леса, лиг через восемьдесят переходящие в тундру, тянущуюся до самого Свинцового моря.
В долине тоже был туман. Впрочем, не такой густой, как у дольменов. И все же часовой на смотровой вышке заметил чужака, лишь когда тот оказался всего в сотне ярдов от частокола. Это было непростительно, хотя белое на белом всегда сложно разглядеть. Пришелец, точно демон, вынырнул из витающего над землей густого молока. Давая себя рассмотреть, он откинул капюшон и, не спеша, перешел вброд неглубокую речушку, заросшую по берегам жидкой низкорослой осокой. Поначалу наблюдатель на посту не понял, что это за человек. И лишь после того, как из марева выбрались семеро, рыжеволосый северянин поднял тревогу.
Путник остановился, не дойдя до ворот ярдов пятнадцать. Следом за хозяином, повинуясь неслышимому приказу, остановились и слуги. Облаченный в белую мантию с интересом рассматривал встречающих. Двадцать человек. Высокие, рыжеволосые и усатые. Каждый из мужчин носил килт и распахнутую на груди шерстяную рубаху или кожаную безрукавку. Все были вооружены. Стражник на вышке держал лук наготове.
Северяне смотрели на чужака хмуро и недружелюбно, но без боязни и ненависти. Пришедший расценил это обстоятельство, как большую удачу. Он знал, что обычно глупые поступки совершаются не от недостатка ума, а из страха. Сейчас же никто не спешил стрелять или, тем паче, бросаться на него с оружием. Значит, есть шанс договориться с этим неприветливым народом и узнать, что у них стряслось.
Два десятка угрюмых Детей Ирбиса внимательно изучали пришельца, облаченного в белое одеяние. Тот обеими руками опирался на посох, и на его лице нельзя было прочесть ни одной эмоции. Черные глаза скользили по высокому проломленному частоколу, смотровой вышке, разрушенным воротам. Он подчеркнуто не замечал людей, давая им время принять решение.
Наконец, когда молчание стало невыносимым, из толпы вышел грузный высокий, немолодой уже мужчина и, передав свое оружие одному из товарищей, решительным шагом направился к сдисцу. На семерых мертвецов, что стояли за спиной незваного гостя, он даже не посмотрел.
Путник одобрительно хмыкнул себе под нос. В чем варварам не откажешь, так это в невозмутимости и смелости. Ожившими куксами[18] их не испугать. Не то, что жителей более цивилизованных земель.
Сын Ирбиса оказался на голову выше незнакомца и гораздо шире в плечах. От него пахло потом и дымом. Голубоглазый гигант прожег носящего хилсс человека настороженным взглядом и произнес:
– Я Ра-тон, сын Га-льба. Что тебе надо, колдун?
– Люди считают, опрометчиво называть свое имя тому, кто черпает силу из Бездны, – криво усмехнулся некромант. Голос у него оказался сухим и неприятным.
– Должно быть, это глупые люди. Только злой дух, да снежный демон могут украсть имя и вселиться в человеческое тело. Ты не похож ни на того, ни на другого. Твоя кровь также тепла, как моя, – последовал ответ.
– Возможно, ты и прав, воин, – черные глаза смеялись.
– Что тебе надо?
– Не уверен, что ты сможешь исполнить все мои желания. Но если найдешь мне крышу над головой и немного жареного мяса, я буду счастлив.
– Поклоняющемуся Смерти здесь не место. Она может прийти к нашим очагам.
– Смерть уже среди вас. Думаю, после нее вы вряд ли заметите мое присутствие.
Ра-тон вздрогнул:
– Откуда ты знаешь?
– Я же не спрашиваю, откуда ты знаешь, когда начнется снежный буран, где пройдет рысь или проползет ледяной червь.
– Кто поверит сдисцу? Люди юга коварны, – пробормотал северянин и неуверенно оглянулся на товарищей.
