– Тогда в чем смысл? – удивился старик, пряча в карман незаметно созданную шаровую молнию.
– Смысл в том, чтобы выявить действительно великого мастера. Как вы рассказали моим согражданам, истинный мастер способен освоить и воспроизвести любой навык противника за небольшое время. Любой… Вот и сравним, может ли кто-нибудь из нас поразить другого невиданным талантом. Чем-нибудь таким, что невозможно даже представить.
– Любым? – усмехнулся мистер Данбартоншир.
– Любым, – добродушно согласился китаец. – Мы же не дети в песочнице, играть будем по-крупному… Кстати, можете не предлагать фору. Колдовать я тоже умею. Как-никак, а сто пятьдесят лет медитации в тибетских монастырях многому учат…
Улыбка сползла с лица шотландского колдуна и воцарилась на невозмутимом лице гостя. Моральный счет поединка тревожно отразил один-ноль в пользу противника…
Поздним вечером два великих кудесника кунг-фу плавно сменили градус напитка на более крепкий, используя все ту же литровую посуду. Улыбка пока не покинула невозмутимое лицо Мардикор-сана, но в целом ситуация стремительно оказывалась в патовом положении. Ни один из мастеров не мог удивить другого чем-то необычным. Хитрые азиатские заковырки легко поддавались натиску шотландского темперамента, а отшлифованные столетними британскими дождями домашние заготовки таяли, как дым, перед анормальными методами взлома китайца.
– Может, тебя со Смертью познакомить? – устало спросил колдун, вливая в себя очередной литр браги.
– С какой из? – вежливо парировал гость. Заботливо постучав по спине подавившегося чернокнижника, Мардикор-сан пояснил: – Мы же люди практичные, уже которое тысячелетие с реинкарнацией в обнимку живем. И отражений вашей работницы с косой повидали немало. То шесть рук ей приделаем, то имя позаковыристее прилепим…
– Ну про шестируких я в курсе, – отдышался мистер Данбартоншир. – И про философов ваших наслышан.
Огромный китаец оживился:
– Неужели? Изучить и изложить современную кастовую структуру наших индийских соседей за полчаса сможете?
– Легко, – небрежно отмахнулся колдун. – Уже делал. А еще греков читал, и римлян, и европейских гегелей с шопенгауэрами штудировал.
Мардикор-сан прищурился, всем своим ярко-оранжевым одеянием выражая некоторое сомнение в сказанном. Увидев столь радикальное проявление неуважения к своим словам, старик рассердился:
– Нехорошо, господин Недоверчив-сан! С нашими навыками и умениями пошло врать – недостойно! Надо верить своему противнику… Тем более что у меня и свидетель есть… Ученица моя, лучшая… Это она меня поймала разок на путанице в философских вопросах да хорошенько высмеяла. Пришлось в отместку за книжки сесть и почитать… До сих пор иногда своей трудовой армии вместо команд цитаты из Платона выдаю…
Посмотрев на очередную опустевшую пятилитровую бутыль, мистер Данбартоншир решительно отставил кружку в сторону и развел руками:
– Ну раз мы дошли до крайностей, придется мне применить радикальное средство.
– Это вы про ложку? – усмехнулся гость, доставая из-под стола очередную емкость с брагой. – Боюсь, этот фокус вам тоже не поможет. Ложка может быть, или ее может не быть, но ведь и реальностей ковариантное множество. Поэтому в вашей реальности вы можете с ложкой делать что угодно, а в моей я предлагаю выпить и признать поражение…
– Это как?! – ошарашенно пробормотал потомок шотландских кудесников. – Вы и это умеете?
– Ну нехитрое дело – столовое серебро испарять… Меня этому еще столетие тому назад научили. Хотя я предпочитаю ложками варенье кушать, а не дырки в реальности долбить.
– Но ведь и вы, уважаемый, ничего эдакого мне продемонстрировать не смогли! – взвился старый колдун. – Все, все ваши фокусы я повторил без единой ошибки!
