— Ну вот и я посижу. Отпускай парней.
— Приказ командира слышали? — поинтересовался Стрельников. — Выполнять! Не раздеваться, спать вполглаза! По первому сигналу быть на месте!
— Есть! — отозвался боевой расчет смены.
Народ заторопился покинуть скворечник артпоста.
— Демид, — остановил Стрельников молодого матроса. — Нам тут всю ночь сидеть. Водку запретили, организуй чайку. Не в службу, а в дружбу.
— Момент, Василий Иванович, — с готовностью отозвался тот.
Парень, бренча чайником, отправился на кухню.
Конечников сел на место оператора корректировочного поста, переключил верхний монитор на обзорный локатор.
Василий убрал тренировочный режим станции наведения. Матрос принес чай, разлил по стаканам и отправился спать.
Некоторое время друзья сидели молча в полутьме «скворечника».
— Как в старые, добрые времена, Васька? — поинтересовался Федор.
— Было дело, — неохотно отозвался он. — Сиживали, бывало.
— Хорошо было… — вспомнил Федор. — Артпост. Кругом звезды, ночь… Рядом никого. Вахта долгая. Разговоры по душам.
— А самая большая проблема — проглядеть лодью проверяющего, — со вздохом заметил Василий. — Не сыпь соль на раны, командир.
— Почему людей не отпустил? — спросил Конечников.
— Чего пристал? Спрашивал уже.
— Так ты не ответил.
— Да кто тебя знает. Вдруг рвение служебное взыграло на новой должности, — признался Василий.
— По крайней мере честно, — помолчав, заметил Конечников. — Однако сам подумай. Что могло измениться так быстро?
— Попарил тебя генерал в баньке? — поинтересовался Стрелкин. — Большим человеком становишься. Командир корабля ебена вошь.
— Не удостоил честью Владислав Павлович. Видать для генеральской бани командиром скаута быть недостаточно.
— Ну, водовкой ведь угостил.
— После того как я в предбаннике 2 часа просидел. А потом чуть по роже не получил от меня.
— И за что?
— Опять про воинскую честь запел, баран старый.
— У тебя это больной вопрос, — покривился Василий. — А я уж думал там у вас все тип-топ.
— Гусь свинье никогда товарищем не будет… А ты что, типа позавидовал? — поразился Конечников. — А разве сам с этого ничего не поимеешь? Я что Лешу — телепня, нашего пакадура -3, назначу командиром артсистем?
— Ну, ясное дело нет…
— А должность эта, сам знаешь, подразумевает еще пару звездочек у тебя на погонах.
— Ага, подпишут назначение первым лейтенантом «алкоголику и дебоширу Стрельникову». Держи карман шире.
— Пока на всю Базу 12 скаутов и рейдер-калека мы хоть на ушах можем ходить. А эти живоглоты утрутся и вид сделают, что так и надо.
— Чего жил, чего добился? — задумчиво сказал Стрельников. — Первого лейтенанта если и дадут, то все равно недолго новыми погонами сверкать придется.
— Да, Васька, мы все завтра сдохнем быть может. Сидим тут о чинах и званиях рассуждаем…
— Пожалуй, глупо со стороны выглядит, — заметил Стрельников.
— А чего завелся?
— Вот и ты командир… Один я недотыкомка, — Василий вдруг надолго замолчал, потом с болью в голосе произнес. — Не о том мы, Крок, говорим.
— Не о том, — согласился Конечников. — Муторно как-то.
— Говорят, ты скоро в Нововлад переберешься, — бросил Стрелкин.
— И кто же это говорит? — поинтересовался Конечников.
— Народ, — неопределенно ответил Василий, — Слухом земля полнится.
— Ну, раз народ говорит… — в тон ему ответил Федор.
— А что, она не приглашала тебя в столицу?
— Приглашала… — он задумался. — А что мне там делать? Интриган из меня неважнецкий, к задницам старых педерастов склонности нет, танцевать я толком не умею.
— Ну прямо таки… — Василий негромко рассмеялся. — А как на балу с княжной выплясывал… Мастер… Ее трусы всему залу показал. Глядишь и остальному научишься. С волками жить — по волчьи разговаривать.
— А ты бы поехал? Здесь я человек, на своем месте, в своей среде. А там…
— Да ты особо не расстраивайся. Кур заводят, чтобы несли яйца, коров на молоко и мясо, собак, чтобы все это охраняли. Вот и ты будешь выполнять то, что у тебя неплохо получается.
— Летать?
— А ты думал танцевать или княжну ебать? Она всего попробовала, с избытком. Глаз у меня наметанный.
Конечников ничего не сказал, только отвернулся, пряча досаду.
— И даже не просто летать, — размышляя, продолжил Стрельников. — Мне думается дело в твоих неуставных маневрах… Однако, тварь эта княжна.
— А отчего? — поинтересовался Конечников, однако вполне мысленно согласясь с другом в оценке этой девушки.
— Вспомни, как наследницу престола подают в газетах и визии. Платочек, платье до пола, чуть ли не ряса. Каждый второй снимок в костюме сестры милосердия. А она тут ляжками сверкает…
— И что?
— Будто знает, что никто не расскажет…
— Да ну тебя, сплюнь дурак, — вдруг вырвалось у Конечникова.
От слов второго лейтенанта Федора пробрал озноб.
— Тьфу, тьфу, тьфу… — Стрелкин демонстративно плюнул через левое плечо.
— Знаешь, меня эта княжна заморочила, в смуту ввела. Помнишь, про Дарью рассказывал?
— Ну как не помнить, — заметил Василий.
— Так вот, если дочку Дубилы вымыть — она один в один.
— Точно помнишь? Не путаешь?
— Не, Васька, не путаю. Детская память — она крепкая.
— Я думал твоя Дарья — обыкновенная молодая тетка. А это шалава мажорная, — заметил Стрельников.
— Я ведь рассказывал. И описывал…
— Ну, ты чего-то там говорил, — ответил Василий, — только вот как-то невнятно. Рассказал бы снова, с подробностями и деталями. Ночь целая впереди.
— Сказочка долгая, да все по чувствиям. Раньше как-то повода не было… — сказал Федор, вытягивая из пачки сигарету, клацнул зажигалкой и затянулся ароматным дымом дорогой эстешной отравы. — Ладно, слушай… Однажды я оказался в густом диком лесу, двигаясь за странным объектом в небе. Объект выглядел как гигантское веретено, верней нож с широким рыбообразным клинком и большой гардой. Я тогда был мальчиком лет восьми.
— Ну типа понятно, что не вчера — заметил Стрельников.
— Аппарат, как мне показалось, должен был сесть в километре или двух от меня. Я плюнул на брата Витю, доверенного мне на попечение дедом и кинулся через лес, прихватив самострел и набив в колчан все
