делать.
— Вот и позволь мне тебе помочь, — сказал он без доли иронии в голосе. — Ну, садись. Я тебя отвезу.
Она хотела сделать все одна, хотела прогнать его, но не смогла. Более того, она стыдилась признаться себе, что на самом деле очень рада его видеть.
Сэм распахнул дверцу. Дана села.
— Я кое-что пообещала Куинн, — сказала она.
— Ну и умница.
— Но отложила все на неделю. Все надеюсь, что мы как-нибудь это преодолеем. Заставляю себя рисовать, но ничего не получается. А она днюет и ночует на этом камне.
— И ты решила, что пора действовать. Ты только скажи куда, я тебя отвезу.
Через десять минут они уже ехали по тенистым улочкам Блэк-Холла. Бывшая контора Майка занимала второй этаж старого викторианского особняка в самом центре. Белое с желтым здание было построено еще в девятнадцатом веке. Дом принадлежал Майку, но после их с Лили смерти его продали.
— Симпатичное местечко, — сказал Сэм.
— Это все Лили, — ответила Дана. — Его она выбрала. На первом этаже был магазинчик мисс Элис. Мы с Лили в детстве покупали там леденцы. А как-то летом я купила Лили серебряный медальон.
— Наверное, Майк купил этот дом потому, что он был дорог Лили как память?
— Наверное.
Сэм внимательно оглядел дом. Здесь все напоминало о Лили. Ненавязчивая расцветка, изящная лепнина, плющ до самой крыши, клумба с оранжевыми цветами у крыльца. Теперь на первом этаже расположились дизайнерская фирма и небольшой магазин.
— Я сама не знаю, что мы ищем, — призналась Дана. — Но когда найду, пойму.
Они подошли к двери. Дана с грустью отметила, что звонка, который прежде висел у входа, уже нет и внутри больше нет того волшебного беспорядка, который царил во владениях мисс Элис, а стоят роскошные диваны и журнальные столики черного дерева.
— Чем я могу вам помочь? — спросила молодая сотрудница дизайнерской фирмы.
— Я хотела узнать о «Грейсон инкорпорейтед» — фирме по торговле недвижимостью, которая прежде находилась на втором этаже.
— А, фирма Майка… Вы не знаете, что случилось?
В этот момент в зале появилась еще одна женщина — стройная платиновая блондинка в черном трикотажном костюме.
— Я Патриция Уэнтворт. Вы свояченица Майка, да?
— Да. Меня зовут Дана Андерхилл. А это — Сэм Тревор.
— Я видела вас на выставке. Заходила в галерею подобрать картину для клиента. Он остался очень доволен.
— Приятно слышать, — ответила Дана.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила Патриция.
— Мы хотели посмотреть, где работал Майк, — сказал Сэм.
— Помещение пока свободно. Я там храню альбомы с образцами обоев и тканей. Но если хотите…
Она взяла ключи, и они поднялись по лестнице. В офисе прямо на полу лежали кипы альбомов. Дана не увидела ничего, что напомнило бы ей о зяте, ничего, что помогло бы развеять тревогу Куинн. Четыре окна выходили на Мейн-стрит, знаменитую своими кленами.
И тут Дана взглянула на стену. Над каждым окном Лили нарисовала гирлянды плюща, перевитого белыми цветами — фрезиями, маргаритками, лилиями.
— Это Лили сделала, — сказала Патриция, заметив, куда смотрит Дана. — Удивительно талантливая была женщина. Я все пыталась уговорить ее работать у нас — заниматься росписью, но она много времени уделяла дому и девочкам. Они с Майком были так близки. Искренне сочувствую вашему горю.
— Благодарю вас.
Дана всегда была человеком сдержанным. И расспрашивать незнакомого человека о своих близких ей было тяжело. Но она пришла сюда, чтобы помочь Куинн. Она посмотрела на Сэма. Их взгляды встретились, она вдруг почувствовала исходящую от него силу и набралась смелости спросить:
— А у Майка были проблемы с бизнесом?
Патриция задумчиво покачала головой:
— Я ни о чем таком не знаю. Слышала только про проект на Среднем Западе. Ему приходилось ездить туда — проверять, как идут дела. Лили заезжала забрать корреспонденцию, рассказывала, как по нему скучает.
— И часто он уезжал?
— Чем дальше, тем чаще. Полагаю, потому, что дела шли хорошо. Проект «Сан-Центр» оказался очень успешным, и я все шутила, что пора ему купить Лили «мерседес» и норковое манто.
— А что такое «Сан-Центр»? — спросил Сэм.
— Что-то вроде дома престарелых неподалеку от Цинциннати. Я толком не знаю, но Лили очень им гордилась.
— Действительно гордилась, — подтвердила Дана. — Она мне о нем рассказывала.
— В последний год Майк постоянно уезжал, — вздохнула Патриция. — Счастье, что в последнюю минуту они были рядом, но бедные девочки…
— Знаю, — сказала Дана коротко.
— Лили часто привозила их с собой. Иногда они заглядывали к нам, и Лили рассказывала им про старушку, которая держала здесь магазинчик. И показывала мне купленный там серебряный медальон.
— Его подарила ей я, — сказала Дана и почувствовала, как по спине пробежал холодок. — Она его всегда носила. Жаль, что он не достался дочкам.
— Там с одной стороны была ваша фотография, а с другой — девочек, — сказала Патриция. — Какая была счастливая семья! — Поняв, что Дана и Сэм хотят остаться здесь одни, она пошла к выходу. — Вы побудьте здесь, сколько вам надо. А уходя, просто дверь прикройте.
Дана уже стояла у стены и пристально разглядывала нарисованные Лили лозы, увитые цветами.
— Какой нежный рисунок, — сказал Сэм. — Его не сразу и разглядишь.
— Она такой и была, — тихо произнесла Дана. — Старалась слиться с другими. И предпочитала держаться в тени.
— Но она все равно была очень яркой. Люди ее любили.
— Это был ее секрет. Она сияла изнутри.
— Ты права. Я это почувствовал в день знакомства.
Дана обернулась к нему. Высокий красивый молодой человек. И в то же время заботливый и готовый помочь. Его спокойствие передавалось и ей.
Он шагнул к ней, поправил прядь волос, упавшую ей на лицо. Дана инстинктивно подалась к нему. Он был так близко, что у нее закружилась голова и зашумело в ушах. В последний раз она такое испытывала с Джонатаном.
— Я здесь ради тебя, Дана.
Как же хотелось ему верить! Но что, если он обманет ее, как обманул Джонатан? Второй раз она такого не перенесет.
Она стояла в нерешительности — не знала, что ответить, но вдруг заметила, что Сэм внимательно вглядывается в узоры на стене.
— Что там? — спросила она.
— Вон, посмотри, — указал он на проем над окном. — Кажется, она что-то написала.
Он поднес к окну скамью, Дана встала на нее.
— «Я люблю Майка Грейсона», — прочитала она. — «Акуинна и Александра — лучшие девочки на свете». «Сестры навсегда — Дана, возвращайся домой!» Крохотная виноградная гроздь и слова «Мартины Виноградники». Венок из жимолости и подпись — «Жимолостный холм».
— Что это, Дана? — спросил Сэм.
