мерами. А команда слежения состояла всего из пяти агентов. Их было слишком мало, чтобы действовать в открытую. И они до сих пор не знали, где находится Шанна. Проклятый Драганешти прятал ее.
От возбуждения Остину не сиделось на месте. Он должен был что-то сделать. Съемный диск все еще вел запись, так что он мог и не торчать в машине. Остин окинул взглядом стоянку. На ней было припарковано тридцать семь автомобилей. Большинство из них принадлежало бессмертным. Если запишет номера, то сможет установить их имена и начать составлять базу данных известных вампиров.
Прихватив цифровую камеру, Остин выбрался из автомобиля. Он почти закончил фотографировать номерные знаки, когда темноту пронзил свет фар. На парковку въезжала еще одна машина. Черный «лексус», четырехдверный седан.
Пригнувшись, Остин перебегал от автомобиля к автомобилю, пока не получил наилучший обзор припарковавшегося «лексуса». Настроив объектив камеры на нью-йоркский номерной знак, он беззвучно щелкнул затвором.
Открылась водительская дверь, и из салона вышел высокий мужчина в дорогом костюме. Остин сфотографировал его. Открылась другая дверь, и со стороны пассажира вышла молодая женщина. «Какая молоденькая, чтоб меня…» — скрипнул Остин зубами, снимая ее. Одетая как подросток, в клетчатой юбке и сетчатых колготках, неужели и она вампирша?
К несчастью, с цифровой камерой он не мог определить, обычные они люди или бессмертные. Для этого нужен был пленочный аппарат. Прячась в тени высокой кирпичной стены, Остин бросился к своей машине. И тут услышал, как захлопнулась третья дверь, высунувшись из-за большого внедорожника, он заметил светлые волосы. Шанна, когда он видел ее в последний раз, была блондинкой. Может ли это быть? Продолжая пригибаться, он придвинулся чуть-чуть ближе, и у него отвисла челюсть: это была не Шанна.
Мамочка родная. Он всегда считал себя мужчиной, который смотрит в первую очередь на лицо женщины, точнее, в глаза, чтобы увидеть душу. В данном случае не получалось, потому что он видел лишь ее профиль. У нее был маленький, аккуратный носик и большой чувственный рот. Взрывоопасная комбинация, подпалившая его запал. Он сделал несколько снимков.
Ее длинные волосы играли оттенками золотистого каштана, меда и озаренной солнцем платины. Чтобы не падали на лицо, она закрепила их гребнями, которые, мерцая в ночи, взывали, чтобы их вытащили. Волосы такой красоты заслуживали нескольких снимков.
Роста она была, по его подсчетам, не менее пяти футов девяти дюймов. Она не могла не быть высокой, потому что возвышалась над машинами от головы до обольстительной формы груди. Святые молочные железы. Этого хватило, чтобы из мужчины, глазеющего на лицо, превратиться в того, кто пялится на грудь. Спасибо тебе, Господи, за объектив с изменяющимся фокусным расстоянием.
Выйдя из машины, она уходила от него на, казалось, бесконечно длинных ногах. Ее плотно облегающая юбка имела сзади разрез, который при каждом шаге приоткрывал несколько сантиметров стройных бедер. Боже правый. Этого хватило, чтобы новообращенного мужчину из тех, кто таращится на грудь, превратить в пялящегося на ноги.
Но тут он заметил, как ее плотная юбка обтягивает бедра и ягодицы. Это стоило снимка или двух. И, само собой, оказалось достаточно, чтобы превратить того, кто таращится на ноги, в знатока хорошенькой формы.
Минутку. Этот синий деловой костюм совсем не похож на то, что носят вампиры. Они предпочитают выглядеть более броско. Конечно, она не может быть вампиром — слишком уж живая для бессмертных. А что, если она невинная, а эти двое с ней — вампиры? И ведут ее теперь в логово демонов. Черт побери! Только не в его дежурство.
Остин выпрямился, но тут же с безмолвным стоном замер. Идиот. Позволил думать себе передним местом. Роскошная женщина вовсе не была пленницей. В поступи длинных ног, несших ее ко входу в «ЦВТ», чувствовалась решительность.
