Свои личные покои император мог переделывать согласно своим пожеланиям. И они радовали глаз полным отсутствием той показной роскоши, без которой не мог обойтись зал для приемов или тронный зал. Хотя, для отделки комнат и использовались лучшие ткани, а мебель была сделана из древесины альба, который выращивался только на юге Лавиэна, и очень дорого стоил, но зато здесь не было ничего лишнего. Ничего такого, что бы могло испортить атмосферу уюта и простоты.
Когда слуга открыл перед ними дверь, то внутрь он пригласил только сына герцога, указав остальным на низенький диванчик у стены.
Джаю хватило одного взгляда для того, чтобы понять, что перед ним личный кабинет императора. Он напоминал ту комнату, в которой его величество принимал своего племянника в прошлый раз, но был немного меньше, и обстановка здесь была проще: только письменный стол, несколько кресел (два из которых теперь были заняты), книжные полки, карта на стене. Ничего лишнего, или такого, что мешало бы сосредоточиться.
Император сидел в кресле за письменным столом. Напротив него в точно таком же кресле сидел герцог ар-Сантар. И Джай подумал о том, что эти двое действительно очень похожи. Причем, сходство было не только внешним, оно угадывалось в движениях, жестах, даже во взглядах.
Вот и теперь на сына герцога с одинаковым изучающим вниманием смотрели две пары глаз: карие и голубые.
– Приветствую вас, ваше величество,- поклонился Джай. Потом он точно так же поклонился отцу, и получил в ответ два очень похожих кивка. А потом император указал ему на свободное кресло.
Сын герцога думал, что сейчас ему придется в очередной раз вспоминать события прошедшей ночи, но его величество задал ему совсем другой вопрос.
– Джай, расскажи, пожалуйста, о том, что произошло с советником Барусом сегодня утром,- сказал он.
– Я очень многое не помню из событий вчерашней ночи,- ответил сын герцога.- И мне кажется, что советник добрался до этих воспоминаний. Но я не знаю, что он увидел.
– А эльф? Он же держал тебя за руку, когда ты пришел в себя.
– Лар помнит все только на уровне ощущений: свет, боль, страх,- покачал головой Джай.
– Ты уверен?- переспросил император.
– Я видел это в его воспоминаниях, когда он отвечал на вопросы герцога ар-Тана.
– Значит, на нем действительно магический поводок?
– Я не знаю, что это такое. Но иногда я слышу, о чем он думает, что чувствует… я могу причинять ему боль, даже не прикасаясь к нему,- все-таки добавил он после короткого молчания.
Император понимающе кивнул в ответ, и Джай надеялся, что короткий внимательный взгляд отца только показался ему. Ему и так было стыдно вспоминать о случившемся.
Потом его величество еще несколько минут расспрашивая Джая о подробностях сегодняшнего утра, уточнил детали прошлой ночи. Он явно знал обо всем, что произошло, причем, больше самого сына герцога. Скорее всего, император просто хотел посмотреть на реакцию Джая.
– Присмотрись к своему эльфу повнимательнее и пока не выпускай его из виду,- наконец сказал он.
А Джай мысленно поморщился. И почему все вокруг называют Лара именно 'его эльфом'? Должно быть, что-то все-таки промелькнуло на его лице, потому что император продолжил:
– К сожалению, теперь он действительно твой, Джай. Я не знаю, что представляет собой магический поводок, но если бы советник Барус мог разорвать его, то сделал бы это сразу. Но он даже не попробовал просто допросить эльфа.
– Потому что тогда я бы тоже все узнал?- спросил сын герцога.
– Да,- ответил император и вопросительно посмотрел на Джая.
– Я слышал разговор советника Баруса с герцогом ар-Таном,- объяснил Джай.
