будто ожидала приговора.
– Оно? – с мрачноватым интересом спросила Александра. Она явно не ожидала, что поиски увенчаются успехом, и теперь недоверчиво смотрела на своих гостей.
– Кажется, – пробормотал Олег. – Скажите, а нельзя ли взглянуть на саму книгу? Она действительно здесь?
– Если значится в каталоге – есть и в хранилище, – отрезала та, продолжая рассматривать мудреные шифры на карточке. – Но у нас постоянно все меняется. Вряд ли она лежит на том самом месте, где обозначено.
– Но все-таки…
– Пожалуйста!
Просьба Тамары, как обычно, возымела успех. Александра заперла комнату с каталогами и, ворча себе под нос, двинулась по залу. Она шла, разглядывая шифры на стеллажах и сверяя их с карточкой. Потом углубилась в длинный, казавшийся бесконечным ряд, попутно жалуясь на условия работы. Вот уже и зима на дворе, а топят так слабо, что наверняка система замерзнет. А потом, как водится, рванут старые батареи, которые уже ни на что не годны. И тогда – порча книг, колоссальные убытки. Но главное – никого все это не волнует, и денег на ремонт не допросишься.
Наконец Александра остановилась. Последний взгляд на карточку, и глубокий обреченный вздох.
– Стремянку я не понесу, – твердо сказала она. – Пусть молодой человек сбегает, если ему это нужно. Она у входа, в углу.
Не чуя под собой ног, он принес складную лесенку и установил ее у стеллажа. Александра неожиданно ловко вскарабкалась под самый потолок, и оттуда послышался ее удивленный голос:
– Надо же, на месте. Залезайте и смотрите сами. Но быстрее – мне давно пора быть дома.
Наверх полезла Тамара. Олег был слишком взволнован и взглядом попросил ее о помощи. Некоторое время женщина молча стояла на верхней ступеньке, потом послышался шорох толстых заскорузлых страниц. Едко запахло растревоженной пылью, от которой свербило в носу и в глазах.
Тамара медленно спустилась, сложила лесенку, передала ее Олегу. Только выйдя наверх, она опомнилась и поблагодарила Александру. Та отмахнулась:
– Я же говорю, всегда рада помочь. Но хочу предупредить – не ввязывайся ты во всякие экспертизы! Сама в этом ничего не понимаешь, только подведешь человека. Это вы собираетесь покупать карты? – обратилась она к Олегу.
– Нет, один мой друг.
– Тогда почему вы не посмотрели на книгу сами? Могли бы потом сравнить, раз уж оказалось два экземпляра. У нас точно подлинник. А теперь придется все делать со слов Тамары.
– Ничего-ничего, – ответила та. – Я хорошо все рассмотрела.
Она явно торопилась. Наскоро закруглила разговор, в двух словах распрощалась с Александрой. Дряхлый вахтер на выходе снова попросил показать сумочку, и она раскрыла ее так резко, что старик даже отшатнулся. Даже на улице Тамара продолжала спешить. Она шла так быстро, что Олег с трудом догнал женщину, подстраиваясь под ее широкий шаг.
– Что случилось, можешь сказать? – спросил он, хватая ее за локоть.
Тамара пошла медленнее. На углу, возле розовой неоновой вывески кафе, она остановилась и повернула лицо к Олегу. Его поразило, что женщина старательно избегала его взгляда – все время отводила глаза, будто старалась рассмотреть что-то у него за плечом.
– Эта проклятая книга… – глухо сказала она. – Не могло же у меня быть галлюцинаций! Я заметила это сразу, как взглянула на обрез. Там, в самом центре, не хватает нескольких страниц!
И, встретив наконец его взгляд, Тамара еле слышно добавила:
– Кажется, не хватает именно десяти—пятнадцати карт. Специально раскрыла книгу, чтобы убедиться. Срезы совсем свежие. Олег, я больше ничего не понимаю…
Глава 19
Услышав по телефону голос Семена Федоровича, Олег немедленно положил трубку. А после отключил и мобильник, и домашний телефон – просто на всякий случай.
– Что он тебе сказал?
– Ничего. Просто не успел. Наверняка хотел продолжить торг.