– Согласен, – вежливо кивнул Мардикор-сан. После чего с иезуитской улыбкой развел руками: – Но я все равно выиграл.
– Почему?!
– Потому что вы говорили, что можете нечто такое, что не может никто. А ведь я ваши трюки тоже повторил, как и вы мои. В магических и прочих умениях мы равны. Но по условиям спора, вы меня должны были победить. Не смогли – значит, проиграли…
Мистер Данбартоншир обессиленно опустился на стул. Хрупкая ничья испарялась прямо на глазах… В лицо упрямому и честолюбивому мастеру темных магий ехидно прищурилось косоглазое поражение… Приближающийся разгром был полным и незаслуженно обидным…
Ранним утром гость тактично спросил, где можно прогуляться «до ветра». Проследовав в направлении, указанном ткнувшим на задворки пальцем, безразмерный китаец ненароком прошел сквозь бревенчатую стену, оставив после себя щепастый пролом и легкий запах выпитой браги. Следом за Мардикор-саном на воздух выбрался и колдун, печально разглядывая нарождающуюся зарю.
Через полчаса мистер Данбартоншир сидел на крыльце, пытаясь собраться с силами и повежливей сформулировать официальное признание в проигрыше. Слова упорно давились в горле и никак не хотели выбираться наружу.
Вернувшись с прогулки, почти признанный победитель зачарованно смотрел, как его противник хмурит кустистые брови, безуспешно стараясь выдавить из себя что-либо членораздельное. При этом колдун зло шевелил ушами, помогая себе вымучить хоть слово.
– Это невозможно! – неожиданно глухо и печально воскликнул Мардикор-сан.
– Невозможно – что?! – немедленно отреагировал чернокнижник, озираясь вокруг.
– Невозможно – вот это! – Ткнул пальцем гость. – Уши нужны, чтобы слушать. Чтобы надевать на них шапку в морозы. Или цеплять очки… Но двигать ими – это невозможно! Никто на Тибете не может так!..
– На Тибете? – удивился колдун. – Ну не знаю про ваш Тибет, а я деревенских этому трюку научил за пару минут. Кому захотелось…
Огромный мастер кунг-фу насупился, скрестил руки на груди и почти потерялся в оранжевых лучах восходящего солнца.
– Я читал про это. Но полагал, что такой необычный навык ошибочно приписан жителям этой страны. Как ошибочны и сказки про медведей на улицах, песни под балалайку на свадьбах и непроходимые дороги. Но теперь вижу, что я заблуждался…
Старик в черном балахоне задумчиво пошевелил ушами, потом просветлел лицом и довольно усмехнулся:
– Ну про медведей не скажу, а на балалайке я и сам иногда играю. Если захочешь, про дороги тебе оберст расскажет. Он не так давно очередную танковую дивизию на наших дорогах потерял. Так что…
Китаец опустился на колени и уткнул лицо в пук травы рядом с мистером Данбартонширом:
– Я прошу великого мастера признать мое поражение и взять меня в ученики! Готов посвятить медитации и освоению столь необычной техники ближайшие сто лет!
Колдун задумчиво посмотрел на быстро поднимающееся солнце и пробормотал:
– А почему бы и не взять? Если по габаритам судить, он очень старательный и обстоятельный. За годик-другой и выучится. Заодно Сашу китайской чайной церемонии обучит. И парней моих в дрыгоножестве поднатаскает, а то мужики пугаться перестали и поколачивают иногда черепушек на вечерних танцах… А за год я еще что-нибудь придумаю… И так и останусь великим и непобедимым мистером Данбартонширом… Навечно…
Глава тридцать пятая,
Каллиграфия мистера Данбартоншира
Мистер Данбартоншир, великий и могучий колдун, потрясатель основ и создатель невозможного, лучший друг богов, попутно шило во все тех же божественных задницах, страшный сон демонов и нечисти, а также… Одним словом, худой старик с удовольствием выскреб горбушкой черного хлеба остатки малинового варенья и грустно заметил вслух:
– А ведь кончилось. Как ни странно… Только утром банку открыл. Пять литров – как корова языком…
