начинаю считать себя собственной сестрой Матильдой и говорить о себе в женском роде. Удивительно, но женщина приняла рассказ Ти за чистую монету. И рассказала о себе — она прибыла сюда год назад вместе с мужем и его другом. Те отправились за перевал в надежде намыть в горных реках ценных камней или золота, да так и не вернулись. Трактирщик приютил Эстиду — так звали гномку, — и теперь за чисто номинальную плату она на него работала. Готовила, ходила за лошадьми, пасла коров, доила, убирала… и ждала мужа. Только к складу и торговле йор Садер никого не подпускал — занимался этим сам.
Расседлывая Хребта с Селедкой, я краем уха слушала, как Ти и Эстида выясняют, не родственники ли они. Пока копание в корнях дошло до шестого колена, но хорошему делу нет предела. Попутно выяснилось, что достойная женщина — дальняя родственница мастера Фаррштара ар Треббуша из Марен-Кара. Так, буду говорить с Аром, пусть свяжется с гномом — те своих в беде не бросают.
Устав слушать перечисление двенадцатисложных имен, я кашлянула басом, послав попутно мысль: «Пошли ужинать, а то тебя покусаю!» Подействовало. Ти огладил бороду, отвесил церемонный поклон всхлипывающей Эстиде, и мы отправились в трактир.
Ну, тут были и цены! И на еду, и на товары! Похоже, трактирщик отлично понимал, что за забытой лопатой или мотком веревок в Галарэн никто возвращаться не станет, а значит, можно смело запрашивать втрое. Увидев наши баулы, йор Садер — нестарый еще крепкий мужчина со светлыми волосами и острыми глазами — разочарованно вздохнул — понял, что покупатели из новых постояльцев никакие. Мы сели за дальний стол, уткнулись в глиняные миски со вполне съедобной картошкой с мясом, потом расплатились горкой медной мелочи и дружно потопали наверх — в отведенную нам комнату. Решили лечь спать пораньше и по утренней прохладе начать путь к перевалу.
Перед сном я связалась с Аром. Посмешила рассказом о своих впечатлениях от Сэгова Зада и попросила передать мастеру Треббушу просьбу забрать из этой троллевой дыры Эстиду. Договорившись выходить на связь как можно чаще, мы распрощались.
— Знаешь, трактирщик носит действительно крутой амулет от ментального считывания, — задумчиво протянул лежащий на спине Ти.
— Я заметила. Тоже ткнулась и не смогла… Зачем ему такой мощный? Может, потому, что в горы идут драконы, и не все — добрые? Вон Шэрн, например, какой был гад.
— Шэрн к озеру и не ходил. Вроде бы оно таких не очень любит. Может, ты и права… но охранки на двери, окна, стены, пол и потолок я навесил. Давай сейчас спать — завтра вставать рано.
— Вдвоем бы мы его смогли прочитать? — снова заворочалась я.
— Наверное. Но он бы это понял. Пара гномов-менталистов — это уже из ряда вон.
— Угу, — пробормотала я, устраиваясь под боком жениха.
— Бель, голову поверни — борода щекочется!
Утром мы помахали всхлипывающей у околицы Эстиде и бодро зашагали по тропинке, ведущей в горы. Почти сразу начался лес — сосны и ели в два обхвата, заросли ежевики, можжевельника и лещины. И огромные серые валуны вокруг. Иногда тропа ныряла в темные поросшие папоротниками и бузиной лощины. Не прошло и пары часов, как до меня дошло — то, что я до сих пор считала путешествием, им не являлось. Оказалось, ехать верхом и идти пешком — это две большие разницы. Можно сказать — фундаментальные. Несмотря на наложенное на гору груза за моими плечами заклинание левитации и усиливающий «панцирь» на нижних конечностях, я начала спотыкаться на корнях, колдобинах, булыжниках и валунах, которые с удручающим постоянством попадались под ноги. Ти обернулся:
— Еще час, и сделаем привал. А как пройдем перевал и снимем мороки, я поучу тебя ходить по горам. Это не улица, тут по-другому ступни ставить надо.
Я согласно помотала бородой — кажется, я к ней уже привыкла — и, стиснув зубы, поперла вперед с целеустремленностью муравья, тянущего гусеницу. Мое паломничество — значит, буду идти, пока не приду!
