в эфир открытым текстом: 'Дирекшн-Айленд всем союзным судам. Неопознанный крейсер в море у входа в лагуну. SOS'. После этого сообщения станция замолчит более чем на год.
Чуть позже радист 'Эмдена' перехватывает новое сообщение - на этот раз шифровку - с довольно близкого корабля. Шифровку принял австралийский крейсер 'Мельбурн' и передал на крейсер 'Сидней': 'Идите с максимальной скоростью к островам Килинг и выясните принадлежность подозрительного крейсера'. Текст на 'Эмдене' расшифровать не удается, но капитану ясно: противник оповещен и приступает к активным действиям.
Тем временем десант уже высадился на пристань лагуны. У причала стоит грязная, полуразвалившаяся шхуна без флага. На ее палубе пусто. Несмотря на облезлую краску, на корме можно прочесть 'Эйша'.
Немецкие моряки высаживаются с оружием в руках. Несколько мужчин в колониальных шлемах выходят навстречу им, впереди шествует британский директор станции - пузатый, красный, как помидор, человек. Он протягивает ключи старпому 'Эмдена':
- Мы не можем защищаться. Через несколько минут мачта станции повалена. Матросы крушат топорами и молотами передатчики, рубят кабели. Два мичмана обыскивают кабинеты, набивают в полотняные мешки (все было предусмотрено) сигналы, шифры. Методическая работа длится уже полчаса, как вдруг вбегает матрос:
- Лейтенант, 'Эмден' приказал вернуться.
Снаружи доносится рев сирены крейсера. Фон Мюкке подгоняет матросов к лодкам. Паровая шлюпка, буксируя две остальные, отходит от пристани и направляется к выходу из лагуны. На море волнение, и шлюпки пляшут на волнах.
- Быстрее!
В черном дыму сверкают искры, но больше четырех узлов развить не удается. Сирена 'Эмдена' смолкает, на фалах взмывает флаг. Из его трех настоящих труб валит густой дым.
- 'Эмден' уходит! Он бросает нас!
'Эмден' не может дольше ждать. Он на полном ходу удаляется на север, и тут же моряки десанта видят на востоке дым, а через мгновение над морем разносится грохот залпов: 'Эмден' отвечает огнем на огонь противника. Со скоростью четыре узла до места боя не добраться. К тому же 'Эмден' и его противник уходят параллельным курсом на север и исчезают за горизонтом.
- Разворот на 180(! - командует фон Мюкке. - Возвращаемся к острову.
С 9.30 до 10 часов утра 9 ноября 1914 года 'Эмден' и 'Сидней' вели бой, идя к северу на параллельных курсах на расстоянии 9000 метров. Точнее говоря, ответный огонь 'Эмдена' был безрезультатным. Его самые большие пушки имеют калибр 105 мм, а у 'Сиднея' - 152 мм. Бортовой залп англичанина втрое мощнее, чем у противника, к тому же с расстояния 9000 метров 'Эмден' не может достать 'Сидней', тогда как в него попадают почти все снаряды. Описания морских историков напоминают любые описания артиллерийской перестрелки тех времен: снаряд взрывается там-то (на палубе 'Эмдена'), другой там-то, убивая матросов и повреждая 'жизненно важные узлы'. А военный корабль сплошь состоит из жизненно важных узлов. Сервопередача с мостика на руль разбита, лейтенант Кропиус и два рулевых бегут на корму, где расположен штурвал ручного управления. Несмотря на повреждения, фон Мюллер решает в 10 часов сделать поворот, сблизиться с противником и достать его снарядами, но 'Эмден' получает новую порцию сеющей смерть стали. Матросы поливают из шланга отбитую снарядом трубу, поскольку на ней воспламенилась краска.
Руль 'Эмдена' поврежден, крейсер заносит влево, и он кружится на месте на максимальной скорости. Наклон корабля так велик, что трупы матросов соскальзывают в море. Крейсер буквально изрешечен. Три остальные трубы, в том числе и фальшивая, насквозь продырявлены и горят. 'Эмден' подошел к противнику на достаточно близкое расстояние, чтобы поразить его, но дальномеры разнесены вдребезги снарядом, поэтому наводка производится на глаз. Усиливающееся волнение делает задачу еще более трудной, а сколько пушек еще в состоянии стрелять? Какой-то артиллерист с оторванной рукой пытается отвести назад затвор, но падает тут же у орудия. Рухнула последняя труба. 'Восточный лебедь' превратился в плавучее кладбище, залитое кровью, усыпанное трупами, и кажется чудом, что он еще на плаву и ведет огонь.
10.50. Фон Мюллер говорит офицеру:
- Надо выбросить 'Эмден' на скалы Норс-Килинга.
