Но стоило мне увидеть тебя, наваждение рассеивалось... Помнишь, наш последний ужин в Молчановке, когда мы читали письма деда? Я никак не могла поверить в то, что хочу уничтожить монстра, а монстр - это ты... Я узнала о гибели Аси и след тянулся к тебе. Я начинала верить, что ты убил Юру, ведь ножевую рану ты получил как раз в тот день...
Сергей усмехнулся:
- А кто же вытащил вас из этой глуши и подбросил на нашу остановку? Эх, Слава! Мне часто везло в этом деле... Я прозевал Юру, но успел к тому моменту, когда убийцы собирались, вероятно, прикончить вас. Я получил 'перышко' в ребро, Генка умчался преследовать гадов, а я, как мог, конечно, в таком состоянии, отволок вас к остановке. Тот ублюдок поклялся мне, когда я маленько придушил его, что лишь одурманил вас наркотиком.
- И ты, истекая кровью, тащил моего любовника?
- Мне было жаль парня. Он так искренне хотел помочь Юре и так наивно сунулся в самое пекло... Кроме того, я все ещё надеялся, что тебе удастся во всем разобраться самой. Почему-то я был уверен, что ты выберешь меня, а не его. Не его...
Мы сидели рядом, не глядя друг на друга и глухо бормоча свои реплики. Со стороны, наверно, казалось, что два чудака считают качающихся на волнах чаек.
- Но ведь ты даже просил меня уехать в Англию вместе с Юлием...
- Что мне оставалось делать? Я понимал, что ты не покинешь друга в беде. - Сергей горько усмехнулся. - Слава, ведь тебе так и не удалось стать предательницей. Простившись с погибшим возлюбленным, ты ринулась спасать меня. Ох, это был грандиозный подарок. В ту ночь. В ту жуткую ночь. Сергей зябко обхватил руками плечи, по его коже пробежали мурашки. Наверно, он чувствовал, какую боль испытываю я, но решил окончательно избавиться от занозы. - Обезумев от ненависти, ты заперла меня в подвале. Я не хотел уходить оттуда. Впервые в жизни я предпочел бы смерть спасению. Просто сидел и думал. И чем больше думал, тем яснее сознавал, что не могу уйти из жизни оболганным. Я спрятал пистолет и стал ждать, когда ты выпустишь меня. Но услышал лишь звук отъезжающего автомобиля...
- Я уехала, выслушав на автоответчике послание Юла...
- А я, не успев опомниться, почувствовал приближение гостя. Кто-то ходил по саду, заглядывая в дом и, наконец, спустился в подвал. Вязгнул засов - на пороге стоял Аркадий. С пистолетом в руке и сумасшедшим блеском в глазах. Я тоже успел выхватить 'пушку'. мы стояли друг против друга, сверля противника пронзительным взглядом и, наверно, оба вспомнили тот день, когда схватились в кулачном бою над твоим телом.
- Я не верю. Не верю, что ты - враг. - Сказал я.
- Я тоже, Сергей!
Вместо того, чтобы подстрелить друг друга, мы обнялись и, кажется, плакали, а потом поднялись в кухню. Нам надо было о многом поговорить. Ведь я ещё не знал, что Аркадий говорил с Асей. Она явилась с того света, позвонив ему из Африки, и сняв с меня страшные подозрения. Но прежде всего я должен был разыскать тебя... Конечно, я понимал, куда ты уехала. Но боялся, что тебя опередят и уничтожат парня...
- Ты ещё не получит кассету от Лары?
- Я получил её на следующий день. А в тот вечер послал ребят в Тихий переулок. Они нашли самоубийцу и успели спасти его. Этот мальчик плохо владеет холодным оружием, да и бритва его оказалась, к счастью, совсем тупой.
- Значит... значит, он был жив, когда я простилась с ним?
- Он был в глубокой коме. И смог бы продержаться от силы полчаса. Потеря крови была слишком большой. Но вода остыла и тромбы закупорили вены...
- Боже! какое жуткое наваждение... Я ведь могла спасти его!
- Вряд ли, Слава. Спасать надо было тебя... Ты жила все эти месяцы в жутком напряжении, а я не сумел помочь тебе выбраться из тупика... Тобой манипулировали, толкая к безумию... А обидчивый покинутый муж сидел в подвале, переживая свое поражение, в то время как надо было бороться за любимую женщину... Но ведь я ещё не все знал, Слава... Черт! Это проклятое правило - не обвинять человека до тех пор, пока не сойдется все - до последней детали. А здесь был такой хаос!
