И она клюнула. Ей было так холодно, так одиноко и так плохо все эти четыре года, что она запала на первого же мужчину, предложившего ей тепло и любовь. Из ее глаз покатились слезы. Дарси смахнула их рукой. В ней нарастала ярость. Как смеет он теперь отворачиваться от нее? Разве не он вчера сказал, что только глупец может отпустить такую женщину? Выходит, Адам — глупец, по его же собственным меркам.
Она едва поднялась с мягкого ковра. Нужно было возвращаться в шоу. Это была работа, которую она не могла позволить себе потерять. Но, проклятие, в сердце ей вонзили обоюдоострый нож. Как сможет она видеть его снова? Как сможет она не видеть его? Он сделал ее никудышную жизнь наполненной смыслом. Последние четыре года она была вынуждена скитаться в темноте. Только три тонких лучика света: Грегори, Мэгги и Ванда — удерживали ее от помешательства. Потом в ее темное существование ворвался сияющим солнцем Адам. Подобный богу Солнца, он сулил тепло и жизнь.
Но оказалось, что ее манило обманчивое эхо. Настоящей жизни у нее никогда больше не возникнет. И быть с Адамом она уже не сможет. В общем-то она знала это с самого начала и все же позволила себе в него влюбиться. Ей хотелось верить, что любовь сможет победить все, что любовь священна, как утверждает Ванда. По лицу Дарси снова покатились слезы. Не в состоянии видеть его сейчас, она направилась по западней лестнице на этаж прислуги.
Дамы находились в гостиной и развлекались разговорами. Леди Памела пила из чайной чашки горячий «Шоко-Блад». На экране телевизора она видела Грегори. Вместе с конкурсантами он был в бильярдной. Находившийся с ними оператор снимал, как мужчины делятся впечатлениями от шоу.
— Ты в порядке? — прищурила глаза Ванда, уставившись на Дарси.
— Да, — солгала та, понадеявшись, что следов слез на ее лице не осталось.
Проверить в зеркале, как выглядишь, теперь не было возможности. Это был один из мелких недостатков в существовании вампиров. Крупные же включали потерю семьи, сбережений, карьеры журналистки. Проклятие, из-за дурацкого тайного мира она сломала себе жизнь. Если бы Коннора не волновало так сохранение их чертовой тайны, он мог бы телепортировать ее в больницу, а не в дом Романа Драганешти. Возможно, тогда ей удалось бы избежать нынешней участи. Но теперь она уже никогда этого не узнает — слишком поздно.
— Вы готовы завершить конкурс с полосой препятствий? — спросила она леди Памелу. — Осталось еще три человека, которые должны пройти испытания.
— А это обязательно? — Леди Памела состроила гримасу. — Я так устала. К тому же я и так знаю, кого надо исключить.
— Мы тоже, — вставила Кора-Ли. — Нам нужно избавиться от этого остолопа, который уронил леди Памелу в грязь.
Дамы хором выразили согласие.
— Еще не помешает убрать мавра, — объявила Мария Консуэло.
— Это ты об Ахмеде? — спросила леди Памела. — У него безукоризненные манеры. И правильная, без ошибок, речь.
— Не говоря уже о том, что он хорош собой, — добавила Ванда.
— В самом деле. — Леди Памела поставила чашку на стол. — Еще должен уйти Антонио из Мадрида. Он ужасно шепелявит.
— Ну да! — воскликнула Мария Консуэло. — Потому что говорит на совершенном кастильском испанском.
— Но по-английски это звучит довольно глупо, — возразила леди Памела. — Он сказал, что я пахну как свежая красная «рожа».
Принцесса Джоанна вздрогнула.
— Не дай нам, Боже, господина с таким произношением.
— В таком случае, когда я смогу высказать свое суждение о том, кого исключить из конкурса? — возмутилась Мария Консуэло.
— У вас еще будет такая возможность, — заверила испанскую вампиршу Дарси. — Вам предстоит оценивать мужское качество, идущее в списке под номером девять, — силу.
С удивлением для себя Дарси обнаружила, что те самые женщины, которые еще накануне отнюдь не горели желанием высказывать свои суждения, теперь стремились получить право голоса.
— Обсмотрите. — Кора-Ли указала на экран телевизора. — Кто это?
При взгляде на экран у Дарси перехватило дыхание. Один из операторов поднялся на крышу и направил камеру на стеклянные стены оранжереи, где на скамейке сидел, положив голову на руки, Адам.
— Думаю, это Адам.
Ванда с любопытством посмотрела на Дарси.
— Бедный малый, — вздохнула Кора-Ли. — Он такой печальный.
Дарси судорожно сглотнула. Адам выглядел совершенно несчастным. Это должно было бы огорчить ее, но она ощутила в сердце толику удовлетворения. Что ж, он тоже страдал. Значит, она не была ему безразлична.
— Вам следовало позволить мне попробовать его кровь, — проворчала леди Памела. — Я бы сразу определила, смертный он или вампир.
— Он один из нас, — объявила принцесса Джоанна. — Должен быть таким. Слишком хорошо осведомлен о наших делах.
— Мне это показалось странным.
Ванда с Дарси обменялись озабоченными взглядами.
У Дарси пересохло в горле. Она снова устремила взгляд на экран. Адам тер рукой лоб. Неужели он раскрыл их секрет? Не потому ли вдруг он не хотел больше смотреть на нее или прикасаться к ней?
— Я согласна, — поддержала их Мария Консуэло. — Адам похож на вампа.
Дарси вздохнула.
— Раз вы знаете, кого исключить из конкурса, давайте проведем церемонию с орхидеями. Возьмите в холодильнике два цветка, и я жду вас через пять минут в вестибюле.
Дамы согласились. Дарси спустилась на лифте на второй этаж пентхауса и попросила мужчин собраться в вестибюле. А Грегори отправила за Адамом и вторым оператором. Построив мужчин в два ряда на большой лестнице, она быстро пересекла холл, чтобы к моменту прихода Адама находиться от него как можно дальше. Затем в помещение торжественно вошли пять дам с высоко поднятыми головами и вытянулись в линию под огромной люстрой.
— Джентльмены, — объявил Грегори, — двое из вас сегодня отправятся домой. Лимузин внизу ждет. Вы знаете, что символом ухода служит получение черной орхидеи. Итак, вы готовы?
Мужчины закивали, и оператор снял их лица панорамой.
— Прежде чем начнем, хочу сделать еще одно объявление, — продолжал Грегори. — Общая сумма денежного выигрыша возросла. Теперь победитель шоу «Самый сексуальный мужчина на земле» получит два миллиона долларов.
Женщины ахнули. Барт запечатлел их реакцию на пленку, а Берни снял реакцию мужчин.
— Леди Памела, можете начинать.
Грегори подал ей знак.
И та вышла вперед с двумя орхидеями.
— Мы с нетерпением ждем дальнейшего знакомства с теми из вас, кто останется. А теперь, увы… — Она сделала глубокий вдох. — Николас из Чикаго.
Бедняга, огорченный отставкой, сбежал вниз по ступенькам, чтобы принять цветок.
— Прошу прощения, что уронил вас.
Он снова вернулся на лестницу, чтобы принять знаки сочувствия от других мужчин.
— Антонио из Мадрида, — объявила леди Памела.
Антонио принял орхидею с померкшим лицом.
— Я очень сожалею.
Дарси взглянула на Адама. Из оставшихся мужчин он один выглядел грустным. И вскоре, не оборачиваясь, ушел к себе в комнату. Судьи, хозяин-распорядитель и операторы перешли в портретную