Он должен был узнать, кто она вампир или смертная. Троица достигла входа в «ЦВТ». Остин бросился к своей машине и, распахнув дверцу, схватил пленочный аппарат. Заглянул в видоискатель. Полная темнота. С приглушенным ругательством снял с объектива крышку и снова поднял камеру.
Ничего. Дверь в «ЦВТ» была открыта. Но на пороге — никого. Остин опустил аппарат. Теперь он видел мужчину, придерживающего дверь, и входящую внутрь другую женщину, которая была пониже! Они определенно были вампирами. А что же великолепная блондинка?
Черт! Он упустил ее. Остин забрался в салон и поморщился. Джинсы в паху стали тесны. Она должна быть человеком. Он не мог так воспылать к вампирше. Или мог?
В вестибюле «ЦВТ» Дарси Ньюхарт внезапно остановилась. В переполненном помещении она даже не могла разглядеть черно-красный декор интерьера. Возбужденно переговариваясь, здесь толклись меньшей мере пять десятков вампов. Боже правый, неужели все они пытались устроиться на работу?
Сзади на нее налетел Грегори.
— Прошу прощения, — пробормотал он, обшаривая комнату взглядом.
— Не ожидала, что будет такое столпотворение.
Дрожащими руками она проверила, на месте ли гребни, что удерживали ее длинные волосы. Еще раз заглянула в свою кожаную папку. Ее аккуратно отпечатанное резюме все еще лежало там и выглядело точно так же, как и пять минут назад. Как ей состязаться с таким количеством претендентов? Кого она пытается обмануть? Эту работу ей не получить. Ее обволокли знакомые щупальца паники, мешая дышать. Она никогда не обретет свободу. Никогда не сможет убежать.
— Дарси, — донеся до нее резкий голос Грегори.
Дождавшись, когда она встретится с ним глазами, он послал ей взгляд.
Став в первый год ее вынужденного заточения хорошим другом и главной опорой, Грегори неизменно повторял: «Это единственный мир, который отныне у тебя есть. Прими его». Теперь, чтобы напомнить о том, что она должна быть сильной, ему достаточно было на нее взглянуть. Она кивнула и расправила плечи.
— Я справлюсь.
Взгляд его карих глаз смягчился.
— Непременно.
Мэгги разгладила складки своей короткой клетчатой юбки.
— Я так нервничаю. А вдруг увижу Дона Орландо? Что я должна ему сказать?
— Дона какого? — спросил Грегори.
— Дона Орландо де Коразона, — повторила Мэгги благоговейным шепотом. — Он звезда сериала «Когда вампир обращается».
Грегори нахмурился.
— Ты для этого пришла? Глазеть на звезд? Я полагал, ты хотела оказать Дарси моральную поддержку.
— Я так и делаю, — возразила Мэгги. — Да вот подумала: если Дарси найдет себе работу, почему бы и мне не попытаться? Так что решила пойти попробоваться на «мыльную оперу».
— Ты хочешь быть актрисой? — удивился Грегори.
— О, я ничего не смыслю в актерской игре. Просто хочу быть с Доном Орландо. — Мэгги прижала руки к груди и испустила длинный вздох. — Он самый сексуальный мужчина на земле.
Грегори взглянул на нее с сомнением.
— О'кей. Желаю удачи. А теперь прости. — Он схватил Дарси за руку и оттащил в сторону. — Ты должна мне помочь. Дамочки из бывшего гарема сводят меня с ума.
— Добро пожаловать в клуб. Я четыре года назад созрела для камеры с мягкими стенами.
— Я говорю серьезно.
Дарси фыркнула. Она — тоже. Ее здравомыслие балансировало на грани, когда она узнала о существовании вампиров. Но как быть современной женщине, вынужденной жить в гареме вампира и подчиняться диктату хозяина? Это было больше, чем она могла вынести.
Однажды она попыталась сбежать. Но Коннор выследил ее и телепортировал назад, как заблудшего щенка. Даже сейчас она испытывала тошнотворное чувство унижения. Ее новый хозяин, Роман, прочитал ей строгую лекцию. Слишком много она знала. В мире смертных ее считали погибшей. Из-за того что она работала на телевидении людей, ее лицо было знакомо миллионам. Ей надлежало продолжать скрываться.
