маршрут Хаддерсфилд. К тому же я оставила Люцерна в полном одиночестве в отеле «Георг» и на поезде приехала сюда, в Лидс, чтобы увидеться с тобой. Терри, я тебя люблю и хочу, чтобы ты была счастлива. Поверь, я желаю тебе только добра. И если бы я хотела укусить тебя, то могла бы это сделать бессчетное количество раз, когда ты жила у меня в Нью-Йорке. Так что не бойся меня, дорогая, я не кусаюсь. Прошу тебя, пойдем со мной на ленч. Позволь помочь тебе разобраться во всем этом. Чтобы ты по крайней мере обладала всей информацией, когда будешь принимать окончательное решение.
Терри несколько секунд колебалась, затем кивнула:
— Ладно, хорошо, пойдем.
Глава 20
— Бастьен, ты совершенно меня не слушаешь, — упрекнула сына Маргарет Аржено.
— Нет-нет, мама, слушаю, — возразил Бастьен, даже не потрудившись поднять глаза от документов, которые изучал.
— Тогда повтори, что я сейчас сказала.
Бастьен со вздохом отложил бумаги и, откинувшись на спинку стула, пробурчал:
— Говори же, мама, я тебя слушаю.
Маргарет молча прошлась перед его письменным столом, потом вдруг заявила:
— Нет, теперь ты говори. А я послушаю.
— Мама, ты, кажется, сказала, что сегодня утром получила письмо от кого-то…
— От Винсента, — ответила Маргарет.
— Прекрасно, от Винсента. — Бастьен нахмурился. — Но с какой стати Винсент пишет тебе письма? Он ведь живет с нами здесь в пентхаусе. Почему он просто не…
— Господи, ты совершенно не в курсе, — перебила сына Маргарет. Она остановилась перед его столом и, скрестив на груди руки, проговорила: — Винсент уже вернулся в Калифорнию, ясно?
— Разве?
— Да, он улетел домой неделю назад.
— А как же пьеса? — удивился Бастьен. — Как же его мюзикл «Дракула»?
Мать в раздражении отмахнулась и снова принялась расхаживать по комнате.
— Пьеса была снята с постановки две недели назад, — сообщила она.
— Уже? — Бастьен еще больше удивился. — Я хотел пойти на премьеру, но не знал, что премьера уже состоялась. Или, может быть, знал? — пробормотал он в задумчивости. После того как уехала Терри, многие вещи вылетали у него из головы, чего прежде с ним никогда не случалось.
Снова Маргарет, остановившись, со вздохом сказала:
— До премьеры дело не дошло, понятно?
— Но почему?
— Им пришлось ее снять. Слишком многие актеры и сотрудники выбыли из-за болезни.
— Из-за какой болезни? — Бастьен внимательно посмотрел на мать.
Маргарет замялась:
— Ну… они точно не знают.
Бастьен не мог не заметить, что его мать вдруг стала избегать его взгляда.
— Мама, ты что-то скрываешь, — заявил он.
Она снова вздохнула.
— Видишь ли, Бастьен, они, конечно, не знают наверняка, но говорят, что это — что-то вроде инфекционной анемии.
— Инфекционная анемия? — с раздражением переспросил Бастьен. Он прекрасно знал, что такой болезни не существует. Теперь-то он понял, где питался Винсент со дня своего приезда в Нью-Йорк. Сокрушенно покачав головой, Бастьен пробормотал: — Выходит, этот парень… «съел» свою первую главную роль. Боже правый, как же ему это удалось? О чем он только думал?
— Похоже, он вообще ни о чем не думал, — проговорила Маргарет. — Да-да, ни о чем. Подозреваю, что он так переживал из-за своей главной роли, что просто…
— По нему не заметно было, что он нервничал, — перебил Бастьен. Он знал кузена уже четыреста лет, но не помнил, чтобы тот когда-либо нервничал.
— Да, пожалуй, это правда, — сказала мать. Внезапно ее лицо прояснилось, и она воскликнула: — Да-да, конечно!
— Что «конечно»? — спросил Бастьен. Он уже знал, что ответ ему не очень понравится.
— Ну, вероятно, все дело в том, что он нуждался в утешении. Поэтому и питался так обильно.
— Нуждался в обильном питании, чтобы утешиться? — Бастьен недоверчиво смотрел на мать.
Маргарет утвердительно кивнула:
— Да-да, совершенно верно. Понимаешь, перед его глазами были Этьен и Лисианна — такие счастливые, что нашли друг друга. И еще Люцерн, женившийся на своей любимой. А также вы с Терри… Возможно, он был слишком одинок и из-за этого ел слишком много. Ну, чтобы хоть как-то утешаться.
— О Господи! — воскликнул Бастьен. — Неужели это правда?
— Боюсь, что да. Бедный мальчик, — пробормотала Маргарет.
— Да уж, бедный… — Бастьен невольно поморщился. Он прекрасно знал, что его мать всегда питала слабость к Винсенту — тот был ее любимым племянником.
— Возможно, мне следует навестить его, — в задумчивости проговорила Маргарет.
Бастьен пожал плечами:
— Что ж, пожалуй, действительно следует. Ты ведь такая чуткая… наверняка ты сможешь ему помочь.
— Да-да, конечно, — закивала Маргарет. Взяв со стола свою сумочку, она добавила: — К тому же неплохо будет прокатиться в Калифорнию в это время года.
— Я слышал, что там сейчас чудесно, — вставил Бастьен, стараясь не слишком демонстрировать свою радость.
— Да, все верно. Думаю, что именно так я и сделаю, — решительно заявила мать. Перекинув через плечо ремешок сумочки, она выразительно посмотрела на сына и проговорила: — Ты же знаешь, что я тебя очень люблю, и я бы не ринулась в Калифорнию, чтобы поддержать Винсента, если бы не знала, что о твоей небольшой проблеме уже позаботились.
Бастьен невольно вздрогнул — последние слова матери застали его врасплох.
— У меня нет проблем! — прорычал он. — И вообще, что ты имела в виду, когда сказала, что о проблеме «позаботились»?
Маргарет проигнорировала вопрос. Развернувшись, она направилась к двери. Потом вдруг обернулась и с улыбкой сказала:
— Что ж, я отправляюсь в Калифорнию. Винсент наверняка будет настаивать, чтобы я на время осталась с ним. Так что позвони мне, если у тебя будут какие-нибудь… новости.
— Подожди, мама! — крикнул Бастьен, приподнявшись со стула.
Но дверь уже закрылась, и он снова уселся за стол. «Что же мать имела в виду?» — спрашивал себя Бастьен. Впрочем, было понятно, что, говоря о его проблеме, она имела в виду его разбитое сердце. Но он понятия не имел, что подразумевалось под словом «позаботились». Вариантов было множество. Без сомнения, в ближайшие дни ему следует ждать звонков от десятка нью-йоркских психологов, и все они будут утверждать, что им необходимо поговорить с ним о его матери.
Бастьен со стоном запустил пальцы в свою шевелюру Маргарет Аржено порой была ужасно назойливой. Но теперь-то головная боль обеспечена кузену Винсенту. По крайней мере на ближайшее время.
— Прости, Винни, — пробормотал Бастьен себе под нос, и на его губах заиграла улыбка — он представил, что теперь предстоит пережить его кузену.
Однако Бастьен прекрасно знал: благодаря своей настойчивости и даже назойливости Маргарет