Это его последний шанс - либо сесть на мель, либо уйти на дно на больших глубинах без какой-либо возможности спустить шлюпки под вражеским огнем. Да и шлюпок, разбитых, горящих, иссеченных осколками, осталось немного. Норс-Килинг - самый северный из островов архипелага. Когда фон Мюллер принимает решение, остров находится в пяти морских милях (более девяти километров) от корабля. Некоторые из пушек правого борта еще стреляют. 'Сидней' ведет огонь без остановки, а затем с расстояния 7000 метров выпускает торпеду. Фон Мюллер видит момент пуска и пенистый след торпеды на небольшой глубине волнующегося моря. Мимо! Торпеда проходит перед носом крейсера. Но в тот же момент прямым попаданием снаряда сносит фок-мачту.
Норс-Килинг все ближе. Уже видна пена на скалах. 'Эмден' прекратил огонь. 'Сидней' тоже. Видя, что с 'Эмденом' покончено, 'Сидней' удаляется в направлении 'Бьюреска' - судна-заправщика, пришедшего с углем для 'Эмдена'. 'Бьюреску' не повезло, но 'Сидней' не сумел захватить его. Капитан заправщика открыл все водозаборники и спустил на море шлюпки. 'Бьюреск' тонет.
Изуродованный, но все еще живой 'Эмден' выбросился на коралловый риф к югу от Норс-Килинга. Фон Мюллер бросает в топки документы и секретные шифры, потом, чтобы избежать взрыва котлов, в них гасят огни. Затворы орудий выброшены в море. Врагу не достанется никакого военного снаряжения с 'Эмдена'. Но где же враг? Его не видно, он ушел на север. Начинаются долгие часы ожидания - не менее трудные, чем часы боя.
В сражении погибли семь офицеров и сто восемь матросов. 11.30. В темно-голубом небе сияет ослепительное солнце; жара была бы невыносимой, не будь легкого бриза, колышащего листву кокосовых пальм на берегу Норс-Килинга - он всего в трехстах метрах.
- Капитан, люди просят разрешения отправиться на сушу. Быть может, там есть фрукты.
- Скажите им, что прибой очень опасен. Но если они готовы пойти на риск, я не против.
Его моряки - хорошие пловцы, видны их головы, пляшущие на волнах. Они продвигаются вперед. Но и волны не отстают, они несутся к берегу и обрушиваются на скалы - клочья пены взлетают вверх. Прибойная волна подхватывает пловцов, крутит и бросает их на скалы! Морской опыт показывает, что попытки добраться до берега в плохую погоду, даже если судно потерпело кораблекрушение в непосредственной близости от него, исключительно опасны, лучше оставаться на борту.
Но пребывание на борту судна не очень-то приятно. Лазарет 'Эмдена' уничтожен, тяжелораненые лежат на верхней палубе; простыни едва защищают от солнца. Из-за нехватки перевязочных материалов использованы столовые салфетки, простыни. В безоблачном небе скользят и кружат чайки. Изящные птицы, но у потерпевших кораблекрушение они всегда вызывают ужас. Нередко находят трупы в спасательных жилетах с выклеванными глазами и истерзанными лицами. Грациозные хищники. Моряки 'Эмдена' шлюпочными баграми отгоняют птиц, пытающихся напасть на их раненых товарищей. Раненые просят пить, стонут. В лопнувших трубопроводах удается набрать немного воды.
В 16 часов на западе появляется дым; чуть позже становится ясно, что приближается 'Сидней'. Уйдет ли он снова или пошлет спасательные шлюпки? Фон Мюллер с мрачным выражением лица приказывает спустить императорский флаг и поднять белое полотнище. Признать себя побежденным в подобных условиях не будет позором для 'Эмдена'. 'Сидней' движется медленно, почти останавливается. По-видимому, его капитан опасается подойти ближе из-за рифов.
- Он набрал скорость! Уходит!
Австралийский крейсер развернулся и удалился прямо на юг. Матросы ругают и поносят врага. Фон Мюллер молчит. Невозможно! Это противоречит всем морским обычаям: вражеское судно оставило на рифе 'Эмден' с людьми после того, как капитан поднял белый флаг. Воинский долг обязываем австралийца забрать пленных. Но когда же он решится на это? 'Эмден' уйти уже не может.
Часы идут, умирают раненые. Наконец безжалостное солнце уходит за горизонт, и после коротких тропических сумерек на небе высыпают громадные сверкающие звезды. Ночь не приносит свежести. Бриз стихает, но волнение на море продолжается. На заре умирает еще несколько раненых; утренний воздух быстро накаляется. Проходит ужасное для раненых утро. Австралийский крейсер возвращается за
