бросался вслед, но ему редко удавалось схватить Морица, так как орангутанги никогда не прыгают и вообще гораздо медлительнее в своих движениях, чем шимпанзе.
Исключительную находчивость показал шимпанзе в своем стремлении выйти на свободу. Поскольку павильон для жирафов, в котором живут обезьяны, очень высок, то деревянную перегородку не довели до крыши, так как полагали, что обезьяны не смогут перелезть через нее и таким образом выбраться наружу. Мориц был, однако, другого мнения. Он не только сам решил выбраться на свободу этим путем, но склонил к побегу свою подругу Розу, что свидетельствует о действительно высоком взаимопонимании среди обезьян. В обезьяньей клетке находился большой полый металлический шар. Мориц убедил Розу поднять вместе с ним этот шар на стоявший в другом углу спальный ящик. Как только Роза стала на шар и прислонилась во весь рост к стене, Мориц вскарабкался к ней на плечи и одним прыжком перескочил через перегородку к жирафам. Те не обратили никакого внимания на шимпанзе. Если же они близко подходили к нему, то Мориц меткими ударами своих кулачков избавлял себя от их назойливости.
Когда сторож вернулся, он никак не мог понять, как Мориц убежал. Лишь когда Морица поймали при вторичной попытке к бегству, высоту перегородки пришлось увеличить. Но шимпанзе не растерялся, он придумал нечто другое. Не напрасно в клетке висела прикрепленная к потолку толстая веревка. Мориц знал, что если на ней сильно раскачаться, то можно ловким прыжком очутиться на свободе. Но в конце концов и этот путь был отрезан, потому что доски перегородки довели до самого потолка. Однако Мориц не унывал и однажды удивил своего сторожа тем, что, отобрав у него ключи, стал пробовать по очереди, какой из ключей подходит к замку. Наконец, он нашел нужный ключ. Я как раз случайно проходил мимо, и когда мне рассказали, как было дело, я невольно спросил: «Мориц! Как ты это сообразил?» И как будто в ответ на мои слова по лицу обезьяны пробежала лукавая усмешка, и, показывая мне на ключ, он словно хотел сказать: «Отпер вот этим ключом».
О высоком интеллектуальном развитии обезьян свидетельствует еще и такой факт, что Якоб, для того чтобы вывернуть висячий замок из железного засова, стал пользоваться как рычагом выломанным им железным прутом. Каждому любителю животных, несомненно, доставило бы большое удовольствие наблюдать, как обедают человекоподобные обезьяны. Три обезьяны получали на завтрак, кроме сладких плодов, молоко и хлеб, а к обеду те же блюда, которые подаются к столу в любой семье. Они любители покушать и привыкли к хорошей домашней кухне, которая им очень нравится. Иногда им дают к обеду красное вино пополам с водой. Причем Якоб оказался более тонким ценителем вина, чем Роза, она, как и положено даме, меньше любила алкоголь. Сторож обучил всех трех обезьян так хорошо сидеть за столом, что смотреть на них доставляет большое удовольствие. Мориц разыгрывает при этом роль старшего официанта. Он разносит блюда, относясь к этому делу с большой серьезностью. После обеда он должен убрать со стола. Суп обезьяны ловко черпают ложками, однако если сторож перестает за ними наблюдать, они забываются и начинают хлебать суп без ложки. Но одно слово сторожа — и ложки снова в действии к огромному удовольствию всегда толпящихся у клетки зрителей.
Когда однажды мой внук Фриц Вегнер и молодой английский укротитель Ройбен Кастанг проезжали мимо обезьяньей клетки на велосипедах, четверорукие как сумасшедшие начали копировать их движения. Что могло быть проще, как не направить этот открыто выражаемый интерес на правильные рельсы! И спустя несколько дней Мориц уже усердно нажимал на педали, разъезжая на своем детском велосипеде по дорожкам Штеллингенского зоопарка. Природным сангвиникам катание на велосипеде доставляет много удовольствия. Часто он так быстро едет, звоня и громко крича, что сопровождающий его сторож едва за ним поспевает.
Я не могу перечислить всего, чему удалось обучить это умное животное. Одним словом, он ведет себя совсем как человек и выполняет такие трюки, которые можно увидеть только у артистов. Мориц даже одет как человек. Он носит чулки, ботинки, белье, жилетку, пиджак и шапочку. Он ест те же блюда, что и его верный учитель и спутник Р. Кастанг. Он спит в его кровати, курит его сигареты, пьет его вино, а когда путешествует, то едет во втором классе!
