Глава 2
К вечеру погода портилась все больше и больше. Рваные темно-серые тучи, пришедшие с северо- запада, наливались свинцом, собираясь в огромную, обволакивающую небо черную опухоль. Даже полураздетые деревья разом как-то сникли и от сильной влажности воздуха с их ветвей то и дело срывались вниз тяжелые мутные капли. Маленькая белая церквушка выглядела сиротливой и убогой на фоне мрачного вспухшего неба, где низкие тучи ежеминутно смыкались друг с другом словно ожесточенные боксеры на ринге.
Когда до прихода гостей осталось ровно два часа, Вика позволила себе побыть подольше в ванной и привести себя в порядок. Включив воду, она наклонила голову, подставляя под струи горячей воды спину и плечи. Вода медленно лилась по русым волосам, отчего они под воздействием обжигающего потока шевелились на спине, словно темные змеи. Отгоняя неясные мысли о самых разных вещах, Вика старалась дышать размеренно и глубоко.
Она не чувствовала ничего, кроме горячих струй. Не слышала ничего больше, кроме шума льющейся воды.
Поэтому Вика не сразу услышала громкий щелчок, раздавшийся в пустом доме. Когда она сообразила, что звук донесся извне, то сразу поспешно выключила воду. Она почему-то решила, что ослышалась, но тут в голове возникла пугающая мысль: а вдруг это кто-то чужой. Вика ужаснулась. С затуманившимися глазами, убаюканная обволакивающим сознанием ощущение неги во всем теле, она наверняка не успеет ничего сообразить. Не успела бы даже вскрикнуть, не то, что даже глазом моргнуть, потому что все, что она сейчас видела, это неровная тень на матовом стекле двери, ведущей в ванную комнату.
Тень была неподвижна — казалось, она стоит и наблюдает. Или выжидает удобного для нее момента.
Естественно, это была всего лишь тень от махрового халата, висящего на крючке у двери. Вика это знала, но решила до конца развеять свои сомнения, для чего она осторожно выглянула за дверь и сняла халат с крючка, бросив его на раковину. Она постояла ещё немного, вслушиваясь в тишину, и затем вернулась в ванную, снова включила воду и принялась мыть голову.
В доме стояла идеальная тишина.
Вика вышла из ванны и её окатило холодом, тянущимся из полутемного коридора. Пар, вываливающийся из душевой, неровно дрожал и вился змейками, плавно утекая за дверь. Закутавшись в полотенце, она нарочито медленно одевалась в спальне, бросая настороженные взгляды на зеркало, в котором отражалась дверь спальни. Когда она наконец-то спустилась на первый этаж, то перед глазами предстало нечто невообразимое.
Весь первый этаж дома затянули сизые густые клубы дыма, которые вызывали удушливый кашель и заставляли глаза слезиться. Вику немедленно охватила паника. Зажимая нос рукой, она бросилась на кухню, где выключала все электроприборы еще до того, как отправиться в ванную. В зале, где дыма скопилось больше всего, Вика открыла все окна и принялась разгонять дым мокрым полотенцем, но за ее спиной вдруг прозвучал голос:
— Ну, здравствуй, девочка моя. Можешь не стараться так, он сам собой сейчас развеется.
Вика в испуге резко обернулась и отпрянула назад. Бело-серая масса дыма немного рассеялась, отчего она смогла отчетливо разглядеть противоположную стену и дверь, ведущую на кухню. От той двери отделилась неясная тень и приблизилась к застывшей от страха девушке. Это была женщина преклонного возраста в закрытом старомодном темно-сером шерстяном платье, напоминающем монашеское одеяние. Женщина подошла еще ближе, и девушка смогла разглядеть незнакомое лицо, на котором, казалось, жили одни лишь бесцветные глаза. Вика краем глаза заметила, что правая рука незнакомки напряжённо сжимала узкое изогнутое лезвие. Кожа на руке старухи покрылась пятнами и приобрела землистый оттенок. Увидев растерянный взгляд Вики, она еще крепче сжала рукоятку лезвия, и девушка смотрела, как цвет пальцев старухи резко изменился — из клочковато-зеленых они стали сперва мягкого естественного цвета, а затем вновь приобрели зловещий мертвенный оттенок.
