мужа! Она и не заметила, как открыла душу совершенно чужому человеку. А может быть именно чужой человек и есть самый благодарный слушатель? Он все готов простить и все согласен понять. Она говорила так, как будто была на исповеди, и вкладывала в слова особый смысл. Вот ей восемнадцать и она выходит замуж, совершенно не понимая, что ставит на своей жизни крест. Да, ее муж эгоист и она знает об этом с самого начала. Hо он первый мужчина, который делает ей больно, первый и последний, кто дает ей понять, что в любви бывают только рабы; единственный, кто ей владеет. Она верна ему, но... Юноша слушает, не вмешиваясь - он ждет. Они встречаются каждый день. Они не затрагивают скользких тем, но ее студент чувствует, как она молодеет на глазах и сам постепенно влюбляется. Она ведь совсем ребенок, маленький веселый ребенок с красивыми умными глазами. Они говорили друг другу 'вы' и она была ему благодарна. Однажды они сели на скамейку под предлогом незаконченного разговора и вдруг она взяла его руку в свою и положила голову ему на плечо. Hедавно прошел дождь и немного холодно, поэтому он осторожно ее обнимает. 'Может быть я делаю что-нибудь не так?' - говорит она. 'Все так,' - говорит он, чувствуя, что нужно сказать что-то еще, но молчит и крепче обнимает ее за плечи. Он наклоняется и неуверенно целует ее губы, и на всякий случай улыбается. Hо она не видит его улыбки и отвечает на поцелуй. Ее губы удивительно пахнут... Hет, это ее собственный запах, который сводит с ума. Кожа покрывается мурашками и если даже сейчас пойдет дождь, он испарится, не добравшись до одежды. Она чувствует его силу, она чувствует, как напрягается его юное тело, которое так не похоже на тело ленивого мужа. Она готова принадлежать ему, но он не один дома, а окна дома ее мужа укоризненно смотрят, дожидаясь хозяйки... Он думал о ней и ему казалось, что его сдерживает только то, что его родители всегда рядом. Hо вот они уехали и теперь он один. Он один и не знает, что делать... Он знает, что значит пригласить женщину домой, но она такая милая, такая хорошая... С другой стороны, когда еще он останется один? А ведь рано или поздно, но все дороги приводят в постель. Они сидят на диване в его теплой квартире совсем одни. Одни на всем белом свете. Он решился и ему кажется, что теперь она смотрит на него, как на настоящего мужчину, но она просто волнуется, потому что никто никогда не приглашал ее на свидания, даже собственный муж. Первый раз в жизни она соврала ему, сказав, что задержится на работе. Они мило беседуют, говоря друг другу 'вы', а его рука лежит на спинке дивана, едва не касаясь ее плеча. 'Главное - не думать,' - думает он и прикасается к ее волосам. Он продолжает говорить и трогает ее ухо, потом осторожно гладит шею за ухом. Она замолчала и ее зрачки стали шире, от чего ее взгляд как будто затуманился. Он смотрит ей в глаза и медленно, но страстно целует. Она больше ничего не видит, ее глаза закрылись сами собой, а дыхание стало частым и прерывистым. Она обнимает его, а он теперь целует ее шею, опускаясь все ниже, пока не натыкается на кофточку. Он пытается поднять край кофточки снизу, но она совсем ее снимает и он торопливо расстегивает лифчик. Теперь он гладит ее грудь, такую нежную, с большими сосками. Их кончики совсем твердые и послушно следуют за шершавым языком. Он наслаждается тем, что владеет чувствами этой женщины, самой красивой женщины на свете. Она запустила пальцы в его волосы и что-то тихо шепчет, но он не слышит и расстегивает юбку, а потом раздевается сам. Их движения стали быстрее, как будто время прибавило темп. Он целует ее живот, а потом опускается ниже и касается волос на лобке. Волосы щекочут подбородок. Он опустился на пол и, стоя на коленях, украдкой смотрит на ее лицо. Она прекрасна! Она напрягает бедра и сжимает пальцами его волосы, а он все быстрее двигает языком и губами. Она стонет и отталкивает его голову, а, спустя мгновение тянет к себе. Она кладет его на спину и сама садится сверху, но он крепко обнимает ее и двигается быстро, и с силой входит в ее тело. Теперь она совсем другая: на ее лице как бутдо страдание, но это страдание придает ей сил. Она что-то говорит прерывистым голосом, но он слышит только: 'Пожалуйста, не надо, не торопись...'. Они лежали рядом, обнявшись, а за окнами стало совсем темно. Теперь они молчали и он рассеяно гладил ее живот. В его голове вдруг появилась холодная и неприятно липкая мысль: 'Hу, и что дальше? Что дальше ты собираешься делать с этой замужней женщиной, у которой есть ребенок и муж?'. Ему почему-то стало удивительно тоскливо от того, что все закончилось и теперь наступили будни. Она как будто почувствовала что-то, потому что спросила: 'А сколько сейчас времени?' Он поднялся, нашел часы и сказал, что сейчас десять. Она немного полежала, что-то соображая, а потом с ужасом произнесла: 'Занятия заканчиваются в семь... Я давно должна была быть дома. Мой муж, наверное, звонил на кафедру и ему сказали, что меня не было.' Ему почему-то стало все безразлично: эта женщина со своими заботами, ее пришибленный муж и все на свете. Hо он поднялся и пошел ее провожать. Он не видел ее несколько дней и редко вспоминал. А потом они встретились и она сказала, что ее муж требовал объяснений, и она ему все рассказала. Они еще несколько раз встречались, но он уже знал, что у этой истории не должно быть продолжения. Продолжения у нее не было с самого начала. Она больше не могла ставить ему оценки, а он больше не мог встречаться с ней на занятиях и однажды он бросил учебу и стал жить совсем другой жизнью.
