МОСКАУ

— следовало освободить площадку для постройки копии замка Вевельсбург, высшей школы идеологической подготовки офицеров СС. Замок воздвигли в рекордные сроки, и первые консилиумы Триумвирата поначалу проходили в Зале Обергруппенфюреров — помещении в северной башне, с двенадцатью колоннами и знаком «чёрного солнца» на мозаичном полу. «Чёрное солнце» считалось официальной печатью Триумвирата Москау: незримый центр Вселенной, начало всего живого на Земле, освещающий планету призрачным светом. Философ Блаватская провозгласила его символом исчезнувшего «народа льдов», жившего за полярным кругом, а рейхсфюрер Гиммлер — образом бога молний Фарбаутра.

Зал Обергруппенфюреров потрясал акустикой.

Любой голос, даже сухой и визгливый, звучал там как соловьиное пение. Центр «чёрного солнца» исторгал языки вечного огня — пламени, якобы породившего арийскую расу. Ещё в семидесятых годах высшие чины СС вместе медитировали в этом зале: в видениях их кожа, как загаром, покрывалась тьмой зловещего светила. Сердца посвящённых лелеяли веру — скоро «чёрное солнце» откроется всем… Оно дарует арийцам счастье, а неполноценные нации ослепнут. Так, во всяком случае, говорил философ Рудольф Мунд.

Вевельсбург, органично вписавшийся в ансамбль площади Нибелунгов, вобрал в себя офисы многих чиновников рейхскомиссариата, а в 1945 году сюда перенёс своё конструкторское бюро обергруппенфюрер Ганс Каммлер, именитый специалист по «чудо-оружию». Его секретные исследования привели к созданию портативных ядерных устройств, зенитных лазеров, танков-невидимок и даже луноходов, предназначенных как для взятия проб грунта на других планетах, так и для сражений с инопланетянами.

Казалось бы, всё прекрасно. Но Вевельсбург ожидала иная судьба.

Через девять лет, во время визита в Москау из Берлина тогдашнего рейхсканцлера Альберта Шпеера, произошёл бунт добровольческого полка СС «Варяг»: солдаты требовали выплат задержанного жалованья. Бастующие эсэсовцы захватили и сожгли Вевельсбург, Шпеер был смертельно ранен в перестрелке. Стоило отремонтировать замок, как рейхскомиссариат потрясло новое событие — на официальном обеде неизвестные всыпали яд в вино конструктора Каммлера. Власти обвинили подполье шварцкопфов, но в реальности осталось загадкой, кто стоял за убийством: японская разведка или завистливые коллеги. После этих событий офис Триумвирата был переведён в подземелье — бронированный бункер с точной копией Зала Обергруппенфюреров (включая мозаику «чёрного солнца» на полу), пулемётными турелями и сложнейшей пропускной системой.

Над Площадью Нибелунгов сгустились сумерки.

Тьма растворила в себе город почти мгновенно. Редкие фонари источали блёстки слабого света, ибо правилом империи была экономия всего и вся. Власти называли это «светомаскировкой» на случай атак партизан. Даже экстремально популярные ночные клубы «Мёртвая голова» и «Дас Рейх» еле-еле подсвечивали свои вывески. На сцене нахт-клубов всегда играли два вида ансамблей: скучные симфонические оркестры с исполнением «Полёта валькирий» Вагнера и альпийские коллективы в шляпах с перьями, поющие песенки с горловым улюлюканьем. На тротуары, крадучись, вышли торговцы запрещённых сигарет. Спрятав глаза под тёмными очками, эти существа таились во мраке переулков — бледные, словно вампиры. Как правило, они фарцевали табаком из Ниппон коку, чёрным и смолистым, но попадался и самосад: пахучую смесь отсыпали в бумажку, пряча в карман горсть рейхсмарок. В жилых домах Москау автоматически включились телевизоры с развлекательными программами, и один из ведущих, Рюдигер Шторм, юркий малый с крашенными перекисью волосами, скользнул к микрофону:

— Что означает фраза — «десять мёртвых унтерменшей на дне моря»? Отличное начало дня!

Жители Москау готовились смеяться, уставившись в экраны. Сотни юмористов всех мастей, профессионально пишущих шутки — и тяжеловесы в ранге бригаденфюрера, и новички-обершутце, — отчаянно хохмили и зубоскалили: на любую тему, кроме политики. За автобаном в форме кольца (его официально именовали «Кольцом Нибелунгов»), в «чёрных кварталах» бесшумно отворили двери публичные дома. Отдалённые районы вроде промзоны Герингово были переполнены борделями, а работающие на износ «жрицы любви» имели ранг госслужащих Вспомогательного корпуса, что гарантировало продуктовый паёк и почётное звание «форхельферин» при выходе на пенсию. Женское население Москау ровно в два раза превышало мужское: результат бесконечных войн империи, посему плата за «любовь» была символической. Так, чисто мелочь на бутерброды.

