как можно дальше. У наших врагов тоже есть маг, и не самый слабый. Совладать с ним будет нелегко.
Гундихар зарычал, но спорить не стал.
– Уходим, – согласился капитан. – Только захватим чего-нибудь из еды. – Он повернулся к сородичам и отдал приказ.
Из кучи поклажи удалось выдернуть несколько мешков. Рыжий вспрыгнул Олену на плечо, и отряд беглецов ринулся через ручей. Заплескала под ногами холодная вода, местами доходившая до середины бедер. Сбоку вылезло очередное чудовище, сотканное на этот раз из воды. Времени на него тратить не стали, Гундихар на ходу лишь отмахнулся «годморгоном».
Когда роданы выскочили на берег, монстр замер в растерянности.
Выходить на сушу он, похоже, не мог.
Над головой сомкнулись шуршащие кроны, ветви хлестнули по лицу, под ногами зашелестела трава. Рыжий спрыгнул с плеча Рендалла и побежал рядом, точно обученный пес.
– Не так быстро, – прозвучал из зарослей голос Саттии. – Подождите нас.
– Чего же… вы… не… удрали? – поинтересовался Олен, переводя дыхание после бешеного рывка.
– Хотели увидеть, чем все закончится, – ответила девушка.
Вслед за ней из кустов выбрались Бенеш и старый алхимик, и беглецы торопливо зашагали на северо- восток вдоль берега.
Рядом во тьме ворочался океан, огромный и могучий, совершенно равнодушный ко всему вокруг. Дождь продолжал идти, хотя и не такой сильный, как раньше, отдельные капли прорывались сквозь кроны, падали на лица. Частенько попадались лужи, и тогда к прочим звукам добавлялось бульканье и чавканье.
А в голове у Олена крутились вопросы, на которые не было ответов: что за силу призвал высокий чужак? Неужели и правда – мощь вроде бы не существующего бога, о котором неизвестно ничего, даже имя? Только странное прозвище Тринадцатый. Ну, а если этот брат обитателей Великой Бездны и Небесного Чертога способен на подобные вещи, значит, он существует. И имеет интересы на Теносе, связанные с Предвечной Тьмой. Неужели он хочет как-то подчинить Тьму себе, чтобы с ее помощью отомстить сородичам?
При мысли об этом Рендалл похолодел. Если уж Харугот, человек по рождению, сумел обрести тут подобное могущество, то на что окажется способным бог? Или он не в состоянии воспринять и использовать чуждую силу?
– Стойте, – неожиданно сказала шагавшая первой Саттия. – Пахнет дымом, тянет… ну, спереди…
Все замерли, Олен принюхался, но ничего не уловил.
Но это ни о чем не говорило. В тонкости чувств с четвертьэльфийкой мало кто мог сравниться.
– Похоже, что не все жители Теноса удрали, – сказал Гундихар. – Дай-ка, я пойду первым.
– Это почему? – неприязненно поинтересовалась девушка.
– В темноте вижу не хуже тебя, а напади кто – сумею отбиться лучше.
– Это еще неизвестно! Я…
– Тихо вы, оба, – неожиданно вмешался Арон-Тис. – Нашли время спорить. Гном пойдет первым, а мы за ним. Стоять на месте нельзя, враг может идти за нами по пятам. Поняли?
Саттия тихонько выругалась, но спорить не стала.
Примерно через сотню шагов в зарослях впереди мелькнул огонек. Потом стала видна одинокая хижина, построенная на берегу крохотного ручейка. Ее окно светилось так безмятежно, будто они находились вовсе не на проклятом острове под сенью Тьмы, а где-нибудь в долине Дейна.
– Тот, кто живет здесь, не боится чудовищ, – заметил Олен вполголоса. – Или умеет их отгонять.
– Одно другому не мешает, – отозвался Бенеш. – Я чувствую там… силу, ну… внутри… очень странную… да…
Дверь хижины открылась с мягким скрипом, прямоугольник света упал на заросли, стали видны летевшие сверху капли дождя. Раздался надтреснутый старческий кашель, а за ним голос, слабый, но уверенный:
– Негоже гостям стоять на пороге, – произнес он. – Заходите, во имя всех богов, и да будет дом мой укрытием от царящего вокруг ужаса.
