- Может быть, действительно, поедем к тебе?
- Мы и так едем ко мне.
- У тебя дома найдется кофе? Я сегодня спал всего три часа.
- Сейчас домчимся, я тебя сфотографирую, заполним визовую анкету, да ложись спать, а разговоры отложим, какие проблемы?
- Нет, как раз спать я бы не стал. Лучше, наоборот, взбодриться.
- Кофе, душ, есть шлем с «макро-рейсингом», да всё что угодно, можно даже «джакарту» на дом заказать, если хочешь…
- Я видел тебя в кафе.
- Что? В каком кафе?
- Десять минут назад. На Вознесенском.
- Да? Я тебя не заметила…
- С тобой был человек. Кто это?
- Да так… Никто. Айвэн Хэтфилд. Он же - Ваня Капюшон. Только почему ты решил, что он - человек?
- А кто же он? Андроид?
- Единственная человеческая деталь у Хэтфилда - это его британский паспорт. В остальном он редкое животное и психопат.
- Я заметил, он выражал к тебе… почтение.
- Для того, чтобы иметь возможность «выражать почтение», причём, делать это раза в три дешевле, чем у себя на острове, он и прилетает сюда почти каждый месяц. Ты уверен, что хочешь обо всём этом слушать?
- Извини, я просто подумал…
- А вот извиняться не надо! - она засмеялась. - И вообще, может ли эта пыль иметь какое-то значение, если через пару дней мы станем жителями другой планеты?
- Ты права, хотя я бы пока не спешил с прогнозами. К тому же, именно «пыль» создала нас такими, какими мы стали, разве не так?
- Знаешь, почему мне сейчас так хорошо? Впервые за долгие месяцы я слышу, наконец, осмысленную речь! Разве с этим могут сравниться какие-то «Каскады» или афродизы?
Возле Парка Победы «пежо» ждала огромная пробка. Автомобиль резко замедлил скорость и переместился в крайний левый ряд, почти заезжая на свободную полосу экстренных служб.
- Неужели тебе настолько не хватает общения?
- А почему, собственно, мне должно его хватать? Большую часть свободного времени я провожу в «паутине», но разве лазерные сети в состоянии сделать людей ближе?
- Ближе - нет. Зато какая скорость «закачки»!
- Кстати, - усмехнулась она в ответ, - где ты, вообще, увидел людей? Неужели ты думаешь, что этот бессмысленный цикл, который почему-то называют жизнью, внезапно стал превращать обратно в человека своих обычных номерных V.I.P. потребителей?
- Но у каждого - свой «цикл»…
- Свой? «Плазма» офисного монитора - карта «ВИЗА-Даймонд» плюс тридцать штук «кэшем» - наручники, кровь и похоть виртуальных нейро-игрищ - а утром снова на работу…
- Я вижу, ты не очень-то любишь индустриальное общество…
- А за что мне его любить? Я долго была чьей-то вещью, но когда, наконец, я смогла преодолеть собственную духовную смерть и деградацию, то чего добилась? Умения обращать в «вещи» других живых существ, назвать которых людьми у меня никогда не повернется язык!
Несмотря на патетику и страстность своей речи, Ольга выглядела вполне непринужденной и расслабленной.
- К тому же, я вовсе не считаю российское общество индустриальным, - добавила она, заставляя автомобиль продвинуться на очередные пару метров. - Скорее, это общество «Безумного Макса», только с гигабайтами виртуальной нирваны вместо бензина…
- В чём-то ты, пожалуй, права… Мы - дикари на вечном «велфере» корпораций.
- Который очень напоминает рэкет.
- Разумеется. Если бы Мганга Сапфир захватил базу с тактическими ракетами, то «свободный мир» начал бы покупать у него ракушки с той же поспешностью, с какой сегодня он покупает у Кремля бесполезный плутоний. Лишь бы не нарушить шаткого равновесия на скользком краю ядерной пропасти… - Андрей воспроизвел одну из сентенций, подчерпнутой из «наследия Конти». Подобно массонам, «преодолевшие», а также кандидаты, гораздо чаще беседуют о «значительном», нежели о «пыльном».
Словно прочитав его мысли, Ольга вдруг опять рассмеялась.
- Боже мой, Олег… Мы говорим о такой банальщине!
- Что ж, давай, обсудим сериал «Маняша Фог - королева вечеринок».
- Нет, - вновь становясь серьезной, она сосредоточено разглядывала безнадежный поток машин
