оставшихся в живых участников сумеет сказать если не остальным, так хоть себе запоздалое слово - а как назвать его, не знаю. И не раскаяния, и не прозрения - все вместе, и без названия...
Самым последовательным, неизменным и цельным остается в цепи непереносимых для его обстоятельств Алексей Краузов.
Как женился он по любви, так и, узнав, что жена ему изменила, нашел в себе силы для борьбы за сохранение искалеченной семьи. И единственному другу, и матери, и Марине он говорил одно и то же - готов сохранить семью любой ценой.
Чего тут не было в помине - так это истерик униженного мужского самолюбия. Алексей, конечно, понимал, на что шел, предлагая жене вернуться к нему, но, как он сказал однажды матери, он не забыл, что это такое, когда у отца есть тетя, а у матери есть дядя. И он не хотел, чтобы его дети оказались лишними в двух семьях сразу.
Что касается Марины - очевидно, она разделила участь многих юных и рано повзрослевших девушек из не очень благополучных семей. За свое счастье боролась с чисто женским лукавством, не особенно разбираясь в средствах, и единственное, что, пожалуй, абсолютно покинуло её в какой-то момент, - это чувство ответственности за двух маленьких детей. Это следует как из того, что она позволила запутать меньшего сына в двух папах, так и из того, что не ночевала дома. В такой ситуации это может позволить себе не каждый. Но ей казалось тогда, кажется и теперь, что Валентина она любила, и коли так, на всем случившемся лежит тень незаконного, невымоленного у судьбы счастья...
А Валентин Цыпленков? Его намерениям суждено остаться за рамой, в портрет их поместить не удается, потому что они предположительны.
Если верить Марине - он настаивал на её разводе, сам подал на развод и вопрос этот считал для себя решенным.
Однако есть тут одно 'но'.
Марина (кажется, потому, что Валентин исчез и долго не появлялся) вызвала его телеграммой на переговоры.
Телеграмму получила его жена, и на переговоры пришла тоже она. Тут Марина и сообщила, что она - 'жена её мужа' и что он собирается жениться на ней, то есть на Марине.
По словам жены Цыпленкова, она, узнав обо всем, подала на развод.
'Но' состоит в том, что Валентин на развод 28 мая не явился.
Любил ли он Марину? Что собирался делать? Почувствовала ли Марина, что человек этот изменил свои намерения? Ответов на эти вопросы нам уже не получить.
Но в конце мая Марина, до того решительно настаивавшая на разводе, сказала Алексею, что разводиться она пока не хочет.
Более того. Неделю в отсутствие матери Алексея она провела с ним.
Так или иначе, в конце мая 1990 года Алексей услышал слова, которые могли означать конец всем его мучениям. Марина сказала, что возвращается к нему, жить они теперь будут вместе, вот только просит разрешения сходить на свадьбу своей подруги и сослуживицы, той самой тети Тани Бобковой...
Свадьба была назначена на 1 июня.
Накануне Марина уехала, чтобы помочь в свадебных хлопотах, да к тому же регистрация брака была назначена на первую половину дня, а она была свидетельницей.
Алексею сказала, что, вернувшись из загса, выпьет рюмку за здоровье молодых, посидит за столом и к вечеру вернется.
То, что она будет там одна, было оговорено отдельно.
Утром 1 июня он не выдержал и поехал к загсу. Разумеется, тайком. Чтобы убедиться в том, что Марина сдержала слово.
И убедился, не заметив любовника, который, будучи свидетелем со стороны жениха, просто не попался ему на глаза, а был рядом.
Домой Алексей вернулся в прекрасном расположении духа, весь день провозился с детьми, а вечером повез их к теще. Там он и выяснил, что Марина домой не приходила и не звонила.
Не пришла она и к ночи.
И утром тоже не пришла.
А Алексею нужно было заехать на службу.