Один из моих ребят незаметно эскортировал тебя до самой дачи, сообщив мне, что ты движешься по направлению к дому... Мы с Аркадием не успели подхватить тебя, потерявшую сознание... Все это было как в кошмарном сне... Подвал, самоубийство Юлия, визит Тайцева и твое бледное, как алебастровая маска, лицо в окне. Ты лежала среди кустиков маргариток, такая отрешенная, безжизненная... Я тряс тебя, звал... И на секунду мне показалось, что ты мертва... Уфф! - Сергей вскочил и отчаянно замахал руками, разгоняя заледеневшую кровь.
Опомнившись, я достала из корзинки бутерброды с ветчиной и бутылку красного вина. Сергей быстро наполнил пластиковые стаканчики. Мы выпили, жадно вонзили зубы в ломти сочного мяса.
- Ну, а потом, потом пришла самая удивительная весть - на шоссе по дороге в Молчановку разбилась машина, в которой находились те двое 'хозяева мира' и их верные слуги - лже-Ртищевы... Они изображали свадебный кортеж, сопровождаемые автомобилями с мигалками. Кравцун врезался в них на полной скорости. Лобовое столкновение - все погибли на месте... Давай, Слава, помянем его светлую память. Мир не знает своего героя, а для нас он будет всегда не лысым Толянычем, а Мучеником и Мстителем.
- Мир не узнает и героя по кличке Чистый... Почему ты никогда не рассказывал об этом, Сергей?
- Да ты и так знала, ведь прожила же со мной почти шестнадцать лет. Душа в душу, между прочим. - Сергей обнял меня. - В том досье, что прислали Ртищевы, мне даны самые блистательные характеристики и собрана всяческая грязь на Юлия Вартанова... Я уничтожил эти 'документы'.
- Но ведь он действительно подписал контракт с агентством 'Модус', позволил втянуть себя в плохую игру.
- Да, но это лишь одна деталь дела. Его запутали, так же пытались запутать меня, Аркадия, тебя, но парень жестоко поплатился за это. Теперь мы не дадим его в обиду, Слава. - Сергей с аппетитом поедал наш скромный обед, что означало его возвращение к жизни, а значит, к привычной доброжелательности.
- Ты намерен продолжить свои 'спасательные работы', начатые в детской комнате милиции, господин Баташов?
- А как же! Во-первых, он сирота и совершенно не приспособлен к одинокой жизни. Во-вторых, я не могу разбрасываться порядочными людьми... Мне же привезли его последнее послание к тебе и кассету из автоответчика... Мало. кто способен признать свою вину в такой ситуации и разобраться... Он удивительно все правильно понял, Слава... В последние минуты не лгут. Ему удалось понять то, что другим не приходит в голову до глубокой старости добро всегда добро, а зло - есть зло, какие бы обличья они не принимали...
- Вот объяснил! - Я устроила на своих коленях голову внезапно сраженного сонливостью Сергея.
- Но ведь понятно же: он умеет это отличать. А другие - нет... Добавил он, усиленно моргая светлыми ресницами.
- Да уж, спи, спи. Я тоже кое-что умею отличать. И сдается мне, что укладывал меня спать вчера не стюард, и не охранник просидел под моей дверью всю ночь...
- А ты бы могла спокойно уснуть? - Сергей сел, стряхивая сон. - Я слышал, как ты всхлипывала, читая его письмо... И вообще, уже думал заказать билет в Эдинбург...
- Но ты же только что сказал, что надо бороться за любимую женщину. Тем более, если эта женщина любит тебя. - Я уложила его на надувной матрац и села в изголовье, укачивая, напевая колыбельную. До тех пор, пока перед бухточкой не появилась 'Эстрелья'.
- Вставай. Восемь часов. 'Звезда' взошла на нашем горизонте вовремя. Ведь мы все успели, Сереженька?
- Да, владельцы этого пляжа не поверили бы, какой клад удалось здесь найти заезжим гостям. - Сергей обнял меня. - Но только, думаю, и в твоей каюте у нас найдутся кой-какие дела... Знаешь, что мне там особенно нравится?
- Мебель? Окна? Ковры?
- Стены. Они так похожи на тот дощатый крымский домик, где мы провели 'медовую неделю'. - Серж