Беглецы переглянулись.
– Это ловушка, – зашептал Анкули-Рос, – туда нельзя идти.
– Почему? – спросил Олен.
– Откуда посреди этого кошмара человек? – горячо заговорил алхимик. – Это не…
Разрешил сомнения Рыжий. Он уверенно затопал вперед и принялся обнюхивать того, кто стоял на пороге хижины.
– Привет, – сказал старик, нагибаясь и гладя оцилана по спине. – Не думал, что подобные тебе еще сохранились. Рад, что ошибся.
Кот ответил довольным урчанием.
– Кто хочет, может оставаться на дожде, – заявил гном. – А Гундихар фа-Горин принимает приглашение. Клянусь еще не родившимися отпрысками моих чресл, Рыжий не может заблуждаться.
Вслед за уроженцем Льдистых гор к хижине потянулись остальные. Когда подошли ближе, Олен разглядел стоявшего на пороге – седые редкие волосы, лицо покрыто язвами, одет в черную безрукавку поверх рубахи, а на поясе болтается короткий кинжал в ножнах из кожи.
Точно так же одевался и Ктари.
– Прошу вас, заходите, – старик шагнул внутрь хижины, сделал широкий жест. – Принять как следует не могу, но хотя бы кров предоставлю….
И он закашлялся, сотрясаясь всем телом.
– Вы… э, маг? – спросил Бенеш, задержавшись на пороге.
– Нет, – ответил старик, вытирая губы, – я Хранитель.
Хижина была небольшой, в центре горел очаг, струйку дыма утягивало в пробитую в потолке дыру. В дальнем углу виднелся большой сундук, служивший, похоже, столом, а пол украшали циновки. На стенах висели гарпуны, сети, топоры, пучки стрел, еще какие-то предметы, назначения которых Олен не знал.
– Садитесь, – проговорил старик. – Будем беседовать.
– Но за нами гонятся враги! – воскликнула Саттия. – Они в любой момент могут быть здесь, и…
– Нет, не могут. Слуги того, кого пока нет, в данный момент не думают о погоне. Садитесь, – повторил старик, и голос его прозвучал с неожиданной властностью.
Олен опустился на раскрашенную в ало-зеленые цвета циновку и только в этот момент осознал, насколько промок и устал. Рядом уселись остальные, кот свернулся в клубок у огня. Старик прошел к сундуку и расположился около него, на сложенном в несколько раз одеяле.
– Значит, Ктари выполнил свою миссию, – промолвил он, грустно улыбаясь, – и погиб.
– Вы знали его? – спросил Олен.
– Я учил его, и я отправил его на материк, чтобы он нашел тех, кто сможет убить того, кто некогда обвел нас всех вокруг пальца. Не я один, конечно. В этом участвовали все Хранители.
– А где они? – нетерпеливо поинтересовался Анкули-Рос. – И что вы, укуси меня акула, храните?
Двое его матросов лишь очумело моргали.
– Теперь уже ничего, – старик вновь улыбнулся, потом сморщился, точно от сильной боли. – То, что пряталось в земле Теноса, ныне выбралось на поверхность и готово уничтожить весь Алион. А братья мои погибли все до единого в тот день, когда мы попытались сокрушить Тьму. Я сам еле выжил, но проживу недолго. Тьма испятнала меня. – Он поднял руку, тронул одну из язв на лице. – Подобные штуки покрывают меня не только снаружи, но и внутри.
Мысли в голове Олена пустились в бешеный галоп, сердце забилось чаще. Похоже, они нашли того, кто сумеет объяснить, каким образом можно одолеть Харугота!
– И внутри? – Бенеш поморщился. – Это же, ну… очень больно, да.
– Никакая магия не способна излечить поражение, нанесенное Тьмой, или даже ослабить мучения. Я мечтаю о смерти, – очень серьезно произнес Хранитель. – Но просто так умереть не могу.
– Это почему? – поинтересовался Гундихар.
– Кто-то должен взять себе то знание, что внутри меня. Именно оно спасло меня от смерти в тот день, когда мы отправились к храмам. Сейчас я – не более чем знание в оболочке из смердящей, разлагающейся,
