больше, вам легче будет согласиться. Кстати, как раз вспомнила о моем долге. Пора. Укройтесь и смотрите. Учтите, я сделала предложение, постарайтесь не упустить свой последний шанс.
— Что такое?
— Сейчас Камилла разыграет небольшую комедию перед тайными зрителями, наслаждайтесь зрелищем. — Эмили растворилась в молоке тумана, плотной дымкой застилающего озерную гладь.
Мгновенно и бесшумно скрываясь в камышах, плотной стеной подступавших к воде, Кассандра замерла как раз в тот момент, когда из ниоткуда на мостках нарисовалась Камилла. Ночь была темная и безлунная достаточно, чтобы забыть о существовании мира вокруг заросшего озера и старой мельницы.
Но от белого и густого как патока тумана, наплывавшего с воды, исходило довольно призрачного полусвета, чтобы разглядеть статную фигуру Камиллы. Она вышла на мостки и, застыв у самого края, уставилась в туман, будто выискивала в нем призраков.
Почти тотчас же очнувшись, она раздраженно взглянула на часы. Тот, кого она ожидала, по всей видимости, опаздывал. Еще мгновение, отмеченное ударом сердца — и к берегу из плотного мрака вырвался луч фонаря. Он метался как раненая птица, беспорядочно и нервно, но в определенном направлении, словно игла взволнованной швеи пыталась сшить расползавшуюся кисею озерного тумана с грубой тканью ночного мрака.
— Наконец-то, милочка, — крикнула в темноту Камилла, обозначая голосом, в которую сторону шить. — Вы заставили себя ждать. А для меня непривычно дожидаться даже тех, в ком нуждаюсь я, не говоря уж о тех, кто нуждается во мне.
На влажные доски, осторожно ступая, неловко переваливаясь, шагнула неуклюжая фигура, полностью скрытая накидкой.
— В ночном лесу гулять в моем состоянии не особенно удобно, — виновато оправдываясь, пояснила мягким голосом Элспет. Она была одета в желтый дождевик, который как парашют обволакивал ее округлый силуэт.
— Позвольте, — гневно оглядывая пространство за секретаршей, взвилась Камилла. — А где же девчонка?! Разве я не достаточно ясно дала понять, что без нее ничего не выйдет!
— Простите…
Ядовитая ненависть ударила от Камиллы холодным валом, едва не сбив с ног и без того кое-как державшуюся Элспет.
— Или чернавка пожалела Белоснежку настолько, что не только не стала привязывать к дереву на растерзание хищных зверей, но и вовсе отпустила восвояси? Жалеть Белоснежку больше, чем себя и свое не рожденное отродье? Бог мой, да неужели вы настолько тупы, что ни черта не понимаете?
— Никто вас не понимает лучше меня, — тихим, но твердым голосом ответила Элспет. Прозрачное облачко обозначило едва уловимый вздох.
Потрясенная новым оборотом до глубины души Кассандра наблюдала за встречей двух женщин не отрывая глаз и боясь моргнуть, чтобы ничего не пропустить. Погасив вспышку удивления, а следом — злости на подлую предательницу под маской милой душечки, она стала слушать дальше, настолько неожиданным и странным казалось то, свидетелем чему она была в этот момент.
Элспет, дав Камилле еще секунду на то, чтобы успокоиться и выслушать ее, продолжила:
— Я не привела Лили Мэй, хотя доверчивая девочка уже ожидала меня в условленном месте, но сделала лучше.
— Как? — Камилла попыталась поверить в то, что единственный лучший вариант оказался возможен. — Вы принесли все четыре куклы, вместо обещанных ранее трех?
— Да.
— Но пятая кукла пропала. Ее следов не могла разыскать даже старая кукольница, — недоверчиво покачала головой Камилла. Она взглянула на Элспет внимательнее. — Тогда-то она и подсказала мне счастливую мысль заменить недостающую игрушку живой Лили Мэй. Голубушка, вы не пытаетесь ли меня надуть?
