейтлин:
Ты не начал снова надоедать той женщине, в которую был влюблен?
Стив:
Однажды мы случайно столкнулись на вечеринке. Любовь ушла, но я тепло к ней отношусь.
Кейтлин:
Тебя взяли работать на то же место?
Стив:
Когда я вернулся домой, несколько дней обо мне писали в газетах и рассказывали по телевидению. У меня было сорок восемь — семьдесят два часа форы, и я выжал их до последней капли.
Кейтлин:
Часы не выжимают.
Стив:
?
Кейтлин:
Ну, это мое задание по английскому, а ты смешал идиомы. Вернемся к тебе: как это изменение характера сказалось на твоей работе?
Стив:
В мое отсутствие они уничтожили игру с черепахой, сделали из нее скучное фэнтези. Может, я и не творческий человек, но черепаха — моя личная идея, и ее отправили к чертям.
Кейтлин:
И?
Стив:
Я тайно работаю с командой молодых талантов над тем, чтобы вставить в эту игру троянского коня — серийного убийцу.
Кейтлин:
Забыла спросить: на работе ты по-прежнему ведешь себя как старый Стив?
Стив:
Лишь настолько, насколько нужно, чтобы уничтожить эту игру. Надевать старую маску с гнусными намерениями очень приятно.
Кейтлин:
Стив, спасибо, что нашел время поговорить со мной!
Стив:
Всегда пожалуйста, Кейтлин.
— Итан!
— Привет, пап. Что случилось?
— Мать привела в гости новую подругу, и та буквально загнала меня на стену.
Осторожно:
— Новая подруга?
— Вылитый эмбрион Фреда Флинтстоуна! свобода!
— Понятно. Чем они сейчас занимаются?
— Беседуют в подвале об удобрениях. Она начала говорить про сперму, оплодотворение, вульву такую, вульву сякую… И я сбежал.
Лучше сменить тему.
— А как твои танцы!
— Боюсь, я уже староват для бальных танцев.
— Староват?
Отец занял на «Фляжке» седьмое место из шестидесяти (мы не спали всю ночь). Сняли баллы, потому что, мол, «тяжеловат». Кам занял второе место. Не удивлюсь, если однажды вечером победитель пойдет выгуливать собаку и больше не вернется.
— Танцевать никогда не поздно… и мечтать тоже.
— Большей глупости я от тебя еще не слышал! Ты это по-настоящему сказал или с иронией?
— Иронией?
— Не притворяйся дурачком. Я тоже читаю газеты. Я читал про «поколение К» и то, как вы стремитесь отгородиться от мира с помощью иронии.
— Ну, ладно, я говорил с иронией.
— Я так и знал! Кстати, мне рассказали, что ты продул свой шанс и не вложил деньги в дело Коупленда.
— Я уехал всего на сорок пять минут!
— Ранняя птичка носик прочищает. Мы с твоей матерью страшно разбогатеем! Я думал, вы с ним друзья.
— Не так все просто. Может, позвоню ему.
— Говорят, он не любит, когда ему звонят, и никогда не отвечает.
— А ты откуда знаешь?
— Да все знают.
— У тебя есть его номер? Пауза.
— Папа!
— Только не говори, что я тебе его дал.
