в своей жизни.
Хотя вначале все было и иначе. В первый же день принц Георг подрался со своим ровесником, старшим сыном оркского хана Адылаем. Через неделю они подрались снова, а еще через неделю стали друзьями. Прошли годы, и вот они снова свиделись, хотя оба и предпочли бы, чтобы это событие произошло при других, более радостных обстоятельствах.
– Тебе не нужно было сейчас приезжать, – сказал хан, когда с приветствиями и объятиями было покончено.
– Я не мог не приехать, – ответил король, усаживаясь с ним рядом на разложенные подушки. – Моя родина задыхается и захлебывается кровью. Одним нам не выплыть.
– Я знаю, – тяжело вздохнул хан. – Но приезд в степь для тебя лично – это смерть. И не в моей власти спасти тебя, ты же знаешь.
– Знаю, – качнул головой король.
Они немного помолчали.
– Что говорят бии? – спросил Георг.
– Признаться, мудрецы в растерянности, – усмехнулся хан. – Твой приезд оказался для них полной неожиданностью. Войны с Глинглоком никто не хочет, слишком многое нас связывает. Когда Нойманидов объявили врагами степи, никто не думал, что кто-нибудь из них решится приехать сюда. Это был просто символический жест, выражавший возмущение действиями твоего брата. А ты перевернул все с ног на голову. И теперь им не остается ничего другого, как исполнить свою же волю и казнить тебя, развязав вражду на месте столетней дружбы. Чего никому из биев делать не хочется.
– Тогда они могут поступиться гордостью и простить меня, признав свое прежнее решение ошибочным, – тихо предложил Георг.
– Если бы дело было только в этом, – с горечью улыбнулся хан. – Хотя иногда они меня просто бесят, я вынужден признать, что наши бии – очень мудрые орки. И они осознают, что если позволить перворожденным сокрушить Глинглок, то орки останутся одни перед лицом опасности. Все девять старцев плюнули бы на гордость и отменили свое решение еще в первые дни начавшейся у вас войны. Но ведь дело совсем не в них и не в их гордости. Ты совершил ошибку, брат мой, что приехал к нам в надежде переубедить верховных биев. Прислушайся, что творится за пределами моего шатра. Как только весть о твоем приезде распространилась по джайлау, воздух стал наполняться ненавистью. К утру ненависти соберется столько, что ее можно будет потрогать руками. И простые орки потребуют твоей крови, а если кто-нибудь встанет у них на пути, то они сметут и меня, и биев. Ты понимаешь это, брат мой?
– Да, – тихо ответил Георг. – Ты позвал меня, чтобы рассказать об этом?
Адылай посмотрел ему в глаза и мотнул головой:
– Нет. Я не могу допустить, чтобы тебя убили. Сегодня ночью ты уедешь, брат. По пути в родное королевство тебя будут ждать свежие лошади, вода и пища. Никто не сможет тебя догнать, даже я.
– Наутро орки поймут, кто помог мне уйти, – медленно произнес Георг. – У тебя возникнут серьезные проблемы.
– Ай, – с деланой беспечностью отмахнулся хан, – ерунда все это. Убить меня не посмеют, а все остальное я переживу. Уезжай, брат, ты должен жить.
– Нет, – отказался Георг, почти не раздумывая. – Я еще раз смог убедиться в твоем благородстве, брат. Но уехать я не смогу. На кону такие ставки, что моя жизнь просто ничто по сравнению с ними. К тому же, брат, ты тоже ошибаешься. Я приехал сюда не для того, чтобы переубедить биев, я приехал, чтобы поговорить с оркским народом. И я не могу уехать, не сделав этого.
– Ты умрешь, – грустно проронил хан.
– Да, это возможно, – качнул головой Георг, – но что поделать, на моей земле идет война. Тысячи моих подданных рискуют жизнью и умирают ради победы и освобождения. Чем же я лучше? В затеянной мною игре, брат, смысл не в том, чтобы выжить, а в том, чтобы победить. Я приехал сюда не за помощью королю Георгу, а за помощью королевству Глинглокскому. И я знаю, что не в твоих силах сохранить мне жизнь, но в твоих силах добыть мне победу. Поклянись, что в случае моей смерти ты соберешь войско и придешь Глинглоку на помощь. Сделай это, и тогда завтра я смогу умереть спокойно.
