Похоже, бомж был не из смелых. Видно, не часто промышлял разбоем. Как только выжил с такими манерами? Настя поняла, что надо брать контроль в свои руки, пока не поздно.
—
Так, так, спокойно, — она решительным жестом остановила сомневающегося налетчика, преградив ему путь рукой, — а то сейчас я тебе дам, ногами задергаешь. К Чипу веди, там сочтемся.
—
Не, ну ты это… — было ясно, что бомж потерял инициативу навсегда. Однако расслабляться не стоило. До времени, когда в парке появятся приличные люди, было еще как минимум полчаса, а вдали, в самом конце длинной мокрой аллеи, окруженной темными силуэтами голых деревьев, появились две или три фигуры. Эти были явно более решительно настроены и двигались, вне всякого сомнения, в ее сторону. Надо было уносить ноги, так недолго к торговцам органами на разборку угодить. А то и просто на завтрак к этим. В газетах еще и не такое пишут. Хотя наверняка половину — врут. Но вряд ли больше половины.
—
Давай, давай. Вон, видишь, дружки твои уже сюда сползаются. Ты чего, со всеми поделиться хочешь? Давай, веди меня к Чипу, быстренько, пока успеваем. Вот, держи, — Настя вынула все деньги, что были у нее в кармане, и быстро сунула их в грязную лапу бомжа. При виде денег, пусть и небольших, у того аж дыхание сперло. Пару секунд он завороженно разглядывал замусоленные купюры, потом, видимо, воображение в переглюченной башке нарисовало сцену отнятия этих купюр у него тремя быстро ковылявшими в их направлении соплеменниками, и он, схватив Настю под локоть, решительно потащил ее в сторону выхода из парка.
—
Ага, быстренько пошли. Нам туда.
Они быстро дошли, скорее даже добежали, до станции и, не останавливаясь, нырнули в удачно подъехавший автобус. Робот-водитель расплылся в своей идиотской кукольной улыбке и попросил оплатить проезд. Настя мысленно стала прощаться со своими органами, ибо платить было нечем, а с роботом никак не договоришься, как вдруг тот заткнулся и автобус, приятно прожужжав сервомоторами дверей, тронулся в путь. Настя обалдело смотрела на бомжа, который, улыбаясь, отдернул большой, палец правой руки от считывающего устройства кредитных карт.
—
А что, — ухмыляясь, сказал он, — удобно. Универсальный идентификатор. Конечно, это только по мелочи срабатывает, у меня программа простецкая, сложные коды не сломает, но за такую ерунду, как проезд на автобусе, никто и искать-то не будет. Чип-то я сам свой подкрутил.
—
А не зря? — спросила Настя, показав на дергающийся рот бомжа.
—
Да нет, это с самого начала было. Нравятся мне эти штуки. С детства хотел кибером быть. А денег-то нету. Вот и поставил в подворотне. У мастеров, так сказать. Самопал. Финская, что ли, сборка. Там у них завод какой-то с древности еще. Раньше разную цифровую ерунду выпускал типа телефонов. А сейчас предприимчивые ребята там левые платы мастерят. Только не всегда удачно выходит. Хотя не так уж и страшно. Ну, дергается, ну и что? Вот если бы не вырубало периодически, было бы совсем неплохо.
—
М-м, — понимающе промычала Настя. — А что у тебя там?
—
Так, всякое, — уклончиво ответил бродяга. — А тебе Чип-то зачем? Тоже, что ли, хочешь железо в голову воткнуть? Чип, он мастер в своем деле. Говорят, раньше был большим человеком. Но чего-то у него там не срослось. То ли кинули его, то ли сам ушел. В общем, теперь — свободный художник. Ставит изредка железо, с хакерами какие-то свои дела водит. Только не любит он это все. Говорит, что больше ничего не умеет, а жить-то надо. Так-то оно.
—
А ты-то сам чего в бродягах? — спросила Настя, и как будто оборвалось внутри что-то. Теперь, как ни крути, она и сама от этого бедняги ничем не отличается. Разве что одежда еще обтрепаться не успела.
—
А, получилось так. Я вообще программером начинал. Так, в фирмах по мелочи подрабатывал, на усовершенствование копил, — он ткнул указательным пальцем себе в область виска. — Усовершенствовался вот. Оно ж с этими прибамбасами даже думать в Сети особо не надо. Вот перед тобой чей-то виртуальный счет. Берешь его, штука эта, в голове, сама автоматически срабатывает, и счет уже на твое имя. Неси куда хочешь. Поначалу обрадовался, увлекся немного. А потом бандиты на фирму, где я работал, наехали. Я же через их локейт в Сеть выходил. А фирме-то что, виновного довольно быстро нашли, долги возместили. За мой счет. Оно, конечно, и правильно. Я ведь и правда украл, получается, эти деньги. Только когда крал я их, так не думал. Просто красивая сказка о хакерах. Этакие робингуды Сети. Книжек, стало быть, красивых про сетевую круть начитался в детстве. Выпендрился, теперь вот… — он красочно развел руками. Жест говорил о его положении куда лучше любых слов.
—
А выбраться не пробовал? — спросила Настя.
—
Выбраться? А чего пробовать? Куда меня теперь возьмут? Базы-то все хранятся, кто вора на работу-то возьмет? С деньгами, оно, конечно, можно было что-нибудь продвинуть. Но красть я больше не буду. Лучше уж так.
—
Угу, — промычала Настя, — а в автобусе ты не крал? Или ты на самом деле за билеты заплатил?
—
Так у тебя ж денег-то нет, — невозмутимо ответил бомж. — А тут эти, что ж я, совсем не человек, что ли? Здесь уж вопрос жизни и смерти, здесь не до рассуждений о воровстве. А я — чего? Живу себе. Перемыкает вот только периодически, это плохо. Может когда-нибудь и совсем перемкнуть.
—
Ну, денег у меня на самом деле больше нет, — потупив взор, сказала Настя. Сердце в ее груди бешено колотилось — все предыдущие фразы бродяги могли быть проверкой. Но что-то не позволяло ей врать этому несчастному человеку. Или, может, она дура такая? Все люди как люди, хапают и бегут, а ей честность подавай. Тоже ведь угораздило в хакеры податься с такой натурой. Типа у корпорации воровать — воровство праведное, это не у людей. Они, эти корпорации, и так жиреют, с них не убудет.
—
Зовут тебя как? — спросила Настя.
—
Мухомором меня зовут все, — ответил бомж.
—
Настя, — представилась она и протянула Мухомору руку.
—
Очень приятно, — серьезно ответил он и пожал Настану руку. Странно, подумала Настя, но при этом ее не посетили мысли о том, куда он эти руки совал раньше. А то, что он их давно не мыл, было совершенно очевидно. Видимо, начинала привыкать к бродячей жизни.
—
А откуда ты узнал, что денег у меня нет? — спросила она.
—
На богатую ты не похожа, им-то, понятно, никакая сумма не деньги. А когда небогатый человек так легко предлагает большие деньги, значит, у него их нет. Чего жалеть то, чего нет?
—
Интересная у тебя логика.
Автобус сделал еще несколько остановок в черте города, а затем, как смогла заметить Настя, за окном показалась пустынная, густо поросшая лесом и утыканная огромными голографическими щитами, призывающими что-нибудь пить, курить, смотреть или еще чего с ним делать, местность. Странно, но лес здесь так и не вырубили. С тех пор как лет пятьдесят назад отсюда выгнали
Вы читаете Древо войны