…Субботний вечер сочился усталостью — в рейхе был всего один выходной, воскресенье. Изнурённые фабричные арбайтеры, покидая подземелья метро (станция «Священно-Римская», что в самом конце Арийской улицы, и остановка «Нюрнберг», у площади Генриха Птицелова, бывшей Лубянки), задерживались у стендов, чтобы мимоходом осушить кружку-другую псевдобаварского пива. Девушки подмигивали им, складывая губки бантиком. Секс в Москау в большей степени был женской инициативой, мужчины вели себя лениво и пресыщенно. Есть манн? Надо хватать и тащить в постель, пока тёпленький, — иначе останешься на бобах. Живи сейчас, потом будет поздно. Начнётся новая война, маннов отправят на Урал сражаться против «лесных братьев», а оттуда немногие возвращаются. Все жители Москау мужского пола (с пятнадцати лет) считались военнообязанными и в любой момент могли быть призваны на армейскую службу. Впрочем, девушки волновались напрасно, не зная тонкостей мужской жизни, — на деле служба зачастую оказывалась фикцией. Достаточно «отстегнуть» кипу рейхсмарок доктору на призывном пункте, и тебя освобождали от армии как инвалида. К счастью, никто не вёл статистики снятия с призыва, иначе бы выяснилось, что как минимум половина мужчин Москау не имеет рук или ног, страдает от переломов позвоночника и обладает букетом неизлечимых болезней. Чиновники Москау усиленно боролись с коррупцией — ровно до тех пор, пока сами не садились в тюрьму за взятки.

Постепенно город окутывала ночь… Смех на телеэкранах сменился стонами и скрипом матрасов. Телевизоры умолкли, чтобы, как по команде, включиться в семь утра.

…Жан-Пьер поднял голову. Он ничего не видел — его глаза были закрыты специальной светонепроницаемой повязкой, обязательной при посещении бункера Триумвирата. Учёного срочно вызвали с работы, не дав даже побриться. Целый час он в пустой комнате ожидал беседы с лидерами государства. Почему Триумвирату вдруг понадобились сведения о работе Павла? Как будто они не знали, кого наняли. Он был готов поклясться, что сидит с краю от «чёрного солнца». Если Жан-Пьер и хотел уйти, то не смог бы — его руки были связаны за спиной, а ноги прикованы «браслетами» к ножкам стула. Привычные меры безопасности. Тут не верили никому.

Послышались тихие шаги.

— Добрый вечер.

— Добрый вечер.

— Добрый вечер.

Все три голоса, почти в унисон произнёсшие приветствие, были женскими…

Архив рейхскомиссариат № 2

«Досье FD75 — Писатели»

…«После победы Третьему рейху потребовалось создать особое литературное искусство, избавляясь от наследия большевиков, семитских плутократов и британских империалистов. Старая литературная система полностью развалилась, похоронив под своими обломками лжеписателей. Вслед за падением Москау Михалков и Фадеев бежали за Урал, где издавали подпольную „Лесную газету“. Автор „Аэлиты“ Алексей Толстой исчез: согласно некоторым информаторам гестапо, он сменил внешность и стал жрецом бога огня Локки. Ильф и Петров переместились во владения Ниппон коку, в город Урадзиосутоку, где написали третий роман про Остапа Бендера „Хризантемовый суслик“ — неутомимый авантюрист, приехав в Токио, пытается обрести титул князя даймё. Александр Беляев, фантаст и автор романа „Голова профессора Доуэля“, был арестован гестапо: писателю вменили в вину пропаганду победы большевизма, а его книги подверглись запрету. Корней Чуковский выдержал четыре судебных процесса, но всё же сумел доказать, что под образом Бармалея вовсе не имел в виду фюрера. В США родственники Маргарет Митчелл были приговорены к процедуре покаяния, а роман „Унесённые ветром“ объявлен „образчиком негролюбивой беллетристики“ и публично сожжён. Молодой писатель Рей Брэдбери, опубликовавший в 1953 году (за три года до капитуляции Лос-Анджелеса) роман „451° по Фаренгейту“, был арестован и после суда депортирован в Африку, — сторонники Третьего рейха устроили на площадях по всей Калифорнии костры из его романов.