вы помогаете, когда им приходится особенно туго.
Трэвис, который намеревался вернуть эти деньги, на миг заколебался.
— Кто вам сказал об этом?
— Тот, кто так же, как и мы, бесконечно вам благодарен.
Трэвис взял деньги.
— Что ж, хорошо, — сказал он. — Я возьму их, потому что, возможно, мне придется заплатить за ту информацию, которую я хочу получить о Вальтере. Сейчас самое главное, чтобы вы как можно быстрее доставили мисс Вэлу к ее дедушке.
— Это именно то, что я намерен сделать во что бы то ни стало.
Уверенность, прозвучавшая в голосе герцога, заставила Трэвиса испытующе посмотреть на него.
— Вы можете счесть это за дерзость с моей стороны, и все же мне бы очень хотелось знать, каким образом вы оказались замешаны во всю эту историю. Дело-то ведь может оказаться опасным. Не исключено, что до того, как все закончится, прольется чья-то кровь.
— Будем надеяться, что это будет кровь наших врагов. А что до остального, что ж, я с удовольствием расскажу вам обо всем и со всеми подробностями, но только когда мы доведем дело до конца, — с улыбкой отвечал герцог.
Трэвис рассмеялся.
— А вы мне нравитесь, — сказал он. — И хотя, признаюсь, у меня были вначале подозрения насчет того, почему вы вдруг решили принять участие в судьбе мисс Вэлы, сейчас я склонен доверять вам. Хотя сам не пойму почему, особенно когда вижу, как она красива.
И герцог подумал, что это самый искренний из всех комплиментов, который он когда-либо получал в своей жизни.
День спустя, после ночи, которая ничем не отличалась от той, что они провели под гостеприимной крышей «Сороки», Вэла и герцог выехали в путь так же рано, как и накануне. Отдохнувшие, подкрепившиеся отборным овсом лошади резво бежали вперед, их даже не приходилось понукать.
От герцога, однако, не укрылось, что Вэла выглядит усталой, поэтому он решил по возможности сделать этот день для нее менее напряженным, чем предыдущий.
Прошлым вечером, когда они добрались до постоялого двора в маленькой деревушке, на которую им указал Билл, они оба оказались страшно измучены.
Сидя в маленькой полутемной столовой, Вэла буквально засыпала с ложкой в руке. Да и сам герцог чувствовал себя не лучше. Он почти не замечал, что они ели. Конечно, тут уж было не до умных разговоров, как предыдущим вечером, чему герцог, признаться, был весьма рад.
Едва что-то проглотив, Вэла поднялась к себе в комнату. К тому времени, когда герцог перед сном зашел проведать лошадей и задать им овса, который на этот раз он не забыл купить в этой же деревне, он был уверен, что девушка уже видит десятый сон.
Однако, несмотря на явную усталость и появившиеся под глазами темные круги, она и сейчас выглядела свежей и прелестной, словно весна, а ее веселый голосок звучал для слуха герцога приятнее, чем любая музыка.
Герцог очень надеялся, что Трэвис заедет к ним, как и предыдущим утром, чтобы рассказать, что нового произошло в Хэвингтон-холле и что слышно о Вальтере.
Но на этот раз Билл не появился. Герцог рассказал хозяину таверны ту же сказку, которую раньше рассказывал Билл, и взял с него клятву никому не рассказывать о них, если вдруг кто-нибудь станет его расспрашивать.
Хозяин таверны почти не проявил к его рассказу никакого интереса. Герцог подумал, что, возможно, он воспринял этот рассказ как попытку прикрыть обычную любовную связь.
Жена хозяина проявила к ним гораздо больше сочувствия и симпатии, и, когда герцог попросил дать им в дорогу что-нибудь перекусить во время ленча, добрая женщина завернула им с собой несколько сандвичей с языком. Хлеб был свежим, только что из печки, и пах изумительно. И еще она собрала им небольшую корзиночку малины, которая только начала краснеть в саду.
— Зачем вы попросили сандвичи? — спросила Вэла, когда они уже ехали по тропинке среди цветущего луга. — Я думала, вы предпочитаете выпить кружку сидра в трактире, хотя он и не так изыскан, как дорогой кларет, к которому вы, видимо, привыкли.
— Сегодня мы уже будем недалеко от города, — заметил герцог. — Предполагаю, нам лучше не показываться никому на глаза.
— Конечно! Как я сама об этом не подумала, — воскликнула Вэла.
Она тихонько вздохнула.
— С каждым днем я все больше убеждаюсь, что ни за что не смогла бы преодолеть этот путь одна, без вас. Как же все-таки мне повезло, что я вас встретила, и именно в минуту полного отчаяния, когда, казалось, мне уже не на что было надеяться.
— Возможно, это и есть судьба.
— А вы в самом деле думаете, что наши судьбы предопределены и мы ничего не можем в них изменить?
Герцог немного подумал, прежде чем ответить:
— Я уверен, что судьба — это то, что люди называют везением. Но при этом необходима еще и отвага, чтобы решиться не упустить выпавший тебе шанс и поступить так, как надо поступить в данной ситуации. Я должен был постучать в вашу дверь, когда услышал, как вы рыдаете, хотя мог бы решить, что меня это не касается. А вы должны были довериться мне, совершенно незнакомому человеку, принять мою помощь и решиться бежать в неизвестность.
Вэла улыбнулась ему, и герцогу показалось, что после хмурого утра выглянул долгожданный солнечный луч.
— Это именно те аргументы, которые мне так приятно услышать, — отвечала она. — Они освобождают меня от постоянных мыслей о том, что я навязалась вам и что вы предпочли бы спокойное путешествие в одиночку обременительной заботе о странной и совершенно чужой вам женщине.
— Теперь вы определенно напрашиваетесь на комплимент, — усмехнулся герцог. — Ничто женское вам не чуждо?
Вэла изобразила на лице забавную гримасу и, пришпорив лошадь, немного вырвалась вперед. Герцог тотчас же нагнал ее, и дальше они поскакали бок о бок с такой скоростью, что стало не до разговоров.
Незадолго до полудня герцог натянул поводья и придержал Самсона на опушке букового леса.
Вдали показались шпили и башни города, который герцог решил объехать стороной. Чем скорее они минуют его, тем лучше. Поэтому сейчас надо было отдохнуть и немного перекусить.
Когда он объяснил причину остановки своей спутнице, та охотно с ним согласилась.
Герцог помог девушке соскочить на землю, спешился сам и закрепил поводья на шее лошадей, чтобы те смогли спокойно пощипать траву.
Затем он принес сверток с сандвичами, собранный для них в дорогу любезной хозяйкой. Развернув его, он обнаружил, что, кроме сандвичей с языком, она положила еще несколько кусочков сыра, завернутых в листья салата.
— Да это настоящий пир, — заявила Вэла, — вот только малина немного помялась.
— Осмелюсь предположить, что она тем не менее все такая же вкусная, — отвечал гер-> цог, помогая ей присесть на траву.
Сам он сел под дерево и прислонился спиной к стволу. А затем, помня о своем горьком опыте, когда Трэвис застал его врасплох, вытащил пистолет и положил его себе на колено. Затем снял шляпу и блаженно вздохнул.
— Не верится, что в таком чудесном лесу могут прятаться разбойники, — улыбаясь, сказала ему Вэла. — Хочется думать, что здесь среди листвы скрываются феи, в корнях деревьев притаились гномы, и
