Большую часть Восьмой главы составляет ретроспектива – воспоминания Кравцова о событиях 1923 года, когда он спас от расправы бывшего председателя ДВР Краснощекова. Увы, в нашей Реальности Краснощеков был осужден на пять лет. Вышел по амнистии и работал до конца жизни на некрупных административно-хозяйственных должностях. Судя по всему, дело Краснощекова действительно было дутым, но он был не единственным кого 'подвинули' ради идеи или, просто освобождая для себя место под солнцем, политические администраторы набирающего силу процесса строительства социализма в одной, отдельно взятой стране.
Следует добавить, что Лиля Брик, по-видимому, сильно любила этого человека и воспитывала его дочь, как свою.
Блюмкин, Яков Григорьевич (Блюмкин, Симха-Янкель Гершевич, Исаев, Макс, Владимиров) (около 1900 – около 1929) – российский революционер, чекист, советский разведчик, террорист и государственный деятель. Один из создателей советских разведывательных служб.
Радек, Карл Бернгардович (Собельзон, Кароль, 1885-1939) – советский политический деятель, деятель международного социал-демократического и коммунистического движения; в 1919-24 член ЦК РКП(б); в 1920-1924 член Исполкома Коминтерна, Сотрудник газет 'Правда' и 'Известия'.
Андреев, Андрей Андреевич (1895-1971, Москва) – крупный советский партийный и государственный деятель. Член Оргбюро ЦК с 1922, Секретарь ЦК в 1924-25.
Бубнов, Андрей Сергеевич (1884-1938), член партии с 1903 г., член ЦК в 1917-1918 гг. и в 1924-1937 гг., член Политбюро ЦК в октябре 1917 г., член Оргбюро ЦК.24-34 гг., секретарь ЦК.25 г. В 1917 г. член Петроградского ВРК. В 1917-1918 гг. комиссар железных дорог Республики. В 1918 г. в составе Украинского советского правительства и ЦК КП(б) Украины. В 1918-1919 гг. председатель Киевского Совета и губисполкома. В 1919 г. и 1921-1922 гг. на военно-политической работе в Красной Армии. С 1922 г. зав. Агитпропотделом ЦК РКП(б). В 1924-1929 гг. начальник Политуправления РККА и член РВС СССР.
Морозов, Николай Александрович (1854-1946) – русский революционер-народник. Член кружка 'чайковцев', 'Земли и воли', исполкома 'Народной воли'.
Якобсон, Роман Осипович (19896-1982) – российский и американский лингвист и литературовед, один из крупнейших лингвистов XX века, близкий друг В.В. Маяковского.
Асеев, Николай Николаевич (1889 – 1963) – русский советский поэт.
Чужак, Николай Фёдорович (1876-1937) – журналист, литературный критик. В революционном движении с 1896. Член Коммунистической партии с 1904. С конца 1905 член военной организации при Петербургском комитете РСДРП, редактор газеты ЛЕФ (один из авторов его основных теорий: 'искусство – жизнестроение', ориентация на 'литературу факта').
Брик, Лиля Юрьевна (1891-1978) – российский литератор, любимая женщина и муза Владимира Маяковского, старшая сестра французской писательницы Эльзы Триоле. После смерти Маяковского и формального развода с Осипом Бриком Лиля вышла замуж за комкора Виталия Марковича Примакова, но репрессирована вместе с ним не была, прожив долгую интересную жизнь.
Краснощёков, Александр Михайлович (Абрам Моисеевич Краснощёк, псевдоним Тобинсон; 1880-1937) – российский социал-демократ, впоследствии советский государственный и партийный деятель, участник Гражданской войны на Дальнем Востоке. Краснощеков создатель и первый глава правительства Дальневосточной Республики (ДВР).
Бурлюк, Давид Давидович (1882-1967) – русский поэт, художник, один из основоположников российского футуризма.
Агас (Мойсыф), Вениамин Соломонович (18991939). Майор ГБ (1935). Член партии с 1919 года.
Крыленко, Николай Васильевич (1885-1938) – советский государственный и партийный деятель, Главковерх Российской Армии после Октябрьской Революции 1917 года. В указанный период председатель Верховного революционного трибунала ВЦИК РСФСР, заместитель наркома юстиции РСФСР и старший помощник прокурора РСФСР.
Глава 9
Жаркое лето двадцать пятого
Автомобиль пропылил по избитому телегами проселку, свернул на совсем уж ничтожную дорожку, поросшую клочьями травы, бурьяном да крапивой, отчаянно петляющую среди встающих все плотнее деревьев, и въехал в лес. Впрочем, не чащоба, какая-нибудь! Две минуты тарахтения мотора среди зеленоватого полусвета, пронизанного тут и там золотыми лучами, и они выбрались на берег реки.
– Нравится? – Бубнов вылез из машины, оправил рубаху под ремнем, повел плечами. – Хорошо!
– Неплохо, – хмыкнул в ответ Кравцов.
Он не относился к числу тех русских интеллигентов, кто впадает в раж, едва попав на лоно природы. Более того, он ее – природу эту во всех ее видах и проявления – после восьми лет войны на дух не переносил. Он родился в городе, вырос в Петербурге среди гранита и мостового камня, и если что и предпочитал суровой строгости Северной Столицы, так это милую бестолковицу итальянских городов, проникнутую токами истории и отмеченную аурой любви, тайны и красоты.
Макс оглядел берег, небыструю воду, струившуюся из ниоткуда в никуда, и, вытащив из кармана кисет, стал набивать трубку.
– Вопрос о кооптации тебя в ЦК практически решен. На следующем пленуме и проголосуем. – Бубнов неодобрительно глянул на трубку – мол, стоит ли пакостить табачным дымом эдакую благодать? – но промолчал.
– Проголосуете, буду, – пожал плечами Кравцов.
– Да, ты, братец, никак не доволен? – улыбнулся начальник Политуправления РККА.
– Окстись, Андрей! – по-сталински взмахнул трубкой Макс. – Я что карьерист, какой, чтобы такому делу радоваться? Работы больше станет, ответственности…
– Прав.
– Намекаешь?
– Интересуюсь.
– Спрашивай, – предложил Макс, закуривая.
С Андреем Бубновым они совершенно неожиданно сошлись и подружились на Украине. И встречались, вроде бы, нечасто, и общались не подолгу, а все равно взаимная симпатия была очевидна. На 'ты' перешли сразу, и с тех пор никогда в разговорах не ходили вокруг да около. Спрашивали один другого напрямую, и отвечали друг другу точно так же.
– Твоя позиция в дискуссии о централизации экономики?
– Андрей, нам пока нечего особенно централизовывать. – Макс пыхнул трубкой, еще раз поглядел на воду и перевел взгляд на Бубнова. – Да и эффективность наших – советских – 'предпринимателей' оставляет желать лучшего. Ты знаешь, за что меня в двадцать третьем поперли?
– За то, что товарищ Троцкий тебя открыто поддержал. Ты, брат, слишком близко к его платформе стоял.
– Ну, если так, то скорее уж Ленин меня тогда поддерживал. Как Владимир Ильич слег окончательно, так и поехало… – вздохнул Макс, вспоминая то время. – Но конкретно, мне Куйбышев дело Краснощекова простить не мог. И понимаешь, я все удивлялся, никак уразуметь не мог, что же он так взъелся на
