– Ты ведь знаешь этот дом! Там можно спрятать что угодно, и потом ищи не ищи – толку никакого. У любого из нас было пять или десять минут времени на все про все – это фантастически много. За это время можно было спрятать что угодно.
– Или спрятаться самому, – задумчиво сказала Светлана. – Интересно, почему убийца не убежал?
– Потому что, оставшись с нами, он обрекал следствие на нелегкий выбор одного виновного из пяти присутствующих. А поддавшись чувству паники, он бы сразу себя выдал. Потому он и остался с нами. Надо отдать ему должное – у него очень крепкие нервы. Не каждый решился бы на такой ход.
Глава 52
Мартынов позвонил мне поздним вечером.
– Не уехал еще? – буркнул он.
– Как видите.
– У меня к тебе дело.
Я и не сомневался.
– Надо приехать к вам?
– Куда? – вздохнул Мартынов. – Половина двенадцатого. По телефону пообщаемся. Ты готов?
– Трепещу в ожидании! – доложил я.
Мартынов никак не прореагировал. Ему сейчас было не до шуток.
– Вспомни, что было на столе в тот чертов вечер.
– Из еды? Или из напитков?
– Меня интересует все. Вплоть до соли и лаврового листа.
Это у него прорезался черный юмор. Я перечислил все, что мог вспомнить. Если я говорил быстро, Мартынов меня останавливал – записывал, стало быть.
– Все, – подвел я черту под списком. – Больше ничего не вспомню.
– А могло быть еще что-то, чего ты не назвал?
– Запросто. Мы привезли с собой две коробки с продуктами, там чего только не было. Демин все закупал, вот если бы его спросить. Вы ему позвоните. Номер телефона знаете?
– Телефончик известен. Только Демин уже второй день не поднимает трубку.
– Пропал, – хмыкнул я. – У вас собака есть?
– Собака? У меня? – не понял Мартынов.
– Ну, не у вас лично, В прокуратуре. Демина без собаки теперь не сыскать.
– Шутник, – безо всякой интонации произнес Мартынов.
– Вам не до шуток? – посочувствовал я.
– Просто устал. Не обращай внимания.
– Много работы?
– Да. Полдня по уши в дерьме просидел.
– Это вы так образно выражаетесь?
– Ну почему же образно? – спокойно сказал Мартынов. – Буквально, Евгений. Распотрошили деревянный сортир на самсоновском участке, где, по словам Кожемякина, его стошнило. Точно, нашли блевотину. Теперь вот эксперты не спят, хитроумные анализы проводят, чтобы определить, кому, собственно, сии отправления принадлежат.
Я понял, что Мартынов взбешен. У него концы не сходились с концами, и в довершение всего он еще должен был заниматься столь неблагодарным делом. В итоге окажется, что Кожемякин говорил правду, и все мартыновские страдания закончатся тем, что он лишь подтвердит – хотя и косвенно – невиновность Кожемякина в убийстве. Хотя и это немало – оправдать невиновного. Но вряд ли сейчас это послужит Мартынову утешением.
– И еще, – вдруг вспомнил он. – Мы нашли орудие убийства.
Вот это была новость! Я даже лишился дара речи.
– Выглядит так, как мы и предполагали, – сообщил Мартынов. – Что-то вроде отвеса. С одной стороны конусообразный выступ, с другой проточено сквозное отверстие – то ли под бечевку, то ли под кольцо. Я и так эту штуку вертел, и этак – не могу понять, что это такое.
– Сами же сказали, что отвес.
Мартынов невесело засмеялся.
– Э-э нет, – протянул он. – Отвес – это штука строительная. На нем царапины должны быть. А это вещица домашнего употребления. Знаешь, есть такие вещи: только глянешь на них, и сразу видно, что к ним хозяева с любовью относятся.
– А где же нашли?
– У самого дома. Там с тыльной стороны сложена поленница, ее в прошлый раз не догадались разобрать, а в этот раз на нее обратили внимание – и нашли.
– И что это значит?
– Ничего не значит, – буркнул Мартынов. – Я тебя вот о чем попрошу. Ты завтра подъезжай ко мне с этой своей Светланой…
– Она не моя!
– Ну-ну, – примирительно сказал Мартынов. – Это я так, к слову. Так вот ты с ней подъезжай, посмотрите нашу находку. Может, вспомните, где могли эту странную железку видеть раньше. Она из самсоновского дома, я почему-то в этом уверен.
Только теперь я понял, что означает эта находка. Убийца действительно был среди нас. Он воспользовался вещицей, подвернувшейся ему под руку в доме, и после совершения преступления даже не смог отнести ее подальше. Спрятал там, где это было ему доступно, – он спешил присоединиться к нам, чтобы его отсутствие не показалось подозрительным остальным участникам той злополучной вечеринки. Так получилось, что я все время возвращался к мысли о причастности к делу кого-то постороннего. Мне очень хотелось верить, что неизвестный злоумышленник тайком пробрался в дом, чтобы сделать свое черное дело. Я не хотел верить в то, что это сделал кто-то из нашей съемочной группы. Все во мне восставало против этого. Но жизнь все расставляла на свои места.
В эту ночь я долго не мог заснуть. Ворочался, считал до тысячи и дальше и при этом понимал, что ничего у меня не получится. Все время в памяти всплывали картинки из нашей недавней жизни. Вот мы на съемках. Вот за общим столом. Еще все живы. И у всех все нормально. По крайней мере – внешне. Загорский аккуратным выверенным жестом берет с подноса хлеб. Кожемякин торопливо опрокидывает стопку водки и после сильно морщится, даже не делая попытки чем-либо закусить, Демин с мрачным видом разглядывает лежащего в его тарелке краба. Каждый занят своим делом. Но кто-то один уже знает то, чего не знают остальные. Знает, что произойдет очень скоро.
Демин! Меня будто ударило током, и я вскочил, едва не свалившись с дивана. Номер телефона Светланы я набирал трясущейся рукой – так торопился и так был возбужден. Светлана подошла к аппарату не сразу. У нее был сонный и несколько встревоженный голос.
– Алло? – произнесла она.
– Это я! – Я даже не извинился за столь поздний звонок, мне сейчас было не до того. – Когда ты в последний раз видела Демина?
– В тот вечер, после съемок последнего выпуска нашей программы, когда мы втроем поехали ко мне.
– Он больше не появлялся? И не звонил?
– Нет. А что случилось, Женя?
– Ничего! – отрезал я. – Ты знаешь, где он живет?
– Да.
– Жди, я сейчас приеду к тебе!
– Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?
– Знаю! – подтвердил я. – Но не хочу ждать до утра!
– Что случилось-то? – снова спросила она. – Ты хоть объясни.
– Демина нигде не могут найти. На звонки не отвечает. Он исчез! Ты хоть понимаешь, что все это означает?
Глава 53
