пальцы.
Уордл шагал по странной комнате. Он посмотрел на мистера Мунмена. Мрачный Воскресший Человек лежал совершенно неподвижно. Бригадир с сочувствием взглянул на миссис Зулькифар, которая лежала без сознания и улыбалась. Возможно, она была счастлива в первый раз с тех пор, как ее бросили вниз через древнюю вращающуюся шахту.
Данецкий ждал, когда Дросс заговорит. Но Дросс продолжал молчать, поигрывая кончиками пальцев.
Уордл остановился и обратился к Данецкому.
– Вы уже заметили? – спросил он.
Данецкий поглядел в усталые встревоженные глаза Уордла. Как такой шумный человек получил столь высокий чин?
– Что заметил? – ответил вопросом на вопрос Данецкий.
– Я решил, что вы не заметили, – сказал Уордл, пожирая его глазами. – Я сам был поражен несколько минут назад.
Дросс удивил Данецкого, прервав его ответ:
– Я полагаю, что это укрылось от внимания мистера Данецкого, так же как и от моего, и прояснилось всего несколько минут назад. Не глядите так удивленно! Вы были напряжены. Ваши природные инстинкты заглохли. Но я все думал, хватит ли у вас проницательности, чтобы заметить то, что пока было самой значительной чертой нашего заключения. Наверняка все имеет отношение к невероятному рассказу, какой вы только что нам поведали!
– Да! В самом деле, Доктор? – недоверчиво спросил Уордл.
Данецкий обрадовался торжественным словам археолога, отражавшим большое самомнение и несомненное превосходство. Он издал громкий вздох облегчения. Именно на это он безнадежно надеялся, пока Дросс лежал в полудремотном созерцании. Наконец-то Дросс воспользовался своим мощным разумом для решения вставшей перед ними проблемы!
– Прислушайтесь! – посоветовал Уордл. Данецкий понял.
– Почему тут так тихо? – произнес вкрадчиво Дросс. – Почему системы управления не замечают нас?
– Мы находимся здесь ровно сорок семь минут, – сказал Уордл. – И за все это время ни слова! Никакого допроса, никаких приказов, никакой информации. Ни единого объявления с момента нашего ареста!
– Ну и что? – спросил Данецкий. Он чувствовал, как усталость уступает место надежде. Почти самоубийственное отчаяние, которое он испытывал с тех пор, как канаты разлучили его с девушкой, уже прошло.
– Я думаю, что форт ничего не хочет делать с нами, – предположил Дросс. – Я полагаю, он встревожен.
– Он непрерывно выдавал информацию со времени нашего проникновения, – сказал Уордл. – А теперь молчит. Почему?
– Мне необходимо подумать, – заявил Дросс. – Мой разум работает медленно. Я знаю, что у нас мало времени, но нужно собрать огромное количество информации.
Дросс разместил свое крупное тело с наибольшим удобством. Он говорил так, как будто стоял перед аудиторией и читал лекции в Галактическом Центре. Его глаза уставились в одну точку, находящуюся за спинами Уордла и Данецкого, а голос выражал спокойное, размеренное превосходство.
– Этот форт – чрезвычайно хитроумный образец инженерного искусства – переживает начальные стадии тревожного травмирующего испытания. Понимаете, впервые за всю свою жизнь люди действуют вопреки общепринятым правилам.
– Вопреки правилам, Доктор? Каким правилам?
– Послушайте меня, Бригадир. Он ждал здесь, поддерживая свое существование, питаясь источниками топлива, которые, возможно, возобновляются сами собой, согласно воле его создателей. Он ждал последнего приказа Конфедерации. Но что произошло? – Дросс взмахнул толстой рукой. – Когда в конце концов в него проникла группа неизвестных людей, они не взяли на себя ответственность за командование!
– Черт побери, но нам нельзя было включать системы уничтожения! – прорычал Уордл. – Как мы могли взять на себя командование?
– Совершенно верно. К делу не относится, но верно. Понимаете, самая сложная проблема для форта – не то, что мы не приняли командование, хотя это достаточно серьезно. Нет. Гораздо хуже неудача какого-то отделения Центральной Командной Системы, которая должна была послать Армию на осуществление ее миссии. – Дросс удовлетворенно глядел на Данецкого. – Тысячи лет форт был включен и пытался попять, почему он не выполняет свои функции! Только представьте себе, каково было его облегчение, когда, наконец, он вступил в контакт со своими создателями!
Данецкий подумал о рядах блестящих компьютеров с их холодными, едва шевелящимися цепями памяти и о неразрешимом вопросе, вставшем перед ними.
– Мы прошли через вращающуюся шахту. Мы – персонал Конфедерации, иначе нам не удалось бы использовать шахту! В сущности, мы – солдаты Конфедерации! И что произошло?! Вот какую проблему форту предстоит решить – он должен сопоставить ее с тысячелетним бездействием Черной Армии!
– Он ожидает, как мы будем действовать, – предположил Данецкий.
– Именно! Л мы ничего не делаем! Мы не посылаем Черную Армию и не отдаем команду прекратить отсчет перед разрушением! Мы никак не объясняем свое вторжение, а когда форт умолял нас назначить Дежурного Командира, мы не ответили.
– Подумайте о ситуации с точки зрения форта! – продолжал Дросс. – Он должен логически осмыслить наше прибытие. Это означает, что нам необходимо привести в действие некоторую последовательность событий. Именно так все должно происходить: человек входит, и форт устанавливает ручное управление е датчиками для прямой передачи приказов. Затем человек приказывает, и форт подчиняется. Но что произошло в нашем случае? Конечно, человек вошел – и вошел с помощью обычной процедуры, используемой персоналом Конфедерации. Но затем, как ни странно, человек начинает продвигаться в сторону складских, административных и оружейных зон, не представляясь Центральному Командованию! И что гораздо хуже, – нараспев произнес Дросс, – когда объявлено состояние максимальной опасности, человек, который должен делать что-нибудь, просто игнорирует Центральную Командную Систему. Вся тысячелетняя дилемма обостряется! Вы можете представить беспокойство в системах форта, когда наши действия или бездействие анализируются компьютерами?
– Так что мы в состоянии сделать, Доктор, за несколько оставшихся часов? – спросил Уордл.
– Дайте подумать! – ответил Дросс.
Данецкий внимательно, сантиметр за сантиметром, обшаривал стену. Это был только жест, поскольку какие бы фокусы молекулярных замещений ни использовали в конструкции выходов создатели тюрьмы, в последовательном расположении странных панелей не было видно нарушений.
Вскоре он бросил это занятие и начал думать о последних солдатах Конфедерации.
С какими приказами они столкнулись, когда армии их противников прорвались в расположенную наверху огромную базу? Как они погибли?
Дросс снова начал размышлять вслух. Похоже, что таким образом он успешнее развивал тему. Молчание, а затем бодрые, ясные ответы.
– Системы форта должны находиться в замешательстве, – начал Дросс. – Кто мы?! Шпионы? Диверсанты? Граждане Конфедерации, случайно попавшие вниз? Вражеские разведчики? И какие действия предпринять против нас?! Представьте себе беспокойство в логических системах!
Данецкий вспомнил резкий голос Службы Безопасности.
– В коридоре, ведущем на Девятый Уровень, ощущалось явное замешательство. – сказал он. – Машины не были уверены в своих решениях.
Система Безопасности требовала незамедлительного использования ремонтных машин. Но Центральное Командование быстро взяло верх.
– Интересно! – воскликнул Дросс. – Это часть того, что мне кажется сплетением беспокойства и замешательства. Понимаете, легко представить себе форт как единое существо – как личность.
