И ушёл в транс. …магия имён. Nomen est omen. 'Как вы яхту назовёте…' Суеверия – или всё же реальность? Перед моим взором поплыли тысячи теней будущего, отдалённого и не очень, отличающиеся в основном тем, какие имена в этих версиях реальности носил наш сын. Имён было много, очень много – и спустя время, потребовавшееся для сбора статистики, я уже мог утверждать, что имена действительно влияют на судьбу отмеченного ими. Вывести чёткие и ясные законы этого влияния не представлялось возможным, но сам факт воздействия, что называется, налицо.
Ради любопытства я более подробно проследил за тенями, в которых назвал ребёнка Александром, и обнаружил повышенную склонность Саш к яркой, но насильственно прерываемой жизни. В сравнении с ними Валерии оказались более мягкими, склонными к созерцательности и целительству, а Петры – жёсткими, практичными, но опасно прямолинейными. Значение имени даже не всегда оказывалось известно ребёнку. Для возникновения отличий в судьбах, кажется, вполне хватало моего понимания, что означает то или иное имя.
А потом мне попалась линия судьбы, на которой ребёнок словно попадал со своим именем в резонанс. В иных вариантах будущего он регулярно заводил (или ему давали) прозвища. В этом, найденном едва ли не случайно, такая тенденция почти исчезла. Более того: имя словно вобрало в себя некий потенциал, сделавшись нарицательным. Точнее, сын сделал его таковым. Когда из потенциального будущего в очередной раз донеслась вариация на тему: 'В честь кого назвали? Ну как же, в честь старшего сына Рина Бродяги!' – я понял, что определился.
- Нарекаю тебя – Тимур!
И тени будущего, в которых звучали иные имена, растаяли с тихим шелестом, похожим на звук сгорающей бумаги.
'А неплохо. Даже в паспорте было бы не стыдно записать: Тимур Евгеньевич Искрин'.
Манар наблюдал, заворожённый. Похоже, что учитель отнёсся к решению задачи со всей серьёзностью. При помощи Тихих Крыльев можно было ощутить могучий неравномерный ток. Это Рин Бродяга работал с тонкими компонентами времени, делая что-то запредельно сложное. Даже если бы после обретения Крыльев Манару пришло на ум взглянуть на учителя сверху вниз (как же: я – риллу, а он?) – после наблюдения за выбирающим имя подобные мысли исчезли бы без следа.
Тихие Крылья, конечно, есть Тихие Крылья, но повторить действия Рина младший сын Сьолвэн и Теффора не сумел бы. Да какое там 'повторить', если он не мог в полной мере даже ощутить, чем занят учитель! Слова 'высшая магия' ничего не объясняли, скорее дразня любопытство, чем даруя ясность.
- Схетта, Лада, – шепнул молодой риллу. – Вы понимаете, что он делает?
- Открывает имя своего сына, – сообщила хилла без раздумий.
- Я – не понимаю. Я знаю.
- И?
- Мой муж называет это просмотром теней вероятности. Он глядит в будущее. Вот только странно, что он ушёл так глубоко и надолго…
- Не самое простое дело – открытие имени, – заметила Лада. – Особенно если оно так велико и тяжело, как у вашего ребёнка.
Тут ток Силы, используемой Рином, резко изменился. Он открыл глаза, посмотрел на младенца, спящего у Схетты на руках, и произнёс:
- Нарекаю тебя – Тимур!
А Манар в очередной раз восхитился чутьём Лады. Действительно, сильное имя открыл Рин: и великое, и тяжёлое. Впрочем, у таких-то родителей сын обычным смертным не будет, это с самого начала яснее ясного. А его имя… по самой грани чувств, по краю рваных образов…
Звучит гордо!
Ситуация в домене Теффор к моменту нашего возвращения едва-едва приняла черты стабильности. В своё время триумфальное возвращение из Квитага оказалось внезапным, как удар грома, и позволило партии Сьолвэн явочным порядком добиться ряда уступок.