Из обвинительного заключения:
'В войсковой части № 54799 Краузов А.В. проходил действительную военную службу с июля 1982 года в должности офицера охраны.
Второго июня 1990 года в 9 часов Краузов, получив в части закрепленное за ним табельное огнестрельное оружие - пистолет системы ПСМ калибра 5,45 и 16 боевых патронов в двух 'магазинах' к нему, заступил для несения патрульно-постовой службы на стационарный пост, расположенный внутри Кремля. В 13 часов этого дня Краузов сменился с поста на обеденный перерыв. Зная, что в этот день подруга его жены - гражданка Бобкова Т.А. отмечает в своей квартире бракосочетание с гражданином Ивкиным В.И., Краузов решил проехать на квартиру к Бобковой Т.А. с целью выяснить, там ли находится его жена, которая в ночь с 1 на 2 июня не ночевала дома. При этом Краузов предполагал, что его жена могла быть среди гостей на свадьбе со своим любовником...
Около 14 часов 2 июня Краузов, одетый в форму старшего лейтенанта милиции, в которой нес службу, имея при себе снаряженный боевыми патронами пистолет ПСМ и запасной 'магазин' с 8 боевыми патронами, приехал на квартиру Бобковой...'
Душераздирающая сцена, последовавшая за тем, как Алексею отворили дверь, описанию не поддается ещё и потому, что каждый из свидетелей и участников её пережил отдельно и у каждого был свой собственный, поднимающий на голове волосы ужас.
У каждого свой, а ведь в комнате было четверо мужчин, четыре женщины и один ребенок, которого Краузов, ослепленный увиденным, уже не заметил.
Что же он увидел?
Войдя в коридор маленькой квартиры, состоящей из двух смежных комнат, он увидел стол, за которым сидели люди, в том числе и по пояс голый мужчина (жених). В открытую дверь второй комнаты хорошо видны были расстеленные кровати.
Вид ли полуголого мужчины неожиданно его поразил, или незастеленные кровати, или то, что жена была испугана так, что не могла испуг скрыть, - а может, все вместе, - мгновенно отменило все, что, казалось, навсегда вернуло его к нормальной жизни. Он понял, теперь уже с неотменимой очевидностью, что он - рогоносец и все сидящие за столом прекрасно это знают и, может быть, наслаждаются тем, как ловко его провели.
Зачем он схватил за волосы Бобкову, открывшую ему дверь на правах молодой жены и хозяйки?
Так они и появились на пороге комнаты, где шел пир.
Полуголый мужчина со словами: 'Отпусти мою жену' - привстал и потянулся за бутылкой.
И Краузов начал стрелять.
Первым упал жених, В.И. Ивкин.
Что должна была почувствовать в этот миг его мать, находившаяся неподалеку? Что сын её ни в чем не виноват, она, должно быть, поняла сердцем - откуда ей было знать подробности чужой жизни?
Выстрелив подряд несколько раз в сына, он затем выстрелил и в мужа дочери, Н.С. Федорова.
Федоров успел только спросить Краузова, что он делает... Его дочь находилась в соседней комнате. Когда стрельба прекратилась, она вошла в комнату, в которой только что шумело застолье, и увидела маму, сидящую на полу. На маминых коленях лежала голова отца, истекающего кровью.
Июнь. Запах свадебных цветов и свадебных духов, открытые окна. Успели, наверное, сказать тост за здоровье молодых, в салате 'оливье' наверняка торчала парадная ложка - только что разложили по тарелкам под первую рюмку... Нарядные дети. Может, уже и 'горько' кричать собирались.
А Валентин как сидел вполоборота к Марине, так и не повернулся в сторону вошедшего в комнату, хотя Марины рядом с ним уже не было. На его долю досталось слепое пулевое ранение с оскольчатым переломом шестого грудного позвонка и разрывом спинного мозга.
Парализован он был мгновенно.
Боюсь, Алексею Краузову до конца жизни будут слышаться его крики: 'Добей меня!'
