Звонок из Франции

— Просто ты не привык к тому, что кто-то может с тобой не соглашаться, — спокойно сказала она.

— А ты привыкла к таким мужчинам, которые из кожи лезут вон, чтобы угодить тебе.

— Не грех бы и тебе когда-нибудь попробовать то же самое.

— Но они этим не слишком многого добились. Ты говорила, что ни с кем не состоишь в близких отношениях. — Он с подозрением посмотрел на нее. — Ты когда-нибудь любила?

Прежде чем она успела ответить, подошел официант, чтобы налить им вина. Потом появился другой официант, чтобы принять у них заказ, и Николь снова предложила Филипу выбрать что-нибудь для нее.

Пока обсуждалось меню, Николь задумалась над вопросом Филипа. Ответ был отрицательным. Она никогда не встречала кого-то, кто заставил бы ее сердце забиться, а тело загореться желанием. Некоторые из мужчин, с которыми она встречалась, испытывали подобные чувства к ней, но она их чувств не разделяла.

— Я заказал некоторые из блюд, которыми славится здешний повар, — проговорил Филип, нарушив ее задумчивость. — Надеюсь, что они тебе понравятся.

— Я уверена, что все здесь очень вкусно, — сказала она рассеянно. Ее мысли были далеки от еды. — Ты сказал, что мы ничего не знаем друг о друге. Это правда. Но ты знаешь обо мне хоть что-то. Расскажи, как ты живешь.

— Каждое утро хожу на работу, как большинство людей. Встречаюсь с друзьями. Живу совершенно нормальной жизнью.

— Едва ли. — Она оглядела элегантный зал. — Большинство людей не могут позволить себе обедать в ресторане «Чез Мартин» или жить в особняке.

— Вероятно, я имею возможность пользоваться более значительными жизненными благами, но все- таки продолжаю работать.

Теоретически все верно, но она не это хотела выяснить. Поскольку Филип избегал говорить о своей личной жизни, она отважилась и напрямик спросила его об этом. В конце концов, он же задавал ей подобные вопросы.

— К числу твоих друзей относятся и женщины. Кто-нибудь из них занимает особое положение в твоей жизни?

— В данный момент нет.

Не запнулся ли он, прежде чем ответить? — задумалась Николь. Сомнительно, чтобы такой мужчина, как Филип, не встречался с кем-то регулярно. Или что он намеревался отказаться от сексуальной жизни из- за их фальшивого брака.

— Как удачно, что тебя ни с кем не связывают личные отношения, — сказала она. — А то бы ты столкнулся с неприятностями, объясняя свою внезапную женитьбу.

— К счастью, такой проблемы нет, — мягко ответил он.

— А о других проблемах ты подумал? Женитьба может помешать твоей… нормальной жизни. — Николь взглянула на маленькую тарелочку, которую официант поставил перед ней. — Возможно, у тебя уже назрело решение. Я слышала, что некоторые французские мужчины обзаводятся так называемыми подружками.

— Как мило с твоей стороны заботиться о моей сексуальной жизни. Ведь именно это ты облекла в столь деликатную форму, не правда ли? — Глаза Филипа искрились смехом. — Значит ли это, что ты даешь мне разрешение на внебрачную связь?

— Тебе не требуется моего разрешения в сложившихся обстоятельствах, — холодно ответила она.

— Есть один способ удержать меня от того, чтобы я не «бегал налево», — сказал он весело.

— Даже не думай об этом! Я не собираюсь спать с тобой, — сказала она твердо.

— Не исключено, что тебе бы понравилось. Я бы очень старался угодить тебе.

Пламя свечи отражалось в его глазах, когда он, потянувшись через стол, взял ее за руку.

От его низкого, с хрипотцой голоса дрожь пробрала ее до самого позвоночника. Она могла представить себе, как постепенно завоевывает ее этот обольститель, начиная с первого возбуждающего поцелуя до полного овладения ею.

Николь вырвала руку, чтобы прервать эту магическую связь между ними.

— Из нашего соглашения ничего не выйдет, Филип, — сказала она, глубоко вздохнув.

— Потому что я вел себя честно по отношению к тебе? Уверен, что многие мужчины хотели бы любить тебя. Ты очень привлекательная женщина.

— Если бы я только представляла, что ты так считаешь, я никогда бы не согласилась выйти за тебя замуж!

— Никогда не слышал, чтобы хоть одна женщина была оскорблена тем, что некий мужчина находит ее желанной, — усмехнулся Филип.

— Ты обещал, что это будет фиктивный брак.

— Так и будет. Ничего не произойдет вопреки твоему желанию. Я думаю, что нам было бы хорошо вместе, но только если ты считаешь так же.

— Я так не считаю, — сказала она, стараясь быть как можно убедительней.

Несомненное влечение, которое они испытывали друг к другу, сбивало с толку… и было опасным! Филип мог быть великолепным любовником, но при этом его чувства не были бы затронуты. Николь была не настолько глупа, чтобы поверить в его возможные чувства, во всяком случае по отношению к ней.

— Я никогда не вступал в интимные отношения с женщинами, которые не хотели этого, так что тебе не чего опасаться. Попробуй-ка фирменную закуску, а то шеф-повар посчитает, что ему нанесли личное оскорбление, и мы больше никогда не сможем приходить сюда.

Николь впервые обратила внимание на свою тарелку. Корзиночка с салатом из крабов выглядела словно на картинке в журнале. Сверху, на маленьком кусочке семги, лежал свернутый анчоус, наполненный икрой.

— Надеюсь, что на вкус это блюдо не менее замечательно, чем на вид. В следующий раз пойдем в ресторан «У Селестины». Это новое заведение, о котором очень хорошо отзываются. Может быть, нам стоит пойти туда прямо завтра вечером.

— Я не могу снова оставить Робби, — возразила Николь.

— Почему? Он в надежных руках и ложится рано. Ты наверняка не сидела с ним дома каждый вечер.

— Постоянно сидела. Обычно было уже поздно, когда я заканчивала все домашние дела. Обоим нам надо было рано вставать на следующий день. Я с удовольствием укладывалась в постель, переделав все.

— Ты напрочь отказалась от своей личной жизни ради ребенка? — задумчиво спросил Филип.

Николь пожала плечами.

— Просто забыла о ней на время. Ничего тут нет особенного.

— Сомневаюсь, что найдутся женщины, которые добровольно согласились бы принести такую жертву. Теперь тебе по крайней мере станет жить легче, — мягко сказал он.

— Не скажи. Мне не придется мыть посуду или стирать, но на смену одним моим проблемам пришли другие, — сказала она грустно.

— Я не хочу стать проблемой для тебя, Николь.

— Речь не о тебе, хотя ты — главная причина моих неприятностей.

Улыбка смягчила колкость ее слов.

— Я хочу облегчить твою жизнь. Скажи, что тебя беспокоит, и я все улажу.

— В том числе отношение твоей матери ко мне? — насмешливо спросила она. — Я не верю, что даже ты можешь творить чудеса.

Филип вздохнул.

— Я понимаю, что мама — крепкий орешек. Она никак не может смириться с тем фактом, что Раймон предпочел твою сестру своей семье. Совершенно нелогично винить в этом тебя, когда ты здесь совсем ни при чем, но ей необходимо взвалить вину на другого. Должно быть, адски тяжело жить с мыслью, что ее