— Как это ни противно, но в данном случае я на вашей стороне. — Дрожь отвращения изменила голос Элспет, всегда такой милой и вежливой, что заподозрить у нее способность чувствовать к кому-то что-то более негативное, чем нейтральная симпатия, было просто невозможно. Всех, кто окружал ее, Элспет искренно любила, Кассандра была уверена в этом. До сих пор.
— Показывайте, иначе я не поверю, — приказала Камилла. — Положите их на доски и отойдите на два шага назад. Не вздумайте выкинуть какую-нибудь глупость, вы ведь знаете, что в моем шоу расстояние до мишени было раз в десять больше.
— Никогда никому не верить, не так ли? — Элспет положила сверток и отошла назад.
Подойдя к подарку, Камилла носком туфли поддела край ткани и развернула тюк. Зловеще улыбнулась и подложила к игрушкам еще одну. Пять кукол разлеглись рядком, словно солдатики, готовые к параду.
— Действительно… — изобразила краем губ довольную улыбку Камилла. — До конца не верится, что удалось их собрать. Сколько раз они были почти у меня в руках и уплывали. Вот эта с булавкой в груди, та самая, которую так хитроумно спрятала старая грязная кукольница. Как мило было со стороны полиции найти ее для меня. Пусть рядом ляжет эта грязнуля в крови, счастливая свидетельница того, как я обезглавила курицу Уну, тоже пытавшуюся меня обмануть.
Она со злорадной улыбкой присмотрелась к следующей:
— Ага, вон та подкопченная бедняжка из камина несчастного глупца, — ткнула она в тронутую огнем куклу. — Тупой деревенщина попытался обмануть меня с того света, но даже в сделках с выходцами из ада я пока одерживала победу. Я правнучка знатной леди Арабэллы, владелицы этих мест, и будь я проклята, если не смогу распорядиться своей собственностью так, как это угодно мне. Только мне, а не какой-то мертвой девчонке или ее приспешнице-колдунье.
— Вы не догадались, что кукла завернута в кожу Дика, — кивнула Элспет. — Бедный Джейкоб или не успел вам рассказать, где она, или утаил. Значит, под конец он все же разочаровался в вас.
— О, какая убогая чушь! — презрительно дернулась Камилла. — Что мне за дело до чувств этого невежды, такого же деревянного, как его подопечные. Эту проказницу, — ткнула она носком туфельки в следующую игрушку, — моя изумительная доченька умудрилась стащить из чемодана, когда я собирала вещи, чтобы сбежать и уже никогда не возвращаться в это болото. Удовлетворите же скорее мое любопытство, откуда взялась у полиции пятая?
— Непременно. Но и вы скажите мне, зачем убили Уну?
— Затем что добровольно отдать куклу и предоставить свое тело для ритуала она никак не соглашалась, вздорная упрямица.
— И вы спрятали ее тело, бросив голову, но зачем?
— Как, единственная, кто знает о ритуале больше, чем я, не может догадаться? На церемонии необходимо присутствие Жозефы, она гарант сделки, выражаясь юридически. А поскольку она весьма недальновидно скончалась, нечаянно упав на мой нож, то пришлось подготовить для нее другую оболочку. Я расстаралась и раздобыла для нее оригинальную упаковку с крылышками, надеюсь, она оценит мою любезность. Не хочу, чтобы в самый последний момент из-за какой-то чепухи развалилось дело моей жизни. Вернее, единственный шанс на вторую жизнь, полную славы, денег, удачи и счастья. Я истинная наследница Эмили. В мою далекую прародительницу должен был перейти талант великой Эмили Барт. Ее молодость, удача и все, что там полагается гениям.
Женщины сверлили друг друга взглядами, полными презрения и ненависти. Элспет, в свое время поддавшись на уговоры и сладкие посулы Жозефы, решилась пойти на ритуал. Отдать еще не рожденное дитя для великой, как с жаром заверяла ее ведьма, цели. Но, одумавшись, ужаснулась своему решению и отказалась даже родить то, что необходимо было для перерождения Эмили. Что же соблазнило Камиллу?
