– Спасибо Ине.
Сег перевел взгляд на жену, обдумывая что-то, потом опять на меня и молча ушел.
– Напрасно вы ему так прямо… о романе, – сказала Ина. – Теперь будет злиться, переживать. Критику он органически не выносит.
– Ничего, пойдет на пользу. В конце концов пусть даже обидится. Зато, глядишь, что-то дельное напи шет.
Через некоторое время Сег вернулся, из-за его спины таинственно выглядывала тетушка Ера. Сег был бледный, весь дрожал, не в состоянии произнести хоть слово. Наконец он выдавил, с ненавистью глядя на меня:
– Эх ты… А я – то думал… Подонок! Чужих жен совращаешь!..
Тетушка зло хихикнула.
От чудовищного обвинения я будто окаменел.
– Опомнись, что ты говоришь! – горько воскликнула Ина.
– С тобой я даже разговаривать не хочу, – с презрением бросил Сег. – Но ты, ты!.. – Он шагнул мне навстречу.
– Ваши обвинения несправедливы, – спокойно сказал я.
– Может быть, вы вчера не гуляли в парке? – прищурился Сег.
– Гуляли.
– И не целовали ручки? И не сидели на скамеечке?
– Все было не так, – заволновался я.
– Не артачься, свидетель есть, – ехидно улыбнулась тетушка Ера, обнажив крепкие белые зубы.
– Вы не так объясняете… – растерялся я.
– Где уж нам, – усмехнулся Сег, – с нашей необразованностью… Ты лучше прямо скажи, если ты такой честный да не чета нам: как ты относишься к моей жене? Только честно!
– Я очень люблю Ину.
Тетушка Ера торжествующе завопила. Сег бросился на меня, но я успел выставить руку, и он отлетел к двери.
– Ах, так! Ну погоди, подлый соблазнитель!
– Постойте, Сег! Давайте поговорим спокойно…
Сег рывком поднял стул и что есть силы запустил в меня. Я отклонился, стул ударился об стенку, и во все стороны полетели щепки. Ножка от стула угодила Сегу в плечо, и он со стоном опустился в кресло. Тетя Ера спряталась за шкаф и время от времени испуганно выглядывала.
– Не нужно опошлять настоящие чувства, – тихо сказал я Сегу. – Между нами ничего не было. Я люблю вашу жену как прекрасного человека, как редкую женщину…
Сег простонал в ответ.
– Дайте мне договорить. Я сейчас уйду. Уйду навсегда. Благодаря Ине, да и вам, Сег, я уношу из этого дома хорошие чувства… Спасибо!
Я приблизился к Ине и поцеловал ей руку.
– Большое спасибо, – сказал я Ине. – Пусть всегда светит вам счастливая звезда!
Извинившись, я прошел в соседнюю комнату.
Снял шорты и куртку и облачился в свой космический костюм. Увидев меня в новом одеянии, тетя Ера еще больше испугалась. Сег сидел с опущенной головой, а на глазах у Ины блестели слезы…
Выйдя на улицу, я связался с «Коммунаром» и без труда нашел всех наших ребят. Они, за исключением тех, кто остался в лайнере, жили в гостинице и осваивали язык, готовясь к более детальному знакомству с планетой.
Вскоре начались наши поездки по стране. И всюду – восторженные встречи, желание побольше узнать о планете Земля, на которой люди построили коммунистическое общество. Мы побывали на фабриках, на заводах, в земледельческих хозяйствах. И везде я внимательно присматривался к простым труженикам. Меня радовали их открытые лица, прямой взгляд, внутреннее горение. Чувствовалось – они жили осмысленно, полнокровно, заботясь о сегодняшнем дне, они думали о будущем. Редкие мутные всплески не портили чистой синевы огромного моря.
Все чаще и чаще я вспоминал Ину. Слезы, что заблестели мне вслед, вызвали тревожное беспокойство. В свободные минуты я продолжал вести дневник, отводя в нем немало страниц мысленным встречам с Иной. Я разговаривал с ней, делился впечатлениями, и мне совсем не хотелось гасить в душе светлую радость, пусть даже смешанную с тревогой.
Я скучал и надеялся увидеть Ину хотя бы еще раз…
На пятидесятый день (член правительства не забыл своего обещания) в театре собрались горожане, и мы впятером отправились на своеобразную пресс-конференцию.
За несколько минут до начала, за кулисами, кто-то тронул меня за плечо. Сег! Мы отошли в сторонку.
– Не обижайся, дорогой, – горячо сказал Сег. – Может, что не так… Знаешь, как мне досталось от родственников! Дескать, почему скрыл и все такое… Ты, наверное, прав. Не доросли мы до вселенских стандартов. Корчевать нужно сорняки в наших душах, ох как корчевать!.. Да, тебе записка. Просили