Тамара в отчаянии воскликнула:
– Он знает, что карты у тебя! Как ты подставился! И меня подставил…
– Может быть, это к лучшему, – мрачно сказал Олег. – Во всяком случае, теперь мы кое-что знаем. Например, стало известно, откуда были украдены карты. Прости, но нам больше не удастся выгораживать твою свекровь.
– Она не могла…
– Значит, Нина смогла, – отрезал он. – Во всяком случае, они провернули это дельце, когда спускались в подвал. Не спрашивай меня, как им это удалось и зачем было нужно. Вопрос явно упирается в деньги.
Тамара промолчала. Она еще некоторое время сидела в постели, беспомощно уронив на одеяло обнаженные руки. Потом легла, закутавшись до подбородка и плотно закрыв глаза. Олег присел рядом. Звонок раздался около полуночи – и он понимал, что Семен Федорович не оставит его в покое, раз уж начал звонить в такое неподходящее время.
«Итак, байка о несчастном старичке – ложь, от начала до конца. Зачем он солгал? И вообще, каким образом оказался причастен к этому делу? Разве они с Ниной были знакомы? Скорее уж, с Марией – та чаще бывала в магазине. Что за странное дело! У этих двух женщин оказываются краденые карты, причем краденые явно не без их участия. Зачем они идут на такой риск, на преступление? Только из-за денег – не вижу другой причины. Обе гибнут. А Семен Федорович, едва заслышав о старинной книге, круто берется за дело и немедленно сводит меня с каким-то коллекционером. Слишком быстро он нашел книгу, мне это сразу показалось подозрительным! Возможно, он вовсе ее и не искал, а сразу понял, о чем идет речь. Да и вообще, этот тип оказался слишком осведомленным – знал даже количество украденных карт, а это уж явно говорит о его причастности к делу. И все же – какое странное совпадение… Ведь я обратился к нему совершенно случайно!»
Тамара наверняка не спала, но не подавала признаков жизни. Он даже не слышал ее дыхания. Олег осторожно встал, погасил свет и вышел на кухню. Прикрыл за собой дверь, поставил чайник. Уснуть он все равно не смог бы. Он вспоминал.
Где произошло знакомство с Ниной? В книжном магазине. Где он впервые увидел Марию? Там же. Правда, все это происходило в другом отделе, но магазин был тот самый, где многие годы работал Семен Федорович. Есть ли в этом какой-то смысл? Прежде ему не приходило в голову его искать.
Никакого обокраденного коллекционера не существовало. Обокрали государственное книгохранилище, и это сделали две милые, безобидные женщины, которые позже поплатились за это жизнью. А Семен Федорович обо всем этом знал. Знал настолько хорошо, что попытался перекупить у Олега карты. У него не было никаких сомнений, что постоянный клиент причастен к этим дамам и к этой краже, а не просто интересуется старинными редкостями. Иначе не стал бы вести себя так нагло и чуть ли не в глаза называть Олега вором.
Во всяком случае, он страстно хочет заполучить листы истрепанного пергамента и постоянно набавляет цену. Зачем ему карты? Смешной вопрос – перепродать. Ведь Семен Федорович ничем иным и не занимается. До какой цены он в конце концов дойдет? Или – до какой черты? Ведь женщины погибли.
Олег вспомнил смешную пузатую фигурку, небрежно-задушевный голос. Убийца? Невероятно! И как он мог оказаться за рулем Нининой машины? Нет, здесь что-то не так. Хорошо бы встретиться с Николаем, спросить, был ли букинист среди знакомых Нины. Но тот не пожелает с ним говорить и будет прав.
Дверь открылась так неожиданно, что он едва не подскочил на табурете. Тамара – заплаканная, несчастная, склонилась над ним и крепко обняла. Торопливо целуя его висок и шею, женщина зашептала, что они немедленно, немедленно должны пойти к следователю, который ведет дело ее свекрови. Ее ласки так резко расходились с трезвыми, деловитыми речами, что Олег едва не улыбнулся, хотя ему было не до смеха.
– Прямо сейчас? – спросил он. – Ночь на дворе.
– Завтра же, с утра! Теперь мы должны все рассказать. Все вообще!