К вечеру ноги гудели и ныли, мышцы икр дергало. Я еле доползла до расстеленных Ти в расщелине между двумя камнями одеял и рухнула. А я-то верила, что танцы и тренировки с мечами держат меня в отличной форме! Ти, кряхтя, приземлился рядом и, покопавшись в сумке, извлек знакомую банку с зеленоватым кремом:
— Первые несколько дней в горах всегда так. Через неделю и не вспомнишь. Давай, снимай штаны, я тебе массаж сделаю.
Я уставилась на Ти круглыми глазами — ведь если ноги гномовы, то они — волосатые!
— Бель, да хоть бородатые! Какая сейчас разница! Переворачивайся на живот — второй раз предлагать не стану!
Я улеглась на живот и стала мечтать о том, что сделаю через два дня, когда мы снимем мороки…
Утром я на практике оценила сапоги на подметке из шкуры виверны. Шагать в них по крутой каменной тропе, еще скользкой от утренней росы, было намного легче, чем в обычной обуви. Пятка отлично фиксировалась, давая надежный упор, а ступня не скользила вовсе. Подошва была удобно гибкой, но в то же время всякая попадающая под ноги каменная мелочь не сбивала ступню. Ти шел впереди, иногда протягивая мне руку, чтобы помочь вскарабкаться на очередной крутой пригорок.
— Если повезет, ночевать будем на той стороне. А дальше пойдем, следуя твоему зову. Ну, давай, еще три сотни локтей, и окажемся на перевале!
Я запыхтела, как стая перегруженных ежиков, и поползла вверх.
Тропа постепенно сужалась, втягиваясь в серое ущелье с пологими склонами. Это и был перевал. Вот, последний крутой подъем, сейчас подтянемся, отдышимся… и будет легче. Ти, прежде меня влезший наверх, протянул мне руку, помогая. И тут откуда-то сверху и сбоку ему под лопатку ударила стрела.
Ти клюнул носом, в последний момент упав на колено и удержавшись наверху валуна. Вторая стрела попала ему в ногу на уровне бедра. Третья полетела ко мне, целясь, кажется, прямо в глаз. Стрелок, похоже, был один, но бил метко и очень споро. Я еле успела дернуться в сторону. Стрела ударилась о камень, и из нее что-то брызнуло. Что за тролль горбатый?
Выброс адреналина помог мне прыжком взлететь к Ти. Гоблинов мешок за плечами, мешает же! Отпрыгнув за валун у тропы, стала выпутываться из наплечных лямок. Рядом возился со своим багажом Ти.
— Бель, не лезь под стрелы — они разбрызгивают парализующий яд. На меня почти не действует, я — дракон, а тебе на кожу попадет — беда будет! Никакой щит не спасет!
— То есть этим можно вырубить даже тех, кто идет в паломничество? — округлила я глаза.
Раскинув сеть, попыталась засечь стрелка — не вижу — одни кролики да птички вокруг! Почему?! Маскировка ауры?
— Бель, вот тот слабенький огонек, что как будто мерцает… думаю, он и есть. Давай его льдом, а? Можем достать отсюда?
— Ага, сейчас. — Я сосредоточилась, фиксируя цель. Если там невинный зайчик, значит, ему не повезло. Отморожу потом — поскачет дальше. Похоже, не зайчик, потому как стрельба прекратилась. И, только я перевела дух, как послышалось мощное «БУМ! БУМ! БУМ!». Земля содрогалась от тяжелых шагов кого-то, приближавшегося к нам со стороны перевала. Я высунула голову из-за валуна и поняла, что цепенею от ужаса — что это? Гигантская серая фигура, слепленная из булыжников и остроугольных обломков гранита, венчалась непропорционально маленькой уродливой головой, рассеченной почти надвое щелью скрежещущей каменной пасти. Глаз не было вовсе — может, эта горная тварь вообще ориентируется в пространстве не с помощью зрения, а как-то иначе?
Огромные шаги массивных ног пожирали пространство — «БУМ! БУМ! БУМ!». Этот грохот не давал думать, сосредоточиться в поисках спасения. Я только понимала — от этой штуки не убежишь. И не улетишь — собьет камнем. И впервые засомневалась — выдержит ли мой драконий щит удар ТАКОГО кулака? Как будто прочтя мои мысли, монстр походя врезал по гранитному валуну с лошадь размером — тот рассыпался каменной крошкой.
— Каменный тролль! — выдохнул, поднявшийся, наконец, на ноги, Ти. Похоже, попавший через штаны на кожу парализующий яд все же замедлил реакцию эльфа. — Магия на них не действует. Бель! Быстро!