— Но… — Вика была изрядно напугана этим зрелищем. — Кто Вы? Как вы вошли?! Дверь же была заперта…
— А ты уверена, милая моя, что она действительно заперта? — недобро усмехнулась старуха.
Через плечо непрошеной гостьи девушка увидела, что входная дверь приоткрыта, и ветер уже успел занести в дом несколько мокрых листьев. Также она увидела, что начинает смеркаться и на улице моросит дождь, делая размытым тусклый желтый свет уличных фонарей.
— Ну что, убедилась? — спросила старуха и чуть отошла в сторону, не сводя с хозяйки дома немигающего взгляда. — Плохо у тебя с памятью, Виктория. Так нельзя делать, а что если в дом заберутся воришки? Но, если учесть, что ваш городишко как раз из таких, где все друг друга знают, то это исключено. В противном случае ты даже и пикнуть не успеешь! А потом твой братишка будет оплакивать и твою скорую кончину. Хотя… — она смерила Вику пристальным изучающим взглядом, — смерть уже дышит тебе в затылок, мышонок, и тебе жить осталось ровным счетом ничего, к тому же, убивая себя наркотиками, ты только приближаешь свой конец, думая, что тем самым ты просто облегчаешь боль.
— Откуда Вы… — Вика ошеломленно выронила из рук полотенце, не заметив, что дым моментально рассеялся, едва старуха заговорила с ней.
— Сядь! — приказала старуха. — И я с удовольствием поведаю тебе, что будет дальше. Молчи и слушай, — она видела, как Вика упала, как подкошенная, в кресло. — А случится это вот как. Через полчаса придет твой единственный близкий родственничек и увидит, как ты задыхаешься от очередного приступа кашля. Он ничего не успеет для тебя сделать, дорогая… Ты в этом городишке никогда и не обследовалась, предпочитая ездить в районный центр, чтобы никто не знал о том, что ты больна. Ты скрываешь многое даже от родного брата, думая, что, узнав обо всем, он будет тяготиться тобой, считая тебя камнем на шее, ведь лекарства, нужные тебе, стоят сотни долларов. Ты ведь даже и не представляешь, как твой брат хочет попасть в антарктическую экспедицию, но пока что кроме него добровольцев достаточно, да и бросить тебя на год-полтора совесть не позволяет! Однако, в конечном итоге, ты умираешь, Виктория, и тебя хоронят на местном кладбище, там, где вечная мерзлота. Как мило. Не о такой смерти ты мечтала, это точно. Все до неприличия просто, доступно и понятно. Ты этого хочешь?
— Я не… — Вика почувствовала, что ей трудно дышать и резко сдавило легкие. — Нет.
Она с трудом выговаривала столь простые в обычной жизни слова и умоляюще смотрела на старуху, на лице которой сияла торжествующая улыбка. Именно эта улыбка подсказала девушке, с какими целями могла явиться к ней странная гостья.
— Вы пришли, чтобы убить меня? Зачем вам это нужно? Не понимаю…
Старуха наклонилась к ней, и девушка уловила исходящий от нее какой-то лесной запах вперемежку с чем-то холодным и неизвестным.
— Я предлагаю тебе другое, — с расстановкой произнесла она. — Я предлагаю тебе исчезнуть из этого города и из жизни окружающих тебя людей. Так будет для тебя лучше, Вика.
— Почему лучше? Что может быть лучше смерти? — в отчаянии воскликнула девушка, чьи нервы были явно на пределе.
— Если ты согласишься на мое предложение, то смерть не настигнет тебя, как бы это дико ни звучало. Более того, ты избавишься от болезни. Срок у тебя небольшой.
— Вы что, следили за мной и ждали удобного момента? — Вика в панике резко вскочила. — Зачем вам все это нужно? Для чего?
Она бросилась к входной двери, но та захлопнулась перед нею с тихим щелчком. Девушка лишь тщетно пыталась ее открыть, дергая за ручку.
— Вот теперь-то дверь заперта, — с неким злорадством процедила сквозь зубы незнакомка и повертела в воздухе связкой ключей.
— Как… Кто вы такая?! — Вика попятилась к лестнице и бросилась на второй этаж в надежде укрыться в спальне. Вбежав в комнату, она закрылась на ключ и прижалась спиной к двери.
— Зря стараешься, — прозвенел в наступившей гробовой тишине голос старухи, которая ровно пару секунд назад оставалась в зале на первом этаже.