Весной Мориц выезжал на короткое время в Штеллинген. Когда он меня увидел, то буквально бросился мне на шею, и очень трогательно было наблюдать, что он радовался нашей встрече. Теперь он снова путешествует, так как ангажирован в разных городах Европы.
По моему мнению, гибель человекоподобных обезьян, особенно горилл, в неволе объясняется не столько плохим внешним уходом за ними, сколько неумением действовать на их духовные стороны. Слишком мало значения придавали до сих пор чувствительности этих высокоорганизованных обезьян, и я убежден, что большинство горилл погибло в неволе от тоски по родине. Интересное зрелище представляла встреча моих трех обезьян с гориллой, которую вместе с двумя ее спутниками, маленькими неграми, привез к нам в зоопарк из Камеруна господин Генике. Шимпанзе выражал свое восхищение сначала громкими возгласами, а затем попытался просунуть свои руки, через решетку и притянуть к себе гориллу. Когда ему это не удалось, он рассердился и закидал ее песком и камнями. Орангутанги тоже проявили большой интерес к пришельцу и со своей стороны пробовали через решетку ухватить его. Орангутанг Якоб, подражая шимпанзе, стал также кидать в него песок и камни, тогда как Роза от волнения начала играть, что выглядело очень забавно. В общем это было редкое зрелище — встреча трех представителей человекоподобных обезьян со своим дальним родственником. Игра обезьян на музыкальных инструментах всегда вызывает у публики взрывы хохота. Только дай им в руки барабан, бубен, цимбалы… и пошло! Они работают всеми четырьмя руками, фортиссимо во всех тонах, и когда оторвешься от гримасничающих, объятых музыкальным пылом исполнителей и посмотришь на умирающую от смеха публику, то не знаешь, кому эта музыка доставляет больше радости — сидящим перед решеткой обезьяньей клетки или находящимся внутри нее.
Само собой разумеется, что невозможно при наличии тысяч различных животных уберечься от болезней. Не всегда болезни бывают так опасны, как холера, которая, как я уже упоминал об этом раньше, в течение короткого времени почти уничтожила всех моих животных. Я не причисляю к особым проявлениям болезненности и те, которые обнаруживаются у многих животных после утомительного перехода из глубин далекого континента и переезда через несколько морей и океанов. Читатель припоминает из главы «Ловля диких зверей», какое сильное возбуждение и изнеможение вызывает, это у многих животных. Когда новый транспорт животных поступает в зоопарк, то первейшей задачей тех, кому поручен уход за животными, является успокоение их нервов и восстановление их нормального здоровья при помощи размеренного питания и постепенного приучения к климату. Когда животные придут в нормальное состояние и несколько акклиматизируются, им начинают давать пищу в соответствии с твердыми, установленными мною правилами. Взрослый лев получает предписанный ему рацион. Три раза в неделю ему дают конину и раз в неделю — говядину, включая голову и сердце. Один раз в неделю для хищников устраивается постный день. Это делается не ради экономии, а потому, что и на воле хищники не каждый день «обедают» мясом и такое кормление ближе подходит к естественным условиям. Я даю также много костей, так как справедлива пословица, что «кости помогают образованию костей», и, кроме того, они укрепляют челюсти. У меня был удивительно красивый берберийский лев, который страдал от фистулы на передних клыках, и, кроме того, у него была поражена верхняя челюсть. Сначала ему давали молоко, яйца, рубленую говядину — такую пищу, которая не раздражала воспаленного места. Вспухшие губы скоро приняли свой нормальный вид, животное снова окрепло, и тогда я стал давать ему кости, причем испорченные зубы сломались и выпали сами собой.
Очень интересный случай, подробности которого больше могут интересовать специалистов, чем читателя, произошел у меня во время болезни индийской буйволихи, которая заболела у себя на родине еще до отправки. У нее по невыясненной причине началось сильное воспаление носа. Животное сильно лихорадило, и оно худело на глазах. Исследование показало, что воспаление произошло от нарыва, наполненного червями. Бедную буйволиху сначала стали лечить научными методами, однако улучшение не наступило. Но вот однажды пришел старый индус, который заинтересовался больным животным. Когда ему сказали, что было испытано много разных средств и все оказалось напрасным, он улыбнулся в ответ и