Теперь император вопросительно посмотрел уже на своего брата, но тот только покачал головой в ответ. Герцог не слышал ни слова из разговора советников. Должно быть, Барус применил что-то из своего арсенала, но это не объясняло, как тогда их услышал Джай. По крайней мере, до тех пор, пока сына герцога не осенило: на самом деле весь разговор слышал Лар, а он сам уже через него. Магические способности у эльфа были, и неплохие (иллюзия образа давалась далеко не всем магам), вполне могло хватить на заклинание защиты от подслушивания.
– Советник Барус сказал, что хочет созвать Высший совет,- продолжил Джай.
Но эта новость не стала неожиданностью, ни для императора, ни для его брата.
– Да, господа маги решили вмешаться,- ответил его величество, и Джай так и не смог понять, как тот относится к этой новости. Должно быть не слишком хорошо, так как император потом продолжил:
– Но, по крайней мере, эльф все еще у нас.
И герцог ар-Сантар кивнул, соглашаясь с ним.
– Хорошо,- через несколько мгновений сказал правитель,- на то, чтобы собрать высший совет уйдет минимум несколько дней, так что нам остается только ждать. Вам придется еще некоторое время побыть во дворце.
Последняя фраза предназначалась герцогу ар-Сантару.
– Мне нужно как можно быстрее вернуться в замок,- ответил тот,- и я не собираюсь оставлять Джая здесь.
Даже многолетняя привычка сдерживать свои эмоции на этот раз не помогла Джаю скрыть удивление. Ни разу в жизни он не видел, чтобы герцогу изменила его великолепная выдержка. До сегодняшнего дня. Сначала утром, отец не смог скрыть своего беспокойства, но тогда свидетелями были только Джай и Лар. А сейчас он позволил себе разговаривать с императором таким категоричным тоном, как если бы отдавал приказание мастеру Гаю.
– Я понимаю твое беспокойство,- спокойно ответил его величество, проигнорировав явную грубость,- но вам действительно лучше оставаться во дворце. Над вашим замком не восстановят защитную сеть, пока маги не договорятся. Или ты предпочитаешь сидеть там под угрозой нового нападения?
– Здесь мы тоже под угрозой,- ответил герцог ар-Сантар.
– Давай не будем опять начинать этот разговор,- примирительно сказал император, и герцог ответил ему хмурым взглядом, но промолчал.
Похоже, они долго спорили на эту тему, и герцог ар-Сантар проиграл этот спор.
– Сегодня к тебе заходил Маран,- произнес император, обращаясь к Джаю, и тот кивнул в ответ.
Тогда император вышел из-за стола и отбросил в сторону занавеску, за которой показалась скрытая дверь.
– Пойдемте со мной,- сказал он.
Они прошли через несколько залов и оказались в просторной комнате, из которой вынесли почти всю мебель. Зато здесь было очень много детских игрушек, сваленных по углам. Посередине комнаты прямо на полу сидел его высочество, наследный принц Маран и старательно складывал пирамиду из разноцветных кубиков. Чуть в стороне от него в кресле сидела уже знакомая Джаю Мариса, а выход в коридор загораживали двое слуг.
Джай несколько долгих минут с ужасом рассматривал наследника престола, а потом отвернулся и неожиданно встретился глазами с императором, который, как оказалось, все это время наблюдал за ним.
И хотя по лицу его величества совершенно ничего нельзя было определить, Джай понял, почувствовал его боль и усталость. Император любил своего единственного сына, но он слишком устал надеяться на его выздоровление.
– Первые приступы начались несколько лет назад,- тихо сказал правитель,- Сначала, они были редкими, но потом стали повторяться чаще. Сейчас он практически не выходит из этого состояния. А мы ничего не можем предпринять. Исидий бессилен ему помочь. Марисе удалось только затормозить процесс, но не остановить его.
Император поманил их прочь, пока Маран не заметил их присутствия.
– Пока нам удавалось это скрывать. Но если в ближайшее время не случится чуда, то мне придется назвать другого наследника.
Джай смотрел на императора и думал о том, что он не хочет знать то, что знает, и слышать то, что
