Дольчепиано обернулся и хлопнул меня по плечу.
– На этом пароходе приехал убийца господина Монпарно, – сказал он по-итальянски.
– Откуда вы знаете?
– Я так думаю. По некоторым соображениям, он мог приехать только морем. А так как мне известен день его приезда, то я и предполагаю, что он находится на этом пароходе.
– В таком случае, бежим скорее на пристань, – заторопился я, так поспешно вскакивая с места, что чуть не опрокинул лодку.
– Не торопитесь! – улыбнулся Дольчепиано, усаживая меня на место. – Иначе вы рискуете добраться до пристани вплавь. Для большей полноты картины представим нашему приезжему два часа свободы и вернемся самым спокойным образом на берег.
– Но тем временем он может… – начал я.
– Будьте покойны, он от нас не уйдет. Подъезжайте к берегу, – обратился он к лодочнику. – Мы хотим сойти.
К моему великому неудовольствию, мы еще далеко нескоро добрались до пристани. Наконец этот желанный момент настал, и, выскочив из лодки, мы очутились на набережной.
В двух шагах от нас, у входа на пристань, прогуливался, с сигареткой в зубах, какой-то субъект. Дольчепиано направился в его сторону.
– Приехал? – прошептал он, проходя мимо него.
– Приехал! – ответил тот, смотря в сторону.
– Где?
– Hotel des Deux-Mondes. Комната 10-я.
– Отлично!
Итальянец с довольным видом отвел меня в сторону.
– Он у нас в руках, – сказал он.
– Но кто он? Кто? – воскликнул я, сгорая от нетерпения.
Дольчепиано улыбнулся и вынул из кармана часы.
– Вы это узнаете через два часа, – флегматично произнес он. – А теперь за дело!
Полчаса спустя мы уже подходили к гостинице des Deux-Mondes. Я заметил, что чем более мы приближались к месту пребывания таинственного незнакомца, тем внимательнее всматривался Дольчепиано во встречающиеся нам на пути лица.
Подойдя к гостинице, он прежде всего убедился, что нас никто не видит из окон. Мы вошли в подъезд. На первой площадке лестницы помещалась контора.
– Старайтесь не шуметь! – прошептал Дольчепиано, осторожно открывая дверь.
В конторе никого не было. Итальянец поспешно подошел к доске, на которой висели ключи от комнат. На одной из медных пластинок стояло число 10.
Он мгновенно снял ключ с доски и сунул себе в карман.
Затем так же осторожно затворив дверь, он снова шумно распахнул ее перед собой.
– Есть тут кто-нибудь? – крикнул он.
Это было послеобеденное и вместе с тем служебное время. Гостиница казалась пустой. Одна часть жильцов разошлась, другая спала.
В верхнем этаже послышались чьи-то медленные шаги и на площадке лестницы появился заспанный лакей.
– Есть у вас комната? – спросил Дольчепиано.
– С двумя кроватями? Есть, двенадцатый номер. В пять франков.
– Мы ее берем. Дайте квитанцию от вашего багажа, – обратился он ко мне.
– Она у вас, – ответил я, тут только вспомнив, что Дольчепиано по приезде в Марсель сдал мой чемодан на хранение…
– Вы правы! – сказал он, вынимая из кармана квитанцию. – Отправьтесь на вокзал и привезите багаж, – добавил он, передавая квитанцию лакею. – А пока проведите нас в нашу комнату, мы хотим привести себя в порядок после дороги.
Лакей исполнил приказание и, осмотрев, есть ли в предназначенной нам комнате вода и полотенца, оставил нас одних. Дольчепиано дал ему спуститься с лестницы.
– Теперь идите сюда! – шепнул он мне.
Мы вышли в коридор. Десятый номер находился через комнату от нас. Мой спутник подошел к нему, вынул из кармана ключ и открыл дверь.
– Мы рискуем быть пойманными на месте преступления, – усмехнулся он. – Но я надеюсь, если только мои приказания были в точности исполнены, что этого не случится. Да и, наконец, что за беда? Надо рисковать.
Он вошел в комнату и, сделав мне знак следовать за ним, запер дверь.
