поставив перед ней бокал.
— Уже решили?
— Что?
— Бежать в неведомые дали при первой же возможности?
Она потрясенно повернулась к нему.
Алекс успокаивающе поднял руки:
— Ну а о чем еще вы могли думать? Я почему интересуюсь — очень есть хочется. Вы хоть до ужина не убегайте!
Спустя целую секунду Кэти поняла, что Алекс ее поддразнивает, и невольно улыбнулась, не в силах поверить, что может улыбаться после услышанного несколько минут назад.
— Отчего же, давайте поужинаем, — сказала она.
— А завтра?
Не отвечая, Кэти взяла свой бокал.
— Я хочу, чтобы вы объяснили, что меня выдало.
— Ну, это не что-то одно, это разные мелочи, — сказал он и перечислил то, что замечал. Помолчав, он добавил: — Большинство людей не сложат эти детали в единую картину.
Кэти внимательно рассматривала вино в бокале, заглядывая сверху.
— А вы сложили.
— По привычке. Это профессиональная деформация.
Она подумала.
— Значит, вы уже давно знаете. Или подозреваете.
— Да, — признался он.
— Поэтому вы никогда не расспрашивали меня о прошлом.
— Да.
— И все равно хотели куда-нибудь меня пригласить?
Его лицо осталось серьезным.
— Я захотел этого в тот момент, когда вы впервые зашли в магазин. Я ждал, когда вы будете готовы.
Последние лучи солнца, радужно переливаясь, погасли. Ранние сумерки превратили чистое голубое небо в бледно-сиреневое. Стоя у перил, Алекс смотрел, как теплый бриз нежно трогает непокорные пряди девушки. Ее гладкая кожа приобрела персиковый оттенок, и он не мог отвести взгляд от груди, поднимавшейся и опускавшейся при дыхании. Кэти смотрела вдаль с непонятным выражением. У Алекса даже сжалось горло, так ему захотелось узнать, о чем она думает.
— Вы не ответили на мой вопрос, — напомнил он.
Она немного помолчала, потом на ее губах появилась скромная улыбка.
— Я решила задержаться в Саутпорте.
Он невольно вдохнул ее запах:
— Можете на меня положиться.
Кэти прильнула к нему, бессознательно ища защиты. Алекс обнял ее за плечи.
— Пожалуй, так и придется поступить.
В кухню они вернулись спустя несколько минут. Поставив бокал на стойку, Кэти отправила в духовку сыр бри и фаршированные перцы. Все еще не вполне опомнившись от проницательности своего гостя, Кэти рада была чем-нибудь заняться. Непостижимо, что он по-прежнему хочет провести с ней вечер. А главное, что ей самой хочется пробыть с ним до ночи. В глубине души Кэти не верила, что заслуживает счастья или достойна такого мужчины, такого… нормального человека.
В этом и состояла позорная тайна ее прошлого — не в том, что ее постоянно избивали, а в том, что, по мнению Кэти, она это заслужила, раз допускала. Даже сейчас ей стало жарко от стыда, а были времена, когда она казалась себе отталкивающе безобразной, словно на лице и теле проступили старые шрамы души.
Но сейчас это отошло на задний план. Кэти показалось, Алекс понимает, чего она стыдится, и принимает ее такой.
Достав из холодильника ежевичный соус, Кэти принялась перекладывать его ложкой в маленькую кастрюлю, чтобы разогреть. Времени это заняло совсем немного. Отставив кастрюльку, она вынула из духовки бри с беконом, полила соусом и отнесла на стол. Вспомнив о своем бокале, она взяла его со стойки и села за стол напротив Алекса.
— Это для начала, — предупредила она. — Перцы еще не согрелись.
Он наклонился к блюду.
— Запах потрясающий!
Положив закуску на свою тарелку, он отрезал ломтик и отправил в рот.
— Ух ты! — вырвалось у него.
Кэти довольно улыбнулась:
— Вкусно?
— Не то слово! Где вы научились так готовить?
— Дружила когда-то с шеф-поваром. Он говорил — бри с беконом всем по вкусу.
Ребром вилки Алекс отрезал еще кусок.
— Хорошо, что вы остаетесь в Саутпорте, — сказал он. — Я готов есть такое каждый день, пусть в моем магазине и нет достойного бартера.
— Рецепт совсем несложный.
— О, из меня тот еще повар. Детям готовлю, но в остальном я — пас. — Он отпил вина. — Пожалуй, сыр лучше с красным. Вы не против, если я открою бутылку?
— Нет, конечно.
Алекс открыл зинфандель, а Кэти достала из буфета еще два бокала. Алекс налил вина и протянул ей бокал. Они стояли совсем близко, и Алекс подавил желание прижать к себе Кэти, заключив в объятия.
Он кашлянул:
— Хочу вам кое-что сказать, но боюсь быть неправильно понятым.
Она колебалась.
— Почему же я должна вас не понять?
— Я хотел сказать, что очень ждал сегодняшней встречи. Я… думал об этом всю неделю.
— И как я могу неправильно это истолковать?
— Не знаю. Потому что вы женщина. Потому что звучит так, словно я бью на жалость, а женщины не любят мужчин-попрошаек.
Впервые Кэти искренне рассмеялась:
— Ничего подобного! У меня чувство, что вы порой устаете от работы и забот о семье, но вы же не названиваете мне каждый день.
— Только потому, что у вас нет телефона… Словом, знайте, сегодняшний вечер много для меня значит. Я не могу похвастаться большим опытом в таких делах.
— В ужинах?
— В свиданиях. У меня давно ничего такого не было.
«Не только у тебя», — подумала Кэти. Но все равно ей было приятно.
— Давайте есть, — сказала она, показывая на сыр. — Он вкуснее теплый.
Когда доели закуску, Кэти встала и подошла к духовке. Посмотрев, как там перцы, она вымыла залитую водой кастрюлю и начала смешивать чесночный соус, поставив креветки жариться. Креветки и соус поспели одновременно. Кэти положила на каждую тарелку фаршированный перец и креветок в соусе, убавила свет и зажгла свечу в центре стола. От ароматных запахов и колеблющегося огонька свечи атмосфера в кухне сделалась какой-то вдохновенной, сулящей скорые перемены.
Они ели и говорили, пока в вечернем небе не заблестели первые звезды. Алекс не скупился на похвалы, повторяя, что в жизни не ел ничего вкуснее. Когда свеча наполовину догорела и бутылка опустела, Кэти рассказала кое-что о своем детстве в Алтуне. Утаив от Джо часть правды о своих родителях, с Алексом она была откровенной. Он узнал о постоянных переездах семьи, алкоголизме отца и матери, о том, как с