– Мне незачем причинять вам вред. Быть может, я смогу помочь, – вкрадчиво произнес колдун. – Иди. Передай слова старейшинам. Пусть они примут решение. Я подожду.
В этот момент из-за спин варваров поспешно вышла невысокая пухлая женщина. В отличие от северян, она была одета в платье, которое носили маги Империи. Житель Сдиса нехорошо прищурился и сжал посох побелевшими пальцами.
– Вот так встреча, – пропел он, и мертвые слуги за его спиной зашевелились и приблизились на несколько шагов.
Ра-тон почувствовал себя неуютно, но все же сделал то, чего колдун от варвара никак не ожидал – встал между ним и Ходящей.[19] Увидев на своем пути живую преграду, женщина с досадой нахмурилась, и плясавшая на ее правой ладони молния затихла. Утекла в морщинистые пальцы, спрятавшись до поры до времени. Но в воздухе все равно ощутимо пахло грозой.
– Как ты попал сюда, Белый? – спросила она. Лицо у нее было старым, заострившимся и очень усталым.
– Позволь мне умолчать о своих путях, ведьма, – процедил темный маг.
– Не позволю, – отрезала Ходящая. – Те, кто поклоняется Пр
– Я бы хотел посмотреть, как ты заставишь меня это сделать, женщина, – неприятно рассмеялся чужак.
Ее бледное лицо пошло пятнами, в серых глазах вспыхнула ненависть, и на ладонях вновь появилась молния. В ответ на это череп на посохе некроманта ожил и, протяжно зевнув, с явной насмешкой уставился на волшебницу. Тем временем куксы сделали еще несколько шагов, взяв людей в неполное кольцо. Зеленые глазницы неотрывно смотрели на волшебницу, и та не сразу поняла, что оказалась окружена.
– Ты слишком слаба, чтобы справиться со всеми, женщина. Мертвая плоть разрушается совсем не так, как живая, – вкрадчиво произнес Белый. – Даже если тебе удастся убить меня, кто-нибудь из них сожрет тебя вместе с твоими молниями. Не слишком приятная перспектива, неправда ли?
Ходящая закусила губу, но не сдалась. Она готова была броситься в бой, и некромант с досадой поморщился.
Глупая баба.
Представители двух, веками враждующих между собой, магических школ встретились, и вот-вот должно было произойти непоправимое. Неизвестно, что оставят после себя маги – цветущие сады или пепелище. Скорее всего, последнее. Ра-тон затаил дыхание. Он молился Угу, чтобы тот не допустил поединка. И бог его услышал. Кто-то дернул варвара за рукав и мужчина с удивлением понял, что рядом стоит его двенадцатилетний сын. Следовало устроить мальцу большую порку, что пришел без спроса, но сейчас не время. Отец наклонился, и мальчик прошептал:
– На-гор ждет чужака. Я сбегал и передал.
Молодец!
– Достаточно, госпожа! – прогремел Ра-тон. – Колдун войдет в деревню. Так решил старейшина.
– Вы не посмеете! Эта тварь опасна! Я запрещаю!
– Это север, и мы свободный народ. Слово старейшины – закон. Только он может приказывать.
– Он принесет зло в ваши дома!
– Зло уже поселилось там, – невозмутимо пророкотал упрямый северянин. – Отойдите, госпожа.
– Безумцы! Вы пожалеете о том, что впустили в свои жилища пожирателя душ. Но будет слишком поздно.
– В моей земле говорят, собака лает – караван идет, – усмехнулся некромант. – Успокойся женщина. А еще лучше – уезжай. С тем, что здесь произошло, тебе не справиться.
Она ничего не ответила, лишь сокрушенно покачала головой и пошла прочь.
– Ты войдешь со мной в Рангу, но не мертвые, – прогремел Ра-тон, когда маг скрылась из виду. – Им не место среди живых.
– Да будет так, о, громоподобный, – улыбнулся колдун. – Мои слуги подождут у курганов. – Постарайся сделать так, чтобы никто из деревни не гулял по тем местам какое-то время.