Во-первых, властительный признал Манара своим законным сыном. (Ха! Ещё бы он не сделал этого – учитывая, что к тому времени его младший отпрыск уже обзавёлся видовым отличием всех риллу, Тихими Крыльями то есть. Более того: воспользовавшись ресурсами своего разума и потайными 'базами данных' Древотца, Сьолвэн ухитрилась дать сыну кое-какие навыки 'рефлекторного' владения Крыльями… что Теффору также пришлось проглотить. У самой высшей Тихие Крылья отсутствовали, но вот об их практическом применении Сьолвэн, как оказалось, знала куда больше, чем риллу считали возможным. Десятки тысяч лет сбора информации и грамотного анализа воистину не прошли впустую!) Во-вторых, 'младшая жена' властительного хлопнула дверью. Но потребовала не развода с дележом имущества, а пересмотра устаревших и не адекватных положению дел статей брачного договора. Никакого сек… то есть никакого ублажения супруга – чисто деловые отношения по поддержанию порядка в домене, и не более. 'Лишняя' Сила и 'лишние' познания – остаются у Сьолвэн, дабы она распоряжалась ими по собственному усмотрению. Под шумок высшая начала восстанавливать и то, что потеряла из-за сеансов 'интима'. Вот только нарушать правило строгой централизации мышления не стала, чтобы совсем уж из рамок не выходить… и оставить резерв для давления. 'Явитесь убивать – реализую соборность!' или как-то так.
В-третьих, – и тут уже вопрос ребром поставил Манар – хилла по имени Владислава более не числилась хилла. Единичный случай, исключение из правил, новый вид разумных, имеющий место в единственном экземпляре… как ни назови, а Лада получила статус неприкосновенной. Манар чётко дал понять, что за любой косой взгляд в сторону этой девушки будет устраивать сеансы долгого и продолжительного террора. Что с того, что её Тихие Ладони способны менять конфигурацию и качество тех сетей, которыми риллу скрепляют реальность доменов? Она же не злоупотребляет своей властью, верно? Верно! Вот и отсохли – все, быстро! Я – риллу молодой и 'безземельный', мне терять особо нечего!
Теффор попал в крайне незавидное положение. Впору пожалеть беднягу.
Сьолвэн, если говорить языком дипломатическим, выдвинула ему ультиматум. Так и так: войны никому не хочется. Но если что, дорогой миродержец, у меня есть на твоё тёплое место дееспособная замена: Манар. С моей помощью он тебя сковырнёт, да ещё должен мне останется. Опыта у него, конечно, маловато: не то, что создать свой домен, даже сохранить захваченный ему будет непросто… но зато для сглаживания шероховатостей он всегда может прибегнуть не только к моей помощи, но и к помощи Лады… да-да! А с чего, ты думал, он так защищает эту хилла? Тут не только любовь, тут и конкретный интерес замешан.
Но ещё раз повторюсь: войны, 'супруг' мой, никому здесь не хочется. Война – это всё же… неприятно. Траву вытаптывают, зверушек давят… неэстетично! Поэтому сделаем так: я тебя по-прежнему поддерживаю во всех начинаниях, особенно в том, что касается влияния на других риллу. Не стесняйся напоминать им лишний раз, чтобы почаще глядели в сторону домена Квитаг. И дышали ровнее. Вот только Силу я тебе поставлять, как раньше, не буду. Считай это платой за то, что я удерживаю Манара от захвата власти…
Конечно, я излагаю диспозицию слишком вольно. В реальности Сьолвэн наверняка излагала свои мысли куда дипломатичнее. А вот к жестокой честности, как в разговоре со мной и Схеттой, вполне могла прибегнуть. Для достойного врага она тоже годится. Но как бы там ни было, Теффора сумели уломать, вынудив пойти на уступки. А сам Теффор, в свою очередь, сумел представить всё, что случилось, маленьким эпизодом очередной семейной разборки. Мол, положение изменилось в целом не сильно, основы те же, я ситуацию контролирую. Раздражение он спустил, натравив на Зархота сородичей, а нас со Схеттой, Айса и Лимре вынудив бежать из Лепестка. Раз Манар с Ладой малоуязвимы, так хоть окружение их проредить!
Проредил. Успокоился. Успокоил коллег.
И тут – опа! Я и Схетта снова всплываем в его домене. Но уже на правах высших магов. На подконтрольной территории явно становится тесновато, другие риллу снова начинают намекать на силовые методы решения 'мелких семейных проблем'. И даже предлагают помощь.
Вряд ли безвозмездную…
Им, конечно, можно заявить: мой домен, сам разберусь! Но заявить и разобраться – это две вещи
