Увидев Вивьен у себя в спальне, Патрик вдруг вспомнил, что на столе лежит письмо от ее отца, в котором Макс сообщал, что все устроил и босс Вивьен временно посылает ее поработать гувернанткой у его детей. Еще он сообщал точную дату ее приезда и просил Патрика продержать Вивьен у себя как можно дольше.
Что задумал старый хитрец? Патрик чувствовал себя так, будто его водят за нос. Может ли он заставить задержаться здесь такую девушку, как Вивьен? Абсурд!
Патрик отпер верхний ящик и бросил туда письмо. Его мысли вернулись к разговору с Максом, состоявшемуся несколько дней назад.
— Так что же, Макс, будем подписывать контракт или нет? — Голос Патрика был беззаботным, без малейшего намека на нетерпение.
Собеседник Патрика оторвал задумчивый взгляд от разбросанных на столе бумаг. Несмотря на глубокие морщины, оставленные временем на его круглом добродушном лице, глаза Макса — водянисто- голубые, как полинявшее небесное полотно, — были внимательны.
— Надеюсь, Патрик, ты никуда не спешишь? Хочу еще разок пробежаться по приложениям к этим дополнительным пунктам...
Патрик пожал плечами. На карту поставлено слишком много денег, а домой он всегда успеет.
Макс улыбнулся и вызвал по интеркому секретаршу.
— Можно еще чаю?
— Разумеется, сэр.
Прежде чем удалиться, девушка оценивающим взглядом окинула широкоплечую фигуру Патрика.
— Не могу заниматься делами, не напившись чаю. — Макс улыбнулся и снова погрузился в изучение бумаг.
На лице Патрика застыло безмятежное выражение, однако его пальцы отстукивали на столешнице нервную дробь. Это была уже третья чашка чаю. В какие, черт побери, игры играет Макс Лоуэлл?! Нынешняя сделка не отличалась от прошлогодней ни на йоту. Патрик с трудом подавил тяжкий вздох. Мистер Лоуэлл заправляет сетью супермаркетов по всему штату, а ферме Патрика очень нужны деньги, так что придется терпеть.
Секретарша принесла дымящийся чай и неслышно удалилась.
— Как, кстати, дела у тебя на ферме? — как бы невзначай спросил Макс, откладывая контракт в сторонку.
— Идут потихоньку...
— И ты по-прежнему один-одинешенек?
— Вряд ли можно сказать, что я один... — пробурчал Патрик. — У меня двое детей, если помнишь.
— Я имел в виду, ты больше не женился?
Патрик отрицательно покачал головой.
— Нелегко, наверное, следить за такой махиной одному? Да еще и детьми заниматься.
— Я нанял экономку.
— С постоянным проживанием?
— Н-нет, приходящую...
— Значит, все заботы — на ней? — уточнил Макс.
— Пока справляемся. С тех пор, как... умерла жена, мама присматривает за детьми.
Макс испытующе посмотрел на Патрика.
— Джесс, наверное, сильно устает. А вот если бы ты взял гувернантку, которую я порекомендую, я удвоил бы стоимость контракта. — И он выразительно постучал кончиками длинных пальцев по разбросанным перед ним листам.
— Ты о чем это? — заинтересовался Патрик.
Макс немного помолчал и заговорил тяжело, словно ему стоило огромного труда произносить слова:
— Я о дочери... Вот хочу пристроить ее куда-нибудь в теплое местечко.
Черные брови Патрика удивленно поползли вверх.
— Ты серьезно? Как это «пристроить»?
— Мне, Патрик, вовсе не доставляет удовольствия играть роль этакого семейного деспота, но Вивьен все время мне перечит. Ей уже двадцать три года, она мой единственный ребенок и она опять разбивает мне сердце!
— Мне жаль тебя, Макс, но при чем здесь я?
— Надо во что бы то ни стало убрать ее из Нью-Йорка, — решительно заявил Макс. — Всего на пару- тройку недель. Вот я и подумал: кто, как не ты, поможет мне.
— Сочувствую, старина, но в чем должна заключаться моя помощь? И, честно говоря, мне не очень- то хочется вмешиваться в твои семейные проблемы. Знаешь ли, контракт вполне устраивает меня таким, какой он есть.
— Но мне может понадобиться время, чтобы обсудить его с моими юристами. Может, неделя, а может, месяц...
— Да перестань, Макс! Это ведь такой же контракт, как и в прошлом году! Что с тобой происходит? Все это смахивает на откровенный шантаж!
— Ну как ты можешь такое говорить! Что за глупости... — Макс посмотрел на него с упреком. — Все, что мне нужно, это твоя помощь. Как говорится, ты — мне, я — тебе.
Патрик недовольно скривил губы и выжидающе уставился на пожилого собеседника. Они познакомились пару лет назад на выставке сельскохозяйственной продукции и вскоре стали не только деловыми партнерами, но и, несмотря на разницу в возрасте, друзьями. Заказы посыпались на Патрика как из рога изобилия, и это помогло ему крепко поставить на ноги приходившее в упадок хозяйство.
Патрик признавал, что обязан Максу очень многим, кроме того, он уважал партнера и преклонялся перед его способностями, ведь Макс сколотил миллионное состояние ценой собственных усилий. Патрик всегда считал его слегка эксцентричным, но, даже учитывая странности приятеля, просьба Макса обрушилась на Патрика как гром с ясного неба.
— А почему дочь миллионера захочет работать гувернанткой, да еще в глуши?
— Она пока не в курсе... Вивьен никогда не признается, но я-то понимаю, на самом деле ей уже давно хочется жить спокойной, размеренной жизнью. Ей надоели легкомысленные похождения, вечеринки, сомнительные друзья...
— Она балуется наркотиками или любит приложиться к бутылке? Не думай, что я готов ради твоей дочери превратить свой дом в реабилитационный центр. Мне даже неважно, сколько денег я потеряю...
— Нет, Боже упаси! У девочки нет вредных привычек, она даже не курит! Однако должен признать, мне надо во что бы то ни стало убрать ее из Нью-Йорка. Буду с тобой откровенен: моя Вивьен связалась не с тем парнем...
— Ага, вот оно что! — Патрик откинулся на спинку стула. — Ну, на меня не рассчитывай, Макс. Прости, но это выше моих сил. По-моему, твоя дочь имеет полное право встречаться с кем заблагорассудится...
— Генри Керсон — скользкий тип!
— А твоя дочь — достаточно взрослая девочка, чтобы вести самостоятельную жизнь и принимать решения.
— Ладно, я утраиваю стоимость контракта, только возьми ее к себе! — в отчаянии воскликнул Макс. Было видно, что ему действительно очень хочется вытурить дочь из города.
Услышав о тройной цене, Патрик почувствовал непреодолимое желание уступить. Он бы нанял больше работников, да и ферма в последнее время требовала все новых вложений.
— Но почему ты думаешь, что дочь миллионера вдруг загорится желанием работать гувернанткой у фермера?
— У нее сейчас очередная фаза протеста, — устало объяснил Макс. — Ничего особенного, как всегда.
