встречали аплодисментами, а когда четверо дизайнеров вышли, взявшись за руки, на подиум, их ожидала буря оваций. Такого успеха не ожидал никто.
После показа хорошо одетые мужчины и женщины неспешно прогуливались по ярко освещенному холлу, рассматривая развешанные по стенам фотографии и выставленные на манекенах платья и костюмы. Они пили шампанское из высоких бокалов и обсуждали новую коллекцию. Легкая музыка доносилась из динамиков, сливаясь с приглушенным гулом голосов.
Сегодня Элизабет надела короткое черное платье, туфли на шпильках, а светлые волосы зачесала назад. Каждую секунду к ней подходил кто-то из гостей, поздравлял, выражал свое восхищение. Еще приходилось отвечать на вопросы журналистов, ослепительно улыбаться, давать разъяснения, рассказывать о планах на будущее.
Она заметила, что к Фабио подошли несколько директоров магазинов элитной одежды, и он с ними о чем-то оживленно беседует. Судя по довольному выражению лица итальянца, все шло как нельзя лучше. Взгляды их на секунду встретились, и партнеры подмигнули друг другу.
— Снова триумф, дорогая.
Услышав эти слова, произнесенные слегка циничным тоном, молодая женщина напряглась и изо всех сил постаралась сохранить на лице вежливую улыбку.
— Питер! Вот не ожидала, что ты окажешь нам честь, приняв приглашение!
— Я не пропустил бы презентацию ни за что на свете.
Он наклонился, но Элизабет успела повернуть голову так, что его губы коснулись лишь щеки. Питер нахмурился, и глаза его потемнели.
— А, понимаю, еще должен появиться небезызвестный Джанни Копполо. — Он крепко сжал ее руку повыше локтя.
Элизабет покачала головой и смело встретила взгляд Питера.
— Вряд ли, если учесть, что его не было в списках приглашенных.
— Моя дорогая Бет, — с насмешливой нежностью протянул Питер, — на сегодняшнем ланче у моих родителей Джанни присутствовал в качестве почетного гостя. И твоя мать вручила ему приглашение. Насколько я помню, он обещал удостоить тебя своим посещением.
Сердце Элизабет на миг замерло, а затем застучало с удвоенной силой.
— Неужели?
— Не слышу в твоем голосе должного восторга. — Питер попытался съязвить, и ему это вполне удалось. — И он не приехал к тебе, чтобы скрасить твое одиночество?
Молодая женщина отступила на шаг. Но Питер не отпустил ее руку, и Элизабет посмотрела на него долгим многозначительным взглядом.
— Этот разговор ни к чему не приведет. — Она попыталась освободиться и почувствовала, как его пальцы напряглись сильнее, затем разжались. — Прошу прощения, но меня ждут гости. — В голосе Элизабет звучали официальные строгие нотки. — Надеюсь, тебе понравилась презентация. По всем вопросам приобретения и заказа моделей можешь обращаться ко мне или к Фабио.
— А, Фабио… — протянул Питер. — Ты знаешь о его нетрадиционной сексуальной ориентации?
Мало того, что это ложь, так еще и столь низкопробная!
— А ты знаешь, что оскорбление, заведомо нанесенное с целью опорочить репутацию человека, подсудно? Так что следи за словами, если не хочешь иметь дело с представителями закона.
— Дорогая, ты что-то слишком разволновалась.
— А ты, — тихо произнесла она, — самый настоящий…
— Элизабет!
Она вздрогнула от звука этого низкого голоса, пульс ее участился. Что из их с Питером разговора успел услышать Джанни Копполо?
Она медленно повернулась к гостю, пытаясь взять себя в руки и успокоиться.
— Джанни, здравствуй, — поприветствовала его Элизабет и внутренне напряглась, когда он положил руку ей на талию.
По выражению лица итальянца нельзя было ничего понять, но в черных глазах поблескивали недобрые огоньки. И молодая женщина тут же почувствовала странное возбуждение от близости этого человека.
— Какие-то проблемы? — мягко спросил он.
Ей захотелось хорошенько поколотить обоих. Питера за то, что вел себя отвратительно, а Джанни за то, что вообще тут был.
В синих глазах Элизабет появилось решительное выражение.
— Если позволите, меня ждут гости.
Она повернулась и пошла. Но через минуту поняла, что итальянец следует за ней.
— Что вы себе позволяете? — набросилась на него Элизабет, когда они отошли на достаточное расстояние от Питера.
— Всего лишь спасаю вас, — ответил Джанни, снова обнимая ее за талию.
— Я не нуждаюсь в помощи! — Она попыталась сбросить его руку, но безуспешно.
— Особенно в моей, — насмешливо улыбнулся он.
— Послушайте…
— Приберегите ваш гнев до более подходящего случая.
— С какой стати? — Элизабет не старалась скрыть бушующей в ней ярости. — Вряд ли мы увидимся еще хоть раз.
— Учитывая, что и твои родители, и Аткинсы пригласили меня бывать у них запросто, на правах старого знакомого, я не был бы так уверен, — мягко заметил Джанни.
Она снова почувствовала непреодолимое желание ударить его. Ей вполне хватало того, что приходится все время разбираться с Питером, который в последнее время вел себя просто ужасно. И во всем был виноват этот отвратительный миллионер.
Не окажись тогда Джанни среди гостей Аткинсов, Элизабет могла бы тактично побеседовать с Питером, и сейчас молодой человек не создавал бы столько проблем… А может, и нет. Питер и без того успел показать себя отнюдь не с лучшей стороны.
— Думаю, вам стоит принять участие в Неделе высокой моды в Париже. Я мог бы это устроить…
— Но зачем? — не подумав, выпалила Элизабет и посмотрела в горящие черные глаза.
— Во-первых, это престижно. А во-вторых, я, возможно, закажу вашему дому моделей разработать униформу для работников моего банка. Мне понравились творения вашего протеже Бена, к тому же миссис Спенсер утверждает, что у вас просто чутье на новые таланты.
Боже мой, понимает ли она, как прекрасна, когда злится? — пронеслось в голове Джанни.
— Видимо, в моих личных талантах мама уже давно разочаровалась, — сухо произнесла Элизабет.
— Язвительность вам не идет.
В другой ситуации она бы рассмеялась. Но сегодня матримониальные планы Сары Спенсер не казались ей забавными. Желая сменить тему, она предложила Джанни:
— Если уж вам так понравились модели Бена, то не хотите ли взглянуть на его картины? Он ведь еще и очень одаренный художник.
Итальянец согласился. И Элизабет повела его по небольшой экспозиции полотен Бена, вывешенных тут же в холле. Она увлеченно рассказывала об игре света и тени, об особом колорите и уникальной технике, об истории создания каждой из картин.
Джанни убрал руку с ее талии, и неожиданно молодая женщина почувствовала странный холод и пустоту.
Это какое-то наваждение! Если она хочет сохранить душевное спокойствие, то нужно держаться подальше от этого человека.
4
— А какая картина ваша любимая? — спросил Джанни, когда они медленно переходили от одного полотна к другому.
Во время этой небольшой экскурсии к ним не раз подходил кто-то из гостей, чтобы выразить восторг представленной коллекцией, и Элизабет неизменно представляла своего спутника. Она чувствовала сгущающуюся вокруг них атмосферу любопытства и подозрений, и не знала, то ли сердиться, то ли не
