Сэм прекрасно знал, что он хочет этим сказать.
– И я рад снова побывать у вас, – ответил он в том же духе. – Скажите повару, пусть постарается, ладно?
– Я уже сказал, – сообщил владелец. – Кстати, хочу вас спросить кое о чем. Пожалуйста, не отвечайте, если вам это придется не по вкусу, но не только я, весь город диву дается, что это за черный фараон у вас работает?
– Вирджил? – переспросил Сэм. – А что такое?
– Ну, откуда он взялся?
– Вирджил – специалист по расследованию убийств, – сказал Сэм. – Так вышло, что он оказался под рукой, и шеф подключил его к расследованию, вот и все.
– Вам, наверное, нелегко приходится? – рискнул собеседник.
– Ну уж не мне, – сухо ответил Сэм. – Он-то и вытащил меня из этой заварухи. Вирджил чертовски умен. – Не отступившись от человека, который стоял за него, Сэм почувствовал прилив гордости.
– Да, но он – ниггер, – не сдавался хозяин.
Сэм уперся ладонями в стол и вскинул глаза.
– Вирджил не ниггер. Он цветной, он черный, он негр, но он не ниггер. Я знаю кучу белых, которые и вполовину не так головасты.
Владелец кафе сразу присмирел:
– Некоторые из них с головой, я знаю. Один даже написал книгу. А вот и ваш бифштекс.
Он присмотрел, чтобы все было подано как полагается, и даже сам принес бутылку кетчупа. Затем хозяин отошел, сказав себе, что Сэму Вуду можно простить любые высказывания, – ведь он так много пережил за последние дни.
Покончив с едой, Сэм поехал к себе и распахнул окна, чтобы выветрить нежилой запах, уже поселившийся в комнатах. Первым делом он снял форменную одежду и привел ее в порядок, затем принял душ, прошелся по подбородку электрической бритвой и прилег отдохнуть.
Коротким воспоминанием в его голове промелькнула фраза Вирджила, что сегодняшней ночью он, Сэм Вуд, арестует убийцу. Но в эти мгновения зыбкого полусна обещание Вирджила казалось все несбыточнее и нереальнее. Наконец черная пустота навалилась на Сэма, и он спал глубоко, пока будильник не прозвенел одиннадцать…
Когда Сэм добрался до полицейского управления, его уже ждал Вирджил Тиббс. Сэм, как всегда, отметился у дежурного, который старался вести себя как ни в чем не бывало, и с ключами от патрульной машины в руке и листом для рапорта под мышкой кивнул Тиббсу:
– Пойдем.
Они уселись бок о бок, как в ту памятную ночь совместного дежурства.
– Куда ехать, Вирджил? – спросил Сэм.
– Куда вам вздумается, – ответил Тиббс. – Мне это совершенно безразлично. Только давайте держаться подальше от дома Парди. Я бы не хотел, чтобы вновь вышло какое-нибудь недоразумение.
Сэм задал вопрос, который не выходил у него из головы с тех пор, как он проснулся:
– Думаешь, убийца старика Мантоли вновь вылезет сегодняшней ночью?
– Почти уверен, – отозвался Тиббс.
– Тогда, может быть, стоит заехать к Эндикоттам и взглянуть, все ли в порядке?
– Я убежден, что она в безопасности, – ответил Тиббс. – Конечно, поехали, если вы настаиваете, но лучше бы нам остаться здесь, внизу, – для этого есть причины.
– Ты не можешь объяснить мне какие? Ты ведь сам сказал, что я должен арестовать этого типа.
– Право, мне имеет смысл помолчать, Сэм. Если я сейчас не удержусь, вы можете выдать себя в самый неподходящий момент. Это ведь очень трудно – держать что-то на уме и не подать виду, что бы вокруг ни происходило. До поры до времени чем меньше знаешь, тем лучше.
– А мы не можем предпринять что-нибудь сами, сейчас же?
Тиббс посмотрел через ветровое стекло:
– Сэм, ответьте мне без обид: согласны ли вы довериться мне и позволить вести это дело? Обещаю, без вас ничего не произойдет. Я постараюсь устроить так, чтобы арест произвели вы.
– Ну ладно, Вирджил… – Сэм был явно разочарован.
Никогда еще ночь не казалась ему такой долгой. Они поговорили о Калифорнии и Западном побережье, где Сэму не приходилось бывать. Потом перешли к боксу.
– Это несладкая доля, – рассуждал Тиббс. – Я знаком с несколькими боксерами и знаю, как тяжело достается им кусок хлеба. Последний удар гонга – это далеко не конец. Затихнут приветствия, отшумят аплодисменты – если они еще есть! – а дальше нужно добраться до раздевалки, где тебя ждет доктор. И когда он накладывает швы на рассеченные губу или бровь, это чертовски мучительно, Сэм!
– Вирджил, я не раз думал: почему бокс так тянет к себе цветных? Что у них, больше способностей или они легче все переносят?
– Если им и легче, то просто ума не приложу почему. Однажды, это было в Техасе, я говорил с боксером уже после боя. Ему страшно досталось, хотя он здорово дрался и вышел победителем. Ну, как бы там ни было, когда пришел доктор и принялся за него, боль от укола была такой жуткой, что он закричал. И тут