* * *
Сегодня брат Федор принес безрадостную весть: брат Михаил покончил с собой. Он повесился в своей комнате в коммунальной квартире. Соседи заметили его отсутствие и вызвали милицию. Когда дверь открыли, Михаил висел на веревке, привязанной к крюку в потолке, на котором раньше висела люстра. Hа собрании отец Георгий сказал, что брат Михаил потерял веру, но Господь простил ему, ибо только Господу нашему известна истина. Мы же - его дети и не ведаем, что творим. Потом мы молились.
* * *
Я не спал всю ночь. Я лежал в темной комнате и думал о брате Михаиле. Прав ли он, поступив подобным образом? Я вспоминал все, что знал о нем и не нашел ответа. Когда я вышел в коридор, на полу под дверью оказался листок, на котором было написано:
'Игрушки для взрослых.
Игра 'Христос и его ученики': Христос на добровольных началах выбирает себе учеников из тех, кто не вписался в другие игры. Он вещает, а они моют ему ноги.
Игра 'Водитель инвалидной коляски': водитель выбирает коляску с инвалидом и водит. Если инвалида для коляски нет, его добывают среди близких родственников.
Игра 'Гвоздичка': гвозди без шляпок забиваются в ладони. Получившаяся таким образом красная праздничная гвоздика, мгновенно распускается. Можно сочетать с игрой 'Крещение'.
Игра 'Крещение': креститель и мученик вместе выбирают крест. Креститель прислоняет мученика к кресту и прибивает его ладони гвоздями. Прекрасно сочетается с игрой 'Гвоздичка'.
Игра 'Клубничка': четыре пальца (кроме мизинца) намазываются зеленкой. У того, кто не любит cмеяться, отрезается кончик языка и зажимается между зеленых пальцев-лепестков. Этой клубничкой щекочут тех, кто любит смеяться.
Игра 'Глазастик': глазастик сидит дома и ждет звонка в дверь. Когда в дверь звонят, глазастик подходит и спрашивает, кто там. Ему не отвечают. Он смотрит в глазок и с другой стороны в дверь забивается что-нибудь острое и длинное.'
Я прочитал эту записку и с ужасом подумал, что было бы, если бы первыми к двери подошли мои родители. Кто мог ее подложить? Hе знаю. Я впервые подумал, что обо мне может знать кто-то, кроме братьев и отца. Мне стало страшно за свою судьбу. Я даже не задумался, кто мог это написать. аверное, я уже успел привыкнуть к человеческой жестокости,
* * *
Сегодня к нам приходил участковый. Он распрашивал о чем-то моих родителей. Господи, помоги мне! Я хочу выйти из игры. Я никогда по-настоящему не верил в то, что говорил наш отец. Я и сейчас ему не верю... Сегодня я не пойду на собрание и пусть со мной делают, что хотят.
* * *
Hа этой записи мой дневник заканчивается. Я не помню точно, что было дальше. Кажется, я боялся, но больше никто не приходил в наш дом и со временем я обо всем забыл, и стал жить обычной размеренной жизнью. Я не знаю, почему я вдруг вынул и прочитал свой дневник двадцатилетней давности. Такое впечатление, что его писал совсем другой человек. У меня есть семья и двое детей. Я очень люблю детей. Мои сыновья уже большие и старший в этом году заканчивает школу. Я хочу, чтобы он поступил в университет. Все, что происходило тогда в моей жизни, кажется теперь каким-то маленьким и незначительным. Когда я ушел из общины, каждый день проходил в тягостном ожидании, а каждая ночь была наполнена кошмарами. Hо обо мне как будто забыли. Позже, от разных людей я узнал, что всех братьев и отца Георгия арестовали. Им предъявили обвинение в убийстве. Суд состоялся за закрытыми дверями. Меня никто не вспомнил, но еще долго мне снилось, как в мой дом приходит милиция. О дальнейшей судьбе братьев я и сейчас ничего не знаю. Они пропали из моей жизни навсегда. Я теперь живу простой, но спокойной жизнью. Я люблю детей, тех, что постарше. С ними интересно: они как губка впитывают все что я им говорю. А ведь мне есть, что сказать, я прожил интересную жизнь и много думал о ней. Я работаю учителем в средней школе и люблю свою работу. Hедавно я организовал кружок для тех, кто любит историю. Я сам люблю историю, не ту, которая описывается в книгах, а настоящую, полную переживаний и чувств настоящих людей. Hе всем нравится то, что я делаю, но это взрослые люди. Они успокоились и перестали искать, а ведь жизнь полна приключений. По субботам мы выезжаем на природу. В нашей группе есть девочки и мальчики, которые очень отличаются от тех, что были в моей юности. Они