Хан Адылай достал из ножен кинжал и с силой провел его лезвием по ладони. Зеленая горячая кровь закапала на расшитые причудливыми узорами подушки.
– Клянусь! – сказал хан и сжал кровоточащую ладонь в кулак.
На возвышении из белого войлока под своим девятихвостым знаменем сидит хан Адылай, военный вождь свободных оркских племен. Чуть ниже хана сидят девять почтенных верховных биев, избранных орками править ими в мирные времена. Еще ниже собрались главы племен – простые бии, беки и батыры. А вокруг своих вождей раскинулось целое зеленое море честных и прямодушных орков. Все они собрались здесь, чтобы выслушать глинглокского короля, жить которому, по общему мнению, оставалось совсем недолго.
– Бланше, – обратился Георг к своему советнику перед выходом из отведенной им юрты, – то, что я тебе сейчас скажу, очень важно. Вы, господа, – сказал он рыцарям и целителям, – тоже должны будете выслушать мои слова и в случае чего выступите свидетелями. Так вот, Бланше, на тот случай, если со мной что-нибудь случится и я не смогу вернуться в королевство, ты донесешь до совета мой последний наказ. Никакой вражды с орками быть не должно. В случае моей гибели я приказываю совету заключить с ними союз немедленно и обязать моего преемника соблюдать его условия неукоснительно.
– Это неслыханно, – прошептал побледневший барон.
– Бланше, – король обхватил его за плечи и встряхнул, – если ты этого не сделаешь, то все будет напрасно, ты понимаешь?
– Да, – прошептал барон.
– Хорошо. – Король окинул взглядом своих спутников и шагнул к выходу.
– Ваше величество, – барон протянул к нему руку, – это сумасшествие…
Георг обернулся.
– Нет, Бланше, это сама жизнь, – сказал он с улыбкой и, гордо вскинув голову, пошел навстречу своей судьбе.
При виде живого представителя Нойманидов над степью пронесся глухой гул тысяч голосов разозленных орков. Но когда король Глинглока поднялся на специально для него возведенный деревянный помост, орки замолчали и приготовились слушать. Они уважали смелость и сочли, что он заслужил ею право обратиться к ним перед смертью.
– Орки! – прогремел над степью усиленный верховным шаманом голос короля Георга. – Я – Нойманид. И я пришел к вам не для того, чтобы кривить душой и вымаливать себе прощение. Нет, я пришел, чтобы напомнить оркам о древней легенде, о которой, к несчастью, забыл мой брат. Эта легенда рассказывает о двух братьях. Эта легенда рассказывает о мудрости, преданности и любви. Эта легенда об Орке и Тролле…
При этих словах толпа недовольно заворчала.
– Мы помним эту легенду! – выкрикнул чей-то молодой и задиристый голос.
– Нет, не помните, – отрезал Георг, и орки удивленно замолчали. – В вашей памяти остались только слова, а смысл вы уже позабыли. И я расскажу вам новую легенду, чтобы лучше донести смысл старой. Слушайте меня, орки! Жили на этой земле два народа, за долгие годы ставшие братьями. Жили рядом и все делали рука об руку и плечом к плечу. Деля беды и радости, происходившие с ними, поровну, на двоих. И все было у них ладно. Но однажды к одному из братьев пришли потомки первого эльфа Акселя, отца лжи. И смутили они его разум, сбив с пути и обманом вынудив его совершить ПРОСТУПОК, которому нет прощения… – Георг неожиданно замолчал, а когда продолжил, голос его был наполнен неподдельной горечью и стыдом: – Этот ПРОСТУПОК совершил мой брат. И я пришел сюда не для того, чтобы снять с себя и со своего рода ответственность за него. Нет, я пришел напомнить: давным-давно, в незапамятные времена, когда Орку грозила смерть, Тролль пришел, чтобы закрыть брата телом. История повторяется, и сейчас Глинглоку угрожает смерть, а Орку предстоит решать, прийти ли обманутому брату на помощь или оставить его умирать. – Георг обвел взглядом притихшее зеленоголовое море и закончил: – Я – Нойманид. И я понесу без ропота любое наказание за проступок своего брата. Потому что я знаю, что такое братский долг. Весь вопрос теперь только в том, знаете ли об этом вы, свободные орки…
