Избранные произведения

И в те часы, когда на город гордый мой
Ложится ночь без тьмы и тени,
Когда прозрачно всё мелькает предо мной
Рой отвратительных видений…
Пусть ночь ясна, как день, пусть тихо всё вокруг,
Пусть всё прозрачно и спокойно, —
В покое том затих на время злой недуг,
И то прозрачность язвы гнойной.

1845, январь, 1

«Когда в душе твоей, сомнением больной…»

Que celui a qui on a fait tort te salue.[1]

Когда в душе твоей, сомнением больной,
  Проснется память дней минувших,
Надежд, отринутых без трепета тобой
  Иль сердце горько обманувших,
И снова встанет ряд первоначальных снов,
  Забвенью тщетно обреченных,
Далеких от тебя, как небо от духов,
  На небеса ожесточенных,
И вновь страдающий меж ними и тобой
  Возникнет в памяти случайно
Смутивший некогда их призрак роковой,
  Запечатленный грустной тайной, —
Не проклинай его… Но сожалей о них,
  О снах, погибших без возврата.
Кто знает, — света луч, быть может, уж проник
  Во тьму страданья и разврата!
О, верь! Ты спасена, когда любила ты…
  И в час всеобщего восстанья,
Восстановления начальной чистоты
  Глубоко падшего созданья, —
Тебе любовию с ним слиться суждено,
  В его сияньи возвращенном,
В час озарения, как будут два одно,
  Одним божественным законом…

Апрель 1845

Героям нашего времени

Нет, нет — наш путь иной… И дик, и страшен вам,
Чернильных жарких битв, копеечным бойцам,
Подъятый факел Немезиды;
Вам низость по душе, вам страх страшнее зла,
Вы сердцем любите лишь лай из-за угла
Да бой петуший за обиды!
И где же вам любить, и где же вам страдать
Страданием любви распятого за братий?
И где же вам чело бестрепетно подъять
Пред взмахом топора общественных понятий?
Нет, нет — наш путь иной, и крест не вам нести:
Тяжел, не по плечам, и вы на полпути
Сробеете пред общим криком,
Зане на трапезе божественной любви
Вы не причастники, не ратоборцы вы
О благородном и великом.
И жребий жалкий ваш, до пошлости смешной,
Пророки ваши вам воспели…
За сплетни праздные, за эгоизм больной,
В скотско́м бесстрастии и с гордостью немой,
Без сожаления и цели,
Безумно погибать и завещать друзьям
Всю пустоту души и весь печальный хлам
Пустых и детских грез, да шаткое безверье;
Иль целый век звонить досужим языком
О чуждом вовсе вам великом и святом
С богохуленьем лицемерья!..
Нет, нет — наш путь иной! Вы не видали их,
Египта древнего живущих изваяний,
С очами тихими, недвижных и немых,
С челом, сияющим от царственных венчаний.
Вы не видали их, — в недвижных их чертах
Вы жизни страшных тайн бесстрашного сознанья
С надеждой не прочли: им книга упованья
По воле вечного начертана в звездах.
Но вы не зрели их, не видели меж нами
И теми сфинксами таинственную связь…
Иль, если б видели, — нечистыми руками
С подножий совлекли б, чтоб уравнять их
С вами,
В демагогическую грязь!

(22 мая 1845